Книга Неприкрытая жестокость, страница 46 – Колин Маккалоу

— Особенно важно, что Курта ничем не накололи. Но им нужно было, чтобы он вырубился. Выходит, они сделали это ударом или ударами по голове, — размышлял Кармайн. — Наверняка они отрезали ему палец, когда он был без сознания.

— Курта видели двое ваших патрульных в десять вечера, — без промедлений продолжил Уайетт. — Самое позднее в одиннадцать тридцать он уже был заперт, а палец отрезан. Почему все-таки без снотворного?

— Скорее всего они новички в этом деле, — предположил Кармайн. — Они не знали, как открыть дверь гаража с помощью пульта дистанционного управления, а неиспользование наркотических препаратов предполагает их незнание о том, с какой скрупулезностью их будут искать. В незнакомом месте люди обычно ведут себя так же, как и в знакомом. Немецкие традиции очень крепки и даже суровы, особенно если их корни в Восточной Германии. Давайте примем за аксиому восточный след.

Хантер Уайетт сделал запись в своем блокноте и с улыбкой посмотрел на Кармайна:

— Не хотите перейти в ФБР, капитан?

— И лишиться того круга общения, которым так восхищается моя жена? Нет, спасибо.

— Мне кажется, нам следует направить всю нашу энергию на поиски Курта фон Фалендорфа.

— Согласен с вами как никогда. Кори Маршалл уже предоставил вам имеющуюся информацию?

— Да. Хороший полицейский — так допрашивать девушку, зная, кто ее отец. Из нее тоже получится хороший полицейский — она активно сотрудничала. Похитители не боятся быть найденными, не боятся, что найдут Курта. Какой он, Курт фон Фалендорф? Атлет? Ученый педант? Похож на кинозвезду?

— Он действительно похож на кинозвезду. Но, по словам Хелен Макинтош, его внешность не соответствует внутреннему содержанию. На самом деле Курт соответствует своей профессии — он ученый педант.

— Тогда тем более все свободные работники органов охраны правопорядка Холломена должны заняться его поисками. Если мы найдем его живым, он станет идеальным свидетелем.

— Если еще будет помнить людей и происходившее, — осмотрительно добавил Кармайн.

Оставив Хантера Уайетта с Кори Маршаллом и его командой, Кармайн отправился к комиссару.

Комиссар уже провел две пресс-конференции и с ловкостью, типичной для Джона Сильвестри, разыграл карты. Он разъяснил, что поиски будут вестись, конечно же, в Холломене и его окрестностях, а также в некоторых других городах Штатов и в Мюнхене.

— Журналисты уже посвящены, ведь дело принимает сенсационный оборот, — сказал он Кармайну. — Большие деньги, иностранные подданные, немецкий след, бла-бла-бла-бла… Я пытаюсь танцевать с акулами.

— Ты можешь скормить им ужасных близнецов — Роберта и Гордона Уорбертонов, — с усмешкой ответил Кармайн. — Так как близнецы — актеры, они получат удовольствие от шумихи, связанной с их проживанием рядом с похищенным человеком.

— Спасибо тебе, спасибо, — едва ли не промурлыкал в ответ Сильвестри.

— Сейчас мне нужно обсудить с тобой, что мы будем делать дальше, Джон. Хантер Уайетт согласен, что мы не найдем похитителей здесь, в Америке, поэтому главной задачей считает поиск Курта и желает объединить свои силы с силами полиции Холломена и привлечь на добровольной основе полицейских других департаментов. Не знаю, захочешь ли ты предать это гласности, но наша цель — найти Курта прежде, чем он умрет от жажды. Следовательно, мне нужны все полицейские, конечно, если Фернандо не против. Мы разделим округ на сектора и отправим в каждый поисковую партию. Если к нам захотят присоединиться люди типа «джентльменского патруля», я смогу работать и с ними. Но все должно происходить под жестким контролем, иначе можно пропустить какой-нибудь сектор, а другие осмотреть дважды. Если Фернандо пожелает, я бы хотел, чтобы он взял на себя командование операцией совместно с Хантером Уайеттом. Детективам не стоит здесь главенствовать, к тому же у нас еще остается дело Додо.

— Ты не встретишь противодействия со стороны Фернандо, — ответил комиссар таким тоном, что Кармайну стало понятно: он, и никто другой, будет здесь распоряжаться. — Я начну привлекать полицейских из соседних округов для поисков на их территории.

«Именно за это я и люблю Джона Сильвестри, — уходя от него, размышлял Кармайн. — Он не ходит вокруг да около, а сразу берет быка за рога. Если только не ведет пресс-конференцию, вот тогда он становится скользким и сладким, как сливочный крем».

Разумеется, Кори Маршалл сначала счел зазорным заниматься поисками похищенного, но Кармайну удалось убедить его, что обнаружить место заключения жертвы важнее и почетнее, чем арестовать похитителей, и что этим заданием не побрезговали даже агенты ФБР. И может статься, намекнул Кармайн, что, найдя Курта живым, они с его помощью смогут отследить и похитителей, засевших в Западной Германии.

Кармайн обратил внимание, как ужасно выглядит Морти Джонс. Капитан скосил глаза на Хелен, и девушка незаметно выскользнула следом за ним.

— Что с Морти?

— Он вчера получил пакет с бумагами от адвоката, но не открывал его. Так и таскает с собой.

— Наверняка бумаги по разводу. Поэтому и не открыл.

— Честно — не знаю. Эти трое ребят меня ненавидят — они считают меня вашей шпионкой или осведомителем.

— Не обращай внимания и держи меня в курсе.

— Я себя и чувствую осведомителем, — пробормотала девушка.

— Нет. Это не так. Просто я беспокоюсь за Морти.

— Хорошо. — И она отправилась в дамскую комнату.

Какая умничка!

На посторонний взгляд, дела у Морти Джонса шли на лад. Делия привела к нему отличную женщину, которая умела поддерживать дома порядок гораздо лучше, чем это делала Ава, и он был вынужден ее оставить. Милли работала у него дома с восьми утра до пяти вечера, с понедельника по пятницу: убирала, стирала, гладила, готовила горячую еду на вечер и раз в несколько дней относила в химчистку то штору, то одеяло, то покрывало. Она оказалась жизнерадостным человеком и спрашивала детей о проведенном в школе дне так, словно ей действительно было интересно, и следила за выполнением домашних заданий. Еще Милли восхитительно готовила. Все это вместе сделало его детей счастливыми.

Только Морти не могла сделать счастливым. Она не была Авой — неряшливой, эгоцентричной Авой, такой шикарной, когда она порхала вокруг них в атласной одежде с перьями, в тапочках на высоких каблуках, даря детям поцелуи и извинения, что не приготовила ужин или не выстирала одежду. О, Ава, Ава!

Он не представлял, что находится в пакете, принесенном ему вчера днем судебным курьером, но сердце уже налилось свинцовой тяжестью. Он не мог заставить себя открыть пакет. Дома весь вечер четверга не сводил с него глаз, а утром так и принес на работу нераспечатанным. Он должен открыть, должен!

— Кор, я плохо себя чувствую, — прошептал он, как только они остались наедине. — Мне нужно открыть этот пакет, но не здесь, где снует любопытная маленькая сучка. Можно, я пойду вниз к Верджилу? Он сейчас на работе, там я смогу побыть один.