Онлайн книга «Когда закроется священный наш кабак»
— В общем, мы знаем не много. — Пока что. Скип снова откинулся назад, заложив руки за голову. — Бобби еще раз позвонили по поводу той рекламы. Баскетбольный судья сражается с предрассудками? Завтра он пойдет к ним снова. Круг подходящих на эту роль сузился до него и еще четырех парней, они хотят посмотреть на них всех еще раз. — Это здорово. — Так сразу и не скажешь. В этой профессии нужно постоянно хитрить и выдерживать конкуренцию, чтобы потом тебя показывали по телеку целых двадцать секунд. Знаешь, сколько нужно актеров, чтобы поменять перегоревшую лампочку? Девять. Один будет взбираться по лестнице и менять ее, а остальные восемь стоять вокруг внизу и говорить: «Там наверху должен был быть я!» — Неплохо. — Каждому свое. Эту шутку мне рассказал наш актер. — Скип допил то, что оставалось в бокале, и откинулся назад. — Мэтт, той ночью было что-то странное. Чертовски странное. — В подвале церкви? Скип кивнул. — Эта их маскировка. Все, что им было нужно, — это маска с огромным носом, очками и усами, типа тех, что надевают дети. А их парики и бороды? Они выглядели какими-то нереальными, но смешными точно не были. Наверное, из-за пистолета. — Зачем они так загримировались? — Чтобы мы не смогли их узнать. Зачем еще? — Ты бы их смог узнать? — Не знаю, я ведь не видел их без париков. Кем мы там были, Эбботом и Костелло [33]? — Не думаю, что они нас узнали, — продолжил я. — Когда я вошел в подвал, один из них назвал меня твоим именем. Там было темно, но их глаза уже должны были привыкнуть к темноте. А мы с тобой совсем не похожи. — Я, например, симпатичней. — Скип прикурил сигарету и выдохнул клуб дыма. — К чему ты клонишь? — Не знаю. Я просто не могу понять, зачем им так гримироваться, если мы их изначально не знали. — Наверное, чтобы их было сложнее разыскать потом. — Может быть. Но почему они решили, что мы будем их потом искать? Что мы им сможем сделать? Мы провернули сделку, обменяли книги на деньги. Кстати, что ты сделал с гроссбухами? — Сжег их, как и обещал тебе. Как это «мы ничего им не можем сделать»? Мы можем убить их в собственных постелях. — Конечно. — Найдем нужную церковь, насрем на алтарь, а Доминику Тутто скажем, что это они. А что, в этом что-то есть! Подставим их и отправим на свидание с Мясником. Может, они загримировались по той же причине, что и машину угнали? Потому что они профессионалы? — Они показались тебе знакомыми, Скип? — За этими париками и бородами и не разберешь. Голосов я, во всяком случае, не узнал. — Понятно. — Было в них что-то знакомое, но я не могу понять что. Может, то, как они двигались. Точно. — Думаю, что понимаю, о чем ты говоришь. — Минимум движений. Они словно летали. — Скип рассмеялся. — Надо им позвонить и узнать, не пойдут ли они с нами на танцы. Мой стакан опустел. Я плеснул в него немного бурбона, откинулся на спинку стула и стал медленно пить. Скип утопил бычок в кофейной чашке и сказал мне, как обычно, чтобы я при нем не проделывал с окурком такое. Я уверил его, что этого он не увидит. Он прикурил следующую сигарету, и мы погрузились в успокаивающую тишину. Через некоторое время Скип сказал: — Объясни мне кое-что, это не касается маскировки. Скажи мне, зачем они выстрелили в лампу? — Чтобы легче было смыться. Это дало им фору в пару шагов. — Думаешь, они предполагали, что мы рванем за ними? Что мы станем преследовать по дворам вооруженного парня? — Может, они хотели темноты, потому что так чувствовали себя в выигрыше. — Я нахмурился. — Но все, что тому парню нужно было сделать, — это отступить один шаг назад и выключить свет. Знаешь, что самое худшее в выстрелах? — Да, они пугают меня до смерти. — Они привлекают внимание. Профессионалы знают, что не нужно делать того, что может привести полицию. Только в том случае, если без этого не обойтись. — Наверное, они посчитали, что это того стоило. Это было предупреждением: «Даже не пытайтесь!» — Может. — Немного драматизма. — Может. — А ведь это было здорово драматично. Когда пистолет был нацелен на меня, я подумал, что меня сейчас подстрелят. На самом деле думал. А когда он пальнул в потолок, я даже не понял, то ли обосрался, то ли ослеп. В чем дело? — Боже мой! — воскликнул я. — Что? — Он направил пистолет на тебя, а потом выстрелил дважды в потолок. — Мы что-то пропустили? О чем мы сейчас говорим? Я поднял руку. — Подумать только, — сказал я. — Я думал, что он выстрелил в лампу, поэтому и пропустил это. — Пропустил что? Мэтт, я не... — Где это недавно было, что некто нацелил на человека пистолет, но не выстрелил, а вместо этого бабахнул два раза в потолок? — Господи Иисусе! — Ну? — Вот это да! Фрэнк и Джесси. — Что ты думаешь? — Я не знаю, что думать. Это сумасшедший дом. Они не были похожи на ирландцев. — Откуда мы знаем, что у Моррисси были ирландцы? — Мы не знаем. Я просто так думал. Красные платки вместо масок, то, что они забрали пожертвования для нуждающихся из ИРА, — все это казалось политическим актом. Тот же минимум движений, верно? Они были так точны, не делали ни одного лишнего шага, они провели то ограбление, словно кто-то заранее просчитал все до последнего движения. — Может, они танцоры. — Верно, — поддакнул Скип. — «Балет отчаянных 75-го». Я все еще пытаюсь осознать все это. Два клоуна в красных платках нагрели братьев Моррисси на пятьдесят тысяч и вытянули из меня и Касабиана — ого! — ту же сумму. Что-то начинает прорисовываться. — Мы не знаем, сколько потеряли Моррисси. — Нет. И грабители не знали, сколько окажется в сейфе, но сходство налицо. А как насчет их ушей? У тебя же есть рисунки с прошлой ночи. У Фрэнка и Джесси такие же уши? — Он начал смеяться. — Не могу поверить, что я это сказал. «Это уши Фрэнка и Джесси?» — звучит так, словно переведено с какого-то другого языка. Так это они? — Скип, на те уши я не смотрел. — Я думал, что вы, детективы, работаете все время. — Тогда я пытался придумать, как убраться с линии огня. Если вообще о чем-либо думал. У них была светлая кожа, у Фрэнка и Джесси. У наших недавних знакомых тоже была светлая кожа? |