Онлайн книга «Жизнь бабочки»
|
– Я маньяк, Доктор? Градов нервно хохотнул. – Ну, почему сразу маньяк… Ты как в анекдоте: доктор, я умру? А как же! Он посмотрел на Севчика. В последние полчаса что-то в нем неуловимо изменилось. Ушла невидимая преграда, которая всегда, с самого детства, мешала нормальному общению, и приходилось обдумывать каждое слово, прежде чем произнести его вслух. Сейчас перед ним сидел нормальный человек, которого не хотелось обижать, но и жалеть не хотелось. Градов спросил: – А гормоны не пробовал проверить, то-се? Севчик отмахнулся. – Да не в гормонах дело. Я ничего не чувствую… Смотрю со стороны, как на красивую картинку, или некрасивую… – Да, загадка… Прямо не знаю, что тебе сказать… Сева засмеялся, и смех у него был другой, не злой. – Доктор, что ж ты не знаешь ничего, если ты доктор? – Да непонятно все… Уж если ты сам не понимаешь… – Мне можно, я не доктор… Может, какие таблетки попринимать? – Это не ко мне. Мы без таблеток лечим. – Это правильно. С таблетками каждый может… Одни принял – голубым стал, другие – красно-коричневым. Вот такая гадкая жизнь, Доктор… Сам не живу и другим не даю… От обиды, что сам не живу… – Если тебя это мучает, Севчик, ты не совсем пропащий. Вот я сюжет видел по телику про девочку. Она дедушку убила и ни капли не раскаивается. Говорит, сам дед виноват, что ее до такой жизни довел… – Да, молодежь нынче невоспитанная пошла… Допили ром. Градов нашел в холодильнике бутылку водки подарочного вида. Рядом на полке стояла начатая банка с маринованными помидорами. Градов понюхал, проверил дату. Дата была смазанная, и он решил положиться на удачу. Выпили, Севчик помидоры одобрил. Градов спросил: – Севчик, а к детям тяги нет? Тот задумался. – К детям? Да вроде нет. – Точно? – Нее… Не люблю детей. Даже своих не хочу. – Ну, так это замечательно! Одной проблемой меньше. Надо за это выпить. Снова выпили, потом закусили. Позвонил Филин: – Ну, ты где? Градов напрягся. – У дедушки. – Ну, ты, Градов, просто неуемный какой-то! Завидую буквально. Барышня-то хороша? Градов скосил глаза на Севчика. – Так, еще какие-нибудь вопросы есть? – Все, все! Не смею отвлекать. Познакомишь хоть? – Непременно. Севчик сказал: – У меня тут заморочка вышла. Пока делать нечего, решил сюжетец предложить для романа… – Я смотрю, это сейчас популярно стало… – А что? Если народ безмозглый, то надо этим пользоваться. Но дело в том, что они даже готовый сюжет расписать не могут. Так испоганили, что узнать невозможно. Прямо не знаю, что делать… – А что сам не напишешь? Севчик усмехнулся. – Э, нет… Я не писатель, я – имитатор. У меня фантазии нет… – Как же нет, если ты сюжеты придумываешь? – Да не в сюжете дело… Важно не что, а как… А что сюжеты? Все уже описано до нас: любовь, смерть, предательство… Все повторяют одно и то же, а эффект разный… А вот чем он достигается? Загадка… – Но ведь не каждый может придумать умный сюжет… – Не каждый, но ума тут недостаточно. Литература – это не набор умных мыслей, а красота их выражения. Кому интересно читать голые выводы, интересно к ним прийти самому. А вот как заставить задуматься? Помолчали. Градов сказал: – Знаешь, я раньше думал, что о любви может писать только женщина, причем детородного возраста, да еще много пережившая. А когда твои переводы почитал, понял, что нет, что не в этом дело… Севчик засмеялся. – Так это ж не я, это Лорка. Кстати, тоже сомнительный был товарищ. С женщинами замечен не был. Да и Дали… – У Дали жена была, Гала. Я читал… – Мало ли у кого жена была? – Тоже верно. Разлили по последней, но водка почему-то не брала. Они уже почти протрезвели, и даже пить больше не хотелось. Севчик спросил: – А ты почему про бабочку тогда спросил? Градов рассмеялся. – О, это долгая история… – А мы торопимся? Когда Градову было двенадцать лет, они поехали с родителями на турбазу в Закарпатье. Градов скучал без привычной компании. Потом приехала семья с девочкой примерно его возраста. Кажется, ее звали Маринка. Она была похожа на парня, и внешне и по характеру, и с ней было весело и легко. Но потом она положила на него глаз. Когда он это почувствовал, вся легкость пропала. Он начал прятаться от нее, придумывать разные предлоги, а когда были вместе, приходилось обдумывать каждую фразу, чтобы ненароком не обидеть ее. Она и не обижалась, и от этого он чувствовал себя еще более виноватым. Их родители подружились и однажды затащили Градова в Маринкин домик. Отец сказал, указывая на Градова: – Вот познакомьтесь, это ваш коллега. Градов вначале не понял, а потом оказалось, что Маринкин отец коллекционирует бабочек. Его звали Григорий. Отчества Градов не помнил. Он тогда впервые увидел взрослого человека, который ловит бабочек. Григорий спросил: – Ну что, махаона поймал? Градов отрицательно помотал головой. В Карпатах он впервые увидел махаона, но поймать его не удавалось. Григорий показал ему свою коллекцию. Она поразила Градова. Бабочки располагались аккуратными рядами в больших стеклянных контейнерах. Все они были приколоты почти невидимыми булавками, и под каждой стояла надпись. На русском и на латыни. Как раз сегодня Градов поймал какую-то странную бабочку, которую раньше никогда не встречал. Очень хотелось похвастаться. Он сбегал к себе и принес ее. Она как раз засыпала в стеклянной банке и едва шевелила крыльями. Григорий поглядел на банку, потом на Градова. Сказал: – А зачем же ты ее булавкой проткнул? Градов опешил. – А как же? Она же крыльями будет биться, и от нее ничего не останется. Григорий покачал головой, и Градов испугался. – Разве можно живую бабочку прокалывать булавкой? – Но ее же надо усыпить. – Для этого есть хлороформ. Когда она заснет, можешь делать с ней все, что хочешь. Градов растерялся. – У меня с собой нет… Но она же ничего не чувствует… Григорий засмеялся. – Чудак-человек… Как же она не чувствует? Она же живая… |