Книга Мертвая фамилия, страница 50 – Николай Леонов, Алексей Макеев

Здесь он поступил в РХТУ, а карьера отца пошла на спад. Времена изменились, и офицеры перестали считаться привилегированным слоем. Отец вышел на пенсию, и они с матерью уехали в Самару, где у них был свой домик.

Глеб остался в Москве, в небольшой квартирке, которую им, на счастье, удалось сохранить. Или на беду, потому что именно здесь, в столице, Глеб Крапивин, будучи студентом третьего курса РХТУ, совершил вооруженное ограбление ювелирного магазина и отправился в колонию.

Гуров стал вчитываться в подробности преступления, которые уже знал. Крапивин в маске вошел в магазин ближе к закрытию, когда там почти не было народа. Угрожая пистолетом, он быстро взял товар. Ствол, кстати, левый, китайский, куплен с рук по каким-то криминальным каналам – это Крапивин рассказал на следствии. Он убегал на машине, потом ее бросил, уходил пешком, был взят на берегу Москвы-реки.

«Все же человек, имевший такое влияние на Глеба Крапивина, не мог не оставить следов в его жизни! – рассуждал сыщик. – Нужно искать их. Если понадобится, то действительно проверять всех, с кем он пересекался. Выяснять, кто из них сейчас живет в Москве.

Так, что там по возможным старым связям Крапивина? Ну, Севастополь и Калининград можно опустить. Тогда Глеб был слишком маленьким, чтобы его детская дружба с кем-то переросла затем в столь серьезную деловую связь. Остаются Тверь и Москва. Кстати, не факт, что этот человек учился вместе с Крапивиным. Познакомиться они могли где угодно. Но искать надо. Пусть даже это займет кучу времени.

Одновременно нужно анализировать нынешнее дело. Четыре убийства!.. Понятно, почему погибли Светлова и сам Крапивин. Они главные свидетели и исполнители. Значит, основной целью преступника были именно Вадим Волошин и его сын.

Игорь Мокин говорил что-то про уничтожение всей семьи. Да, похоже, что убийца неспроста нацелился именно на них. Кому выгодна смерть Вадима Юрьевича и Сергея Волошиных?»

Гуров по очереди перебирал абсолютно всех людей, имеющих хоть какое-то отношение к этой истории. Он так и этак крутил в голове каждого из них, прикидывал, кто мог быть заинтересован в смерти отца и сына Волошиных.

Вскоре в его голове обрисовалась парочка кандидатур. Он вдруг понял и еще один момент, который до этой минуты был ему неясен.

Станислав Крячко, которому надоело бездействие, не выдержал и спросил:

– Ну и что ты надумал, Лева?

Гуров вскинул глаза на товарища и произнес:

– Я все понял. Крапивин не засек Мальцева, да и вообще никого. Это сделал его сообщник, и увидел он вовсе не Мальцева, а меня. Он знал меня в лицо, а я, старый дурак, не учел этот момент! Этот таинственный сообщник где-то видел меня и узнал возле кинотеатра. Поэтому он и отменил встречу с Крапивиным. Точнее, не отменил, а перенес в другое место. Уже не для того, чтобы передать ему деньги, а чтобы убить. Он понял, что мы вышли на Крапивина, а это прямая угроза ему лично. У него не было другого выхода, кроме как убивать Крапивина чуть ли не у меня на глазах.

Орлов с Крячко переглянулись.

– Похоже на то, что ты прав, Лева, – сказал генерал-лейтенант. – Но это упростит нашу задачу. Значит, этот человек должен быть среди фигурантов дела!

– А если он просто сам следил за Львом, а? – предположил Станислав.

– Соображение дельное, но тогда опять же получается, что он знает не только меня лично, но и тот факт, что я веду это дело. – Гуров еще раз пробежал глазами страницу из дела и подумал, что он, скорее всего, теперь находится на верном пути.

Только нужно еще кое-что проверить. Лев Иванович решительно поднялся со стула.

– Ты куда? – крикнул вдогонку Крячко.

– К нотариусу Рокотову, – снимая с вешалки плащ, сказал Гуров.

– Зачем? – тут же спросил Станислав.

Лев Иванович не поленился вернуться к столу и жестом поманил Крячко к себе. Тот подошел, и Гуров показал ему открытую страницу, на которой была напечатана биография Глеба Крапивина.

– Ну и что? – Крячко пожал плечами.

– Внимательно читай! – Сыщик ткнул пальцем в строчку, где говорилось о последних годах учебы Крапивина в школе и медицинском училище в Твери и переезде в Москву.

Лицо Станислава стало меняться на глазах, от непонимания к изумлению, дальше к недоверию.

– Ты думаешь, что?.. – медленно проговорил он.

– Вот именно! – подтвердил Гуров. – А у Дарьи больное сердце. Одним словом, я к нотариусу, причем пулей. А потом и к доктору.

– Давай я с тобой съезжу! – воскликнул Станислав, уже уставший от скуки, но Лев Иванович отказался.

К Рокотову он прибыл через двадцать минут, без предупреждения, не спрашивая разрешения, прошагал в его кабинет. Аркадий Вениаминович, сидевший за столом, удивленно поднял на Гурова глаза и снял очки.

– Чем… чему обязан? – выговорил он, сбиваясь от неожиданности.

– Убийству, Аркадий Вениаминович. – Полковник полиции сел на стул. – Такая уж у меня профессия. Она сводит людей в основном по печальным поводам.

– Что, еще кого-то убили? – Рокотов округлил глаза. – Я слышал про Сережу, это ужасно!..

– Убили еще много кого, Аркадий Вениаминович, но это вас, думаю, так не ужаснет. Вы мне лучше скажите – Даша Волошина консультировалась у вас относительно своих имущественных прав?

– Да, совсем недавно, – все еще не понимая, в чем дело, ответил Рокотов. – Она приехала ко мне одна и спросила, кому достанется имущество в случае ее преждевременной смерти.

– А откуда такая тревога у двадцатипятилетней девушки?

Рокотов вздохнул и ответил:

– Мы с вами, кажется, уже говорили о ее слабом здоровье. Даша поведала мне, что в последнее время сердце стало пошаливать, реагировать на малейший стресс, и общая картина ухудшилась. На ЭКГ что-то там нашли…

– Это ей кто сказал?

– Как кто? Врач.

– Саркисов? – уточнил Гуров.

– Ну да. Насколько мне известно, она постоянно наблюдалась у него.

– Так, ясно. Давайте вернемся к вашим профессиональным делам. К чему свелся ваш с Дашей разговор?

– Ну, я, конечно, по-человечески посоветовал ей успокоиться и не бить тревогу…

– Меня интересует, что вы ей посоветовали как нотариус, а не по-человечески, – перебил его сыщик.

Рокотов надул щеки, выпустил воздух и проговорил:

– Я посоветовал ей посоветоваться с родителями, уж простите за тавтологию.

– То есть пока вы завещание не составили? – уточнил Гуров. – А она хотя бы примерно оговаривала свои планы?

– Даша больше спрашивала, чем говорила! Тут еще вот какой момент. Ей вряд ли удастся родить ребенка – врачи не разрешают. Так что на ее имущество могут претендовать близкие родственники – мать, отец, потом брат, ну и муж, если, конечно, таковой появится. Даша, кстати, собирается замуж. Хотя свадьба может быть и перенесена в связи с трагическими событиями. Сами понимаете.