Онлайн книга «Умереть снова»
– Значит, Леон был вашим товарищем по охоте и вашим таксидермистом, – сказала Джейн. – Не каким-нибудь таксидермистом. Его работы вошли в легенду. – Мы видели статью о нем в «Хаб мэгэзин». «Мастер охотничьих трофеев». О’Брайен рассмеялся: – Ему эта статья понравилась. Повесил ее в рамочке на стене. – Эту статью много комментировали в Интернете. Там было и несколько довольно нелицеприятных высказываний об охоте. О’Брайен пожал плечами: – Ну, это в порядке вещей. Я тоже получаю угрозы. Люди, что звонят во время программы, хотят забить меня палками, как свинью. – Да, я слышал некоторые из этих звонков, – сказал Фрост. Голова О’Брайена мотнулась, словно бульдог услышал сверхзвуковой свисток. – Вы слушаете мои передачи? Он как будто ждал, что Фрост ответит: «Конечно слушаю! Мне нравится ваша передача, я ваш большой поклонник!» Человек, который жил на такую широкую ногу, так ярко, человек, который с удовольствием мог выставить средний палец любому, кто его презирал, – этот человек жаждал признания. – Расскажите нам о людях, которые вам угрожали, – попросила Джейн. О’Брайен рассмеялся: – Моя передача достигает многих ушей, и некоторым не нравится то, что я говорю. – Какие-то угрозы вас обеспокоили? Скажем, исходящие от противников охоты. – Вы видели мой арсенал. Пусть попробуют сунуться. – У Леона Готта тоже был арсенал. Он замер со стаканом виски у рта. Потом опустил стакан и нахмурился: – Вы думаете, что это был какой-то чокнутый из числа любителей животных? – Мы рассматриваем разные гипотезы. Поэтому хотим услышать обо всех угрозах, которые вы получаете. – О каких? Стоит мне открыть рот, и немедленно какая-нибудь категория слушателей выходит из себя. – Кто-нибудь из них говорил, что хотел бы подвесить вас и выпотрошить? – О да, это уже оскомину набило. Хотелось бы уже, чтобы она выдумала что-нибудь новенькое. – Она? – Одна из идиоток, что звонит регулярно. Сюзи… фамилию не помню. Звонит все время. «У животных есть душа! Люди – вот настоящие дикари!» Бла-бла-бла. – Кто-нибудь еще угрожал вам подобным образом? Грозил повесить и выпотрошить? – Да, и это почти всегда женщины. Расписывают всякие кровавые подробности, как это умеют только женщины. – Он замолчал, внезапно осознав смысл вопроса Джейн. – Вы хотите сказать, что это и произошло с Леоном? Его выпотрошили? – Вы не могли бы отследить, от кого исходят эти угрозы? Когда в следующий раз кто-то позвонит в таком духе, дайте нам детализацию телефонных звонков. О’Брайен посмотрел на секретаря, который только что вошел в комнату: – Рик, ты можешь этим заняться? Добудь им имена и телефоны. – Конечно, Джерри. – Но я не могу представить, чтобы кто-то из этих городских сумасшедших воплотил в жизнь свои угрозы, – сказал О’Брайен. – Они просто шлепают верхней губой по нижней. – Я бы относилась серьезно к любой угрозе, – возразила Джейн. – Не сомневайтесь, я отношусь к ним чертовски серьезно. – Он поднял подол своей широкой рубахи и показал «глок» в поясной кобуре. – Какой смысл получать разрешение на ношение оружия, если ты его не носишь, верно? – Леон что-нибудь говорил об угрозах в его адрес? – спросил Фрост. – Ничего такого, что бы его обеспокоило. – А враги? Коллеги или члены семьи, которым его смерть могла быть выгодна? О’Брайен задумался, вытянув губы в трубочку. Он снова взял стакан с виски и несколько секунд смотрел на него. – Единственный член семьи, о котором он когда-либо говорил, – это его сын. – Тот, что умер. – Да. Он много про него рассказывал во время нашей последней поездки в Кению. Сидишь у костра с бутылочкой виски, разговариваешь обо всем на свете. Настреляешь дичи, поешь мяса буша, поговоришь под звездами. Для мужчин это самое главное. – Он взглянул на своего секретаря. – Верно я говорю, Рик? – Вы сами все сказали, Джерри, – ответил Долан, аккуратно наполняя стакан босса. – А женщин в этих путешествиях не бывает? – спросила Джейн. О’Брайен посмотрел на нее как на сумасшедшую: – Зачем губить совершенно идеальное время? Женщины всегда все портят. – Он кивнул. – О присутствующих речь не идет. У меня было четыре жены, и они до сих пор сосут из меня кровь. У Леона тоже был никудышный брак. Жена ушла с их единственным сыном, настроила парня против отца. Это разбило Леону сердце. Даже когда эта сучка умерла, парень из кожи вон лез, чтобы насолить отцу. Вот почему я рад, что у меня нет детей. – Он отхлебнул виски. – Черт, мне будет его не хватать. Как я могу поспособствовать поиску этого ублюдка? – Продолжайте отвечать на наши вопросы. – Я у вас не числюсь в подозреваемых? – А есть основания? – Ладно-ладно, без шуток. Задавайте ваши вопросы. – В Суффолкском зоопарке говорят, что вы согласились пожертвовать им пять миллионов долларов в обмен на снежного барса. – Совершенно верно. Я им сказал, что чучело должен делать только один таксидермист – Леон. – Когда вы в последний раз говорили с мистером Готтом? – Он позвонил в воскресенье – сообщил, что снял шкуру с барса и выпотрошил его. Спрашивал, не нужна ли нам туша. – В какое время это было? – Около полудня. – О’Брайен помолчал. – Да бросьте вы, ребята, у вас же наверняка есть данные от оператора. Вы знаете про этот звонок. Джейн и Фрост раздраженно переглянулись. Несмотря на запрос оператору о телефонных разговорах Готта, они так до сих пор и не получили детализацию. Полиция ежедневно отправляла тысячи таких запросов по всей стране, и телефонным компаниям требовались дни, а то и недели, чтобы дать ответ. – Значит, он спросил вас о туше, – сказал Фрост. – А что потом? – Я приехал и забрал ее, – ответил секретарь О’Брайена. – Был дома у Леона около двух часов, загрузил тушу в пикап и привез прямо сюда. – Зачем? То есть я хочу понять, вы ведь не собирались есть барса? – Я по крайней мере один раз пробую всякое мясо, – сказал О’Брайен. – Черт побери, да если мне предложат, я попробую и сочную отбивную из человечинки. Но я бы не стал есть мясо животного, начиненное средством для эвтаназии. Мне нужен был скелет. Когда Рик привез тушу, мы вырыли яму и закопали ее. Дадим ей несколько месяцев, пусть мать-природа и черви сделают свое дело, а у меня останутся кости для чучела. |