Книга Недостаточно хороша, страница 74 – Стелла Вайнштейн

– Я могу навестить ее? – сказала я жалобным просительным голосом, проглотив комок в горле.

Врач показал широким приглашающим жестом, что можно, и направился прочь из кабинета. Я прошла за ним по широкому коридору в Никину палату. Она лежала на кровати, укрытая одеялом до груди, в руке пониже локтя была воткнута игла и трубочка капельницы, ведущая к высокому шесту, на котором висел пакет с прозрачной жидкостью. Ника уже не дышала тяжело и часто, но выглядела слабой, а лоб покрывали бисеринки пота.

– Маш, наконец-то!

Я подвинула стул и устроилась около нее, схватив ее прохладную ладонь. Молча смотрела на ее красивое лицо с огромными темными глазами, широко распахнутыми и полными тоски. Я всегда воспринимала Нику как докучливую помеху, вроде назойливой обезьянки, по-своему милой, но слишком требующей внимания. Я ее любила, но часто оставляла ее интересы на потом.

Теперь мне уже не хотелось сердиться на Нику. Не хотелось знать подробности ее половой жизни. Я бы отдала полжизни, чтобы повернуть время вспять и не пустить ее свернуть на дурной путь. Мне казалось, что я делаю достаточно, мимолетно приезжая домой и бурно ссорясь. Что лучше не быть дома, чтобы не видеть, куда моя сестра уходит по ночам.

Я ошибалась.

Я гладила ее тонкие пальчики с французским маникюром, изящные и ухоженные, и не знала, что сказать.

Врач оставил нас, бесшумно выскользнув из комнаты. Мерными постукиваниями отмеряли время прозрачные капли лекарства в капельнице.

– Ты на меня сердишься, да? Я тебя разочаровала?

– Я на себя сержусь, Ник… Тебе было очень тяжело, когда я уехала в институт?

– Очень, – она сглотнула. – У тебя всегда были подруги, и ты предпочитала быть с ними, а не со мной. А я почему-то не могла найти друзей. Совсем. Видимо, люди чувствуют, что я недоделанная.

– Ника!

– Это правда, – она пожала плечами, сжав губы. – Со мной только парни хотели дружить, да и то не бесплатно. За все нужно платить.

– Перестань, пожалуйста.

– Нет, Маш, зачем нам лицемерить, мне уже не упасть ниже в твоих глазах. Ты всегда была лучше меня. Ты – само совершенство. Я зря пыталась быть на тебя похожей. Нужно было смириться со своим одиночеством и не пытаться что-то изменить.

Я тихо хмыкнула. Если бы она знала, что «само совершенство» думает о себе и как со мной поступил один парень в университете… Впрочем, нельзя ее разочаровывать… Мне нужно быть сильной.

Принесли на подносе ужин для Ники и отдельно для меня. Мы прервали разговор, занявшись едой. У нее не было особого аппетита, она поела немного супа и отставила поднос в сторону. Я съела часть пюре и одну котлету – после курса у диетолога я перестала мучиться совестью по поводу чистой тарелки и больше прислушивалась ко внутреннему ощущению сытости.

Ника задремала, а я сидела рядом и готовилась к экзамену. Сегодняшнее потрясение не помешало мне сосредоточиться, и я спокойно решала пробные вопросы. Приходилось думать, в основном понимать, как происходят реакции, каким образом взаимодействуют щелок и кислота, поэтому учиться было интересней, чем банально заучивать.

Внезапно в кармане штанов завибрировал телефон. На экране светилось имя Максима и его фотография в очках, съехавших на бок.

Я тихонько отложила учебник и вышла из палаты.

– Привет, – шепотом сказала я.

– Маша. как дела? Как Ника?

– М-м-м, – меня опять оставил дар речи. Что сказать Максиму, я как-то не подумала. Я точно знала, что он был сторонник нравственной чистоты и никаких отношений до брака. Что он подумает, узнав, что у моей пятнадцатилетней сестры венерическая болезнь? Правильно, скорей всего решит, что она девушка легкого поведения. А я физически не смогла бы перенести пренебрежение окружающих к сестре, хотя сама ужасно сердилась на нее. – Ей лучше, она заснула.

– Ей сумели поставить диагноз? Я договорился с одним профессором, он готов нанести визит прямо сейчас.

– Нет-нет, не надо. Тут очень профессиональный персонал, не нужно никого тревожить.

– Маша, у тебя странный голос, можно я приеду?

– Ни в коем случае. Извини, Максим, я очень ценю твою помощь, но сейчас я хочу уделить время сестре.

Он замолчал, и по прерывистому дыханию на том конце трубки я поняла, что мои слова задели его. Я мысленно попросила прощения, а вслух сказала только короткое:

– Пока, – и отключила телефон.

Когда я вернулась в комнату, сестра уже проснулась и ворочалась в постели, пытаясь устроиться поудобнее. К кровати прилагался пульт, в котором я никак не могла разобраться – то спинка, то ноги двигались вверх и вниз, совершенно не слушаясь. Наконец все закончилось моей победой – теперь Ника полусидела с большой и мягкой подушкой за спиной.

– Чай хочешь? – спросила я ее.

– Нет, посиди со мной, – и она просительно похлопала по простыне рядом с бедром.

Я подтянула кресло ближе к ней и уселась лицом к лицу, облокотившись на матрас. Я набралась смелости и задала мучивший меня вопрос:

– Может, расскажешь, в чем дело?

Ника кивнула и начала говорить, то и дело кидая на меня быстрые оценивающие взгляды – искала на моем лице признаки неодобрения или разочарования. История оказалась вовсе не ужасной, а даже несколько банальной. Нике просто крупно не повезло.

Оказывается, еще зимой она примкнула к группе подростков постарше – лет шестнадцати-семнадцати – и очень гордилась, что ее приняли в их круг. На самом деле, ее постоянно раскручивали на карманные деньги, просили купить то сигарет, то выпивки. Она пыталась отказываться, но тогда оказывалась в центре насмешек и чувствовала себя лишней.

Компания была смешанной – девочки и парни, и естественно, среди них то и дело составлялись пары. Ника поначалу была в стороне и только наблюдала за кипением страстей с завистью и предвкушением. Наконец, на нее обратил внимание парень по имени Толик. Как я поняла, мальчик не из лидеров, но с большими амбициями. Ника и Толик активно общались, он начал водить ее на свидания, первый поцелуй и все такое.

Ника не была влюблена по уши, как я в Игоря. Скорей, Толик ей очень нравился, а еще больше льстило мужское внимание. Ей бы разобраться в себе и самой решить, подходит он ей или нет, но тут Толик начал сильно на нее давить и требовать интима.

Поначалу Ника всячески тянула и откладывала. Толик признался в любви, устроив пикник на берегу моря. Попытался уговорить, используя романтическую обстановку, но Ника сбежала домой. Уговоры перешли в мольбы, а мольбы в угрозы. Когда вопрос встал ребром – Толик выставил ультиматум – или у них случается то самое, или они расстаются.

Ника не хотела терять Толика, за время отношений он стал ей близким человеком. К тому же в компании старшего возраста секс не был чем-то запретным, и Ника чувствовала себя ущербной, отказывая парню. В общем, он ее уговорил.