Онлайн книга «Специалист по нежити»
|
— Ага… — кивнул Петровский. — Мы пьем не потому, что тянемся к веселью, и не распущенность себе мы ставим целью… — А дальше? — Что дальше? — Это ведь стихотворение чье-то… не помню чье… Продолжай… — Мы от себя самих хотим уйти на миг, — продекламировал Тарас, — и только потому к хмельному склонны зелью… Это Омар Хайам… Прекрасный и странный поэт… — Вот видишь… — она провела рукой по лицу. — Ты даже прекрасных и странных поэтов знаешь… Ты красивый, умный, выдающийся человек, Тарас… И любая женщина была бы с тобой счастлива… — Любая… — произнес Петровский. — Но только не ты, очевидно?… Она помолчала. — Что ты знаешь о моей жизни? — с горечью сказала Майя. — Что ты видишь, кроме меня, делающей тебе завтрак утром и меня, встречающей тебя с работы? Ты — это сплошная работа. Ты неисправимый трудоголик, Тарас. У тебя даже по выходным куча нескончаемых дел. А что остается мне? — Купи себе собаку, — ответил Петровский. — Купи, что хочешь… Организуй какое-нибудь модельное агентство… Парфюмерный магазин… Женский журнал, что хочешь… Ты ведь прекрасно разбираешься во всем этом… — А как мне купить тебя, Тарас?… Как сделать, чтобы ты хоть изредка был со мной, а не с твоей злосчастной работой? — У меня не злосчастная работа, — буркнул Петровский. — Она кормит и меня и тебя. — Да, да… — закивала головой Майя. — Кормит… И неплохо кормит, ты молодец… Но я даже не знаю, чем ты занимаешься… Куча фирм каких-то — корпорация «Полночь». Что там у тебя есть? Охранное агентство… Мило… Фирма, занимающаяся паранормальными явлениями… Замечательно!.. Контора по продаже программного обеспечения. Наверное, есть еще что-то, неважно. Это ничего не меняет. Я прожила с тобой семь лет и не знаю, с кем я прожила эти годы… С кем, а? Расскажи мне, Тарас!.. Такие рассказы надо начинать с самого главного, подумал Петровский. С того, Майя, что семь лет ты живешь рядом с нечеловеком. Ты готовишь ему еду, ездишь с ним по банкетам, ложишься спать рядом… С чего же начать, дорогая?… — Я не могу, — ответил он. — Я ничего не могу рассказать тебе… Это никому из нас двоих не нужно. — Мне, — нужно, — упрямо сказала Майя. — А мне, — нет. — Значит, так, Тарас… Катись, в шатер, женщина… Грей простыни и жди своего хозяина, так? — она начинала заводиться. — Так, Петровский?! — Да нет, же, господи… — вздохнул он. — Все совсем не так. Ты же знаешь, я люблю тебя… — Любовь — прежде всего доверие, Петровский, — ответила Майя. — Если ты не можешь мне рассказать, значит, ты мне не веришь. Значит, ты не веришь человеку, который был с тобой столько лет… Господи, подумал Петровский. Ну почему я не уследил и позволил ей выпить лишнего? — Это не мои секреты, Майя, — ответил он. — И я не в праве решать, кому и что говорить… — Ты всегда решал, Тарас. Что же случилось теперь? — Ответственность, — просто сказал он. — А ответственность передо мной? Как насчет этой ответственности? Очередной испоганенный осенний вечер, с тоской подумал Петровский. Кому все это нужно? — Ты опять о детях, — констатировал он вслух. — Опять, — согласилась Майя. — Я хочу стать матерью, Тарас. Мне уже тридцать. Мне пора стать матерью… — Пока это невозможно, — отрезал Петровский. Он ощутил, что начинает терять самообладание. Майя в одиночестве вполне могла стоить трех «Полночей». — Что значит пока? — Это значит — пока. Он вспомнил разговор с Ганиным. Неделя срока. Ну, держись, светило науки…! — И когда же, наконец, закончится твое пока? На него накатило вдруг то, что случалось крайне редко. Ярость. Ослепляющая неудержимая ярость. — Если хочешь ребенка, заведи себе любовника! — вспылил он, треснув кулаком по столу. Она отшатнулась, еле успев поймать бутылку. — Ах, вот как!.. Любовника?!.. Хорошенькое дельце, нечего сказать! — Да, — зло сказал Тарас. — Заведи их себе хоть футбольную команду! И превратись, наконец, в мать-героиню!.. — Только отстань от меня, — закончила Майя за него. — Так, ведь, Петровский? — Да, — кивнул он. — Только отстань. — Но я ведь люблю тебя, — в ее глазах показались слезы. — И я никого не хочу, кроме тебя. Что же мне делать, Тарас?!.. — Купи себе собаку, — зло повторил Петровский. Майя с размаху влепила ему пощечину. Настоящую оплеуху, он еле сумел удержаться, вцепившись в стол. — Ты — садист, Тарас! — закричала она, вскакивая и опрокидывая кресло. — Ты настоящий садист! Ты издеваешься надо мной каждый день, все эти проклятые семь лет, спокойно и методично. Ты… Ты — настоящий подонок, вот кто ты, Петровский!.. — Ах, подонок… — сказал Тарас, поднимаясь. Правая скула горела, а в голове плыл хрустальный звон. Тяжелая рука оказалась у Майи, ох, тяжелая. — Что же ты себе позволяешь, а? Совсем озверела? Она рыдала, закрыв лицо. Его взгляд поймал бутылку с пивом. Он ничего уже не видел кроме этой проклятой бутылки. — Смотри! — закричал он в бешенстве. — Ты хотела знать — смотри! Резким движением он ударил бутылкой по краю стола, разбрасывая осколки по паркету. — Что ты делаешь?! — вскрикнула Майя. — Ты что?! Гостиная плыла перед глазами. Он поднял «розочку» с поблескивающим на сколах стеклом. — Ты хотела знать, Майя, — произнес Петровский. — Ты хотела знать кто я и что я… Твой шанс, Майя… Смотри… Резким движением он воткнул «розочку» себе в руку. Ослепляющая боль пронзила мозг. Кровь из разорванной руки стремительным рывком выплеснулась наружу. Он с перекошенным лицом согнулся, роняя ее на паркет. — Тарас!.. — взвизгнула Майя. — Ты что?!.. Ее взгляд лихорадочно метался между лицом Тараса и окровавленной рукой. — Ты… Ты… — запинаясь, начала она, а Петровский, стиснув зубы и сдерживая рвущийся крик, выпрямился и отбросил разбитую бутылку в сторону. Он поднял искалеченную руку вверх. Края раны неторопливо, прямо на глазах, стягивались. Боль утихала, только в руке чувствовалось странное покалывание. Почти щекотка. Получилось, подумал он, забыв уже, когда проделывал такое в последний раз. Господи, Майя… Он посмотрел на ее остановившиеся глаза. Майя… — Я не человек, Майя, — сказал он. — Ты хотела это знать и теперь узнала. Именно, поэтому у нас нет детей… — Как — не человек?! Что ты мелешь? Кто же ты… Кто ты, Тарас? — попятилась она, мотая головой. — Кто?!.. |