Онлайн книга «Подснежник»
|
Он гасит зажигалку и пристально глядит Чарли в глаза. – Все, что от тебя требуется, это отстегивать нам нашу долю. Только и всего. Понятно? Чарли быстро кивает, слезы катятся по его щекам. – Вот и отлично. – Гарри легонько треплет его по голове. – Молодчина. Ну, еще разок – чтобы уж наверняка запомнил… И он снова принимается жечь Чарли зажигалкой. Я чувствую запах горелой кожи. Отвратительный, пугающий запах, настоящий смрад. Но вот все позади. Мы отпускаем Чарли, и Гарри собственноручно вытаскивает носки у него изо рта. Чарли дрожит. Он всхлипывает, тяжело, с присвистом дышит и пытается что-то сказать. Гарри благосклонно кивает. – Хорошо, хорошо, – говорит он. – Расскажи нам все, да поподробнее. – Мы хотели остановиться, – бормочет Чарли. – Правда хотели! Но не могли. Если бы мы настроили паркометры как положено, выручка сразу бы подскочила, и в главной конторе могли возникнуть подозрения. – И поэтому вы продолжали делать то же самое. – Ну да. А что еще нам оставалось? Мы вроде как привыкли. Каждый получал свою долю, и все были довольны. – И когда кое-какие люди вдруг исчезли, ваши доходы возросли еще больше, правда? Чарли кивает. – Ты просто не знал, что делать со всеми этими деньгами, не так ли, Чарльз? Чарли качает головой. – Что ж, могу тебя обрадовать – теперь все твои трудности позади. Мы обо всем позаботимся. А теперь давайте займемся делом. Бердсли, будь другом, приготовь нам по чашечке чая. – Чего? – откликается Бердсли. – Поставь чайник, сынок. А ты, Джек, развяжи мистера Чарльза. Готов спорить, ему страсть как хочется чаю! – Угу. – Бердсли несколько сбит с толку. Все же он кивает и спускается по лестнице на первый этаж. – И не забудь сначала согреть заварочный чайник! – кричит ему вслед Гарри. Мы едем назад, на восток. Высаживаем Бердсли у Шепердс-буш. В качестве аванса Гарри сует ему внушительную пачку денег. Он может позволить себе подобную щедрость. Гарри договорился, что мы будем снимать с аэропортовской стоянки по тысяче в неделю. Легкие деньги, что и говорить. Мы въезжаем в город по Уэствейской эстакаде. Уэствей… Я вспоминаю разные слухи, которые ходили насчет Джимми. Может быть, он и вправду где-нибудь поблизости. – Все в порядке, Джек? – спрашивает Гарри. – Да. Мчимся по эстакаде. Мне хочется спросить, верно ли, что Джимми Мерфи внес, так сказать, личный вклад в строительство этой громадины. Но я не осмеливаюсь. – Хочешь выпить? – предлагает Гарри. – Конечно, почему бы нет? У Паддингтонского вокзала мы сворачиваем с эстакады и едем в одну из подозрительных забегаловок на Прэд-стрит, которые гордо именуют себя питейными клубами и которым Гарри оказывает покровительство. Местная шпана в шоке, хотя изо всех сил старается не пялиться. Все нервничают, все предельно вежливы. Выпивка, разумеется, за счет заведения. Почтение – вот в чем дело. Почтение и авторитет. – Тот парень, которого ты нашел, вроде ничего, в порядке… – говорит Гарри, когда мы берем по второй порции «бакарди». – Бердсли? Да, я думаю, он справится. – Сегодня было просто. Сложнее будет обломать рога грузчикам. Среди них есть действительно отпетые типы. Кроме того, ставки там значительно выше, поэтому я не думаю, что они легко согласятся платить нам нашу долю. – Как говорится, поживем – увидим, да, Гарри? Я улыбаюсь ему широкой и совершенно идиотской улыбкой. – Эти придурки думают, что они сами способны со всем управиться, – говорит Гарри. – Я имею в виду стекляшки, технические алмазы. Когда имеешь дело с таким грузом, необходима правильная организация дела! – В таком случае нам достаточно будет только указать им на ошибочность их подхода, не так ли? Мы смеемся. Заказываем еще по стаканчику. Потом Гарри внезапно смолкает и погружается в задумчивость. – Я хотел поговорить с тобой еще об одной вещи, Джек. – Да? – Это довольно деликатный вопрос, – негромко говорит Гарри, окидывая взглядом зал. Я непроизвольно сдвигаю брови. Хотелось бы знать, какую хрень он задумал. – Помнишь вчерашний вечер в клубе? То, что говорил Муни… – Это насчет того бизнеса, который он предлагал? Ты действительно думаешь, что сможешь вытеснить с рынка мальтийский клан? – Да нет, я не об этом. Сейчас не об этом. Я имею в виду другое… Внезапно до меня доходит. – А-а, «труп в чемоданах»! – выпаливаю я, пожалуй, чересчур громко, и Гарри, досадливо сморщившись, прикладывает палец к губам. – Ты о том парне, которого раскромсали на сколько-то кусков и упаковали в чемоданы? – говорю я шепотом. – Ну и что? – Как я уже сказал, – говорит Гарри, – это довольно деликатный вопрос. Мне нужна кое-какая помощь. Постой-ка, думаю я про себя. Что это еще за разговор такой? Ведь я не хочу иметь к этому делу никакого отношения! Может быть, Гарри каким-то образом причастен к этому убийству и теперь ему нужно замести следы? Никогда не знаешь, что у этих гомиков на уме! А я и знать не хочу. Ничего не хочу знать. Ведь мне прекрасно известно, на что способен Гарри. То, чему я стал свидетелем сегодня утром, – просто детские игрушки по сравнению с остальным. Он совершал и другие, еще более ужасные вещи. Джимми Мерфи, забетонированный в одну из опор Уэствейской эстакады, мог бы это подтвердить. Впрочем, мы все совершали страшные поступки. Мэдж… Это я сделал ее калекой. Видит Бог, она этого не заслужила, бедняжка. – Ну что, Джек? – Я… Я не знаю, Гарри. Мне что-то не очень хочется лезть в эти дела. – Почему? – Видишь ли… – Да перестань ты трястись, ничего тут страшного нет! Я просто хочу провести собственное расследование, кое-что разведать. И мне нужен помощник. Пожимаю плечами. – Честное слово, не знаю, Гарри. И я действительно не знаю. Мне трудно даже представить себе эти гомосексуальные дела, делишки, связи и прочее… Нет, по большому счету я ничего не имею против «голубых», но только покуда они сами решают свои проблемы. – Поехали домой, Джек. Гарри встает. Я вздыхаю, но делать нечего – приходится уходить. Гарри просит довезти его до Пиккадилли, и я соглашаюсь. Правда, меня немного клонит в сон, поэтому я закидываюсь парочкой черненьких «бомбовозов». Когда мы добираемся до Пиккадилли, становится уже совсем темно. Яркие огни реклам кажутся особенно резкими – это начинают действовать «колеса». Чика-чика-чика. Рекламы подмигивают плохим мальчикам, зовут их прочь от мам и пап в места, где предаются самым разным видам порока. Волосатики группами расселись вокруг статуи Эроса. Наркоманы выстроились вдоль тротуара перед входом в круглосуточную аптеку Бутса в надежде отоварить липовый рецепт. Мы медленно проезжаем мимо «Говяжьей выставки», и один из сидящих там парней подходит к машине. Гарри кивает, парнишка забирается на заднее сиденье, и я тотчас отъезжаю. |