Книга Алекс, или Девушки любят негодяев, страница 4 – Марина Крамер

Он бросил окурок в пепельницу и закрыл окно, из которого тянуло в палату невыносимым зноем. Мэри молчала. Он ухитрился каким-то образом проникнуть в ее мысли, не иначе — потому что как раз этими словами она и думала о себе и о нем. Да, она была горда тем, что не уступила, не поддалась, не подчинилась. Пусть это причиняло невыносимую порой боль — но зато она осталась честна по отношению к Марго.

— Ты мазохистка, Мэ-ри. Ты причиняешь боль себе — и от этого получаешь удовольствие. А ведь все могло быть куда проще.

— Не люблю простых решений.

— Я это понял, — усмехнулся Алекс. — Хорошо, Мэ-ри, будем играть сложно.

— Да не будем мы играть — ни просто, ни сложно, и вообще никак. Ты мне не нужен.

— Ты, как всегда, врешь. Но я переживу. Ты сама поймешь со временем, как и насколько я нужен тебе.

— Твоя самоуверенность зашкаливает за все мыслимые пределы, Алекс. Не бывает неотразимых мужчин.

— Как не бывает и недоступных женщин, Мэ-ри, — отпарировал он.

Один-один… Мэри умела признавать поражение.

— Но запомни — твои деньги я тебе верну, чего бы мне это ни стоило.

Он насмешливо оглядел девушку и изрек:

— Да? Для этого тебе придется… даже не знаю… ты сейчас мало на что годишься.

— Не волнуйся. Что-нибудь придумаю.

— О, не сомневаюсь. Ты большая… как это… придумщица, вот, — он по-прежнему с трудом подбирает русские слова, особенно — экспрессивные словечки. Идеально образованный англичанин с армянскими корнями…

— Выдумщица, — машинально поправила Мэри, уже думая о том, каким образом будет выполнять свое обещание.

Мэри больше не смотрела в его сторону, отвернулась к стене и закрыла глаза. Прислушавшись к себе, поняла — больно. Его присутствие что-то всколыхнуло в ней, как и слова. Зачем он здесь, для чего?

Алекс все не уходил, сидел на подоконнике и постукивал пальцами по переплету рамы. Этот стук раздражал Мэри, сбивал, но она молчала. Ей не хотелось, чтобы он уходил — и не хотелось, чтобы оставался. Противоречие разрывало, и девушка не выдержала, села, откинув одеяло, и попросила:

— Ты не мог бы уйти? Я хочу отдохнуть.

— Отдыхай, я не требую, чтобы ты со мной общалась, — сообщил он, перебираясь с подоконника в кресло и закидывая ногу на ногу. Щиколоткой на колено — как всегда.

Мэри разозлилась — выходило, что Алекс собирался задержаться надолго. Ей же это было совершенно ни к чему. Она не хотела, не могла его видеть.

— Тебе случайно никуда не пора?

— Нет, — подтвердил он, улыбаясь. — Я свободен столько, сколько захочу.

— А я обязана разделить с тобой твое свободное время?

— Мэ-ри, не зли меня.

— Даже в мыслях не было.

И тут в палату вошла Марго. Вошла и застыла на пороге, едва не выронив из рук букет мелких кустовых розочек. Так и прилипла к стене — рослая, с рассыпанными по плечам густыми каштановыми волосами, с растерянным выражением распахнутых зеленых глаз.

— Привет, Марго, — совершенно спокойно произнес Алекс, словно они расстались только вчера — и друзьями.

— Ты… как ты тут оказался? — еле выговорила она, крепче прижимаясь к стене.

— Обыкновенно. Приехал.

Марго вдруг заплакала, съехав на пол и закрыв руками лицо. У Мэри возникло желание взять костыль и запустить им в Алекса — слез Марго она не выносила совершенно.

Алекс же молчал, продолжая сидеть и наблюдать за происходящим. Казалось, он получает удовольствие от чужих страданий, коллекционирует их, накалывает, как бабочек на булавку…

Мэри с трудом поднялась, взяла костыль и доковыляла до рыдающей на полу Марго.

— Вставай, хватит.

Она не ответила, только помотала головой, и Мэри разозлилась:

— Марго! Хватит, я сказала! Я понимаю — ты очень любишь быть несчастной, но не делай кое-кого счастливым! Нельзя позволять кому-то упиваться твоим несчастьем.

— Погодите, мадам психолог, я запишу ваши слова, а то забуду, — насмешливо прокомментировал Алекс, и Мэри, с трудом развернувшись к нему, тихо сказала:

— Вон! Вон отсюда! — точно так же, как много лет назад выставила из своей жизни Максима Нестерова, человека, которого любила и с которым жила несколько лет.

Однако если Нестеров почти безропотно ушел, то Господин Призрак сдаваться не собирался. Он просто не мог позволить себе уступить, и кому — женщине! Его, как он считал, женщине…

— Ты забываешься, Мэ-ри, — процедил он, и она сразу увидела плотно сжатые челюсти и опасно сверкнувшие глаза. Однако ее понесло, и остановиться она уже не могла, должна была высказать ему все, что накопилось за эти годы.

— Что ты строишь из себя?! Кто ты такой?! Ты чертов наркоман, который, к своему счастью, пока еще может себя контролировать — вот и все! Ты аферист и проходимец, Алекс — и больше никто! Хватит, пудрить мозги себе и Марго, я больше не позволю!

Он по-прежнему насмешливо смотрел на худую высокую девушку, опиравшуюся на костыли, но от этого не перестававшую будоражить его, дождался конца гневной речи, спокойно встал, налил в стакан воды и, подойдя ближе, выплеснул ее в лицо Мэри:

— Остынь, сгоришь.

Та задохнулась от злости и унижения, вспыхнула и замолчала. Алекс так же спокойно взял полотенце с кровати, вытер ей лицо и, задрав голову за подбородок, проговорил так, чтобы не слышала переставшая плакать Марго:

— В следующий раз я тебя убью.

Это была его последняя фраза в этом акте пьесы — он развернулся и быстро вышел из палаты, оставив только едва ощутимый аромат туалетной воды.

Мэри опустилась на кровать и потрогала руками щеки — они горели, как от пощечин. Марго переместилась к ней, вытерла заплаканное лицо полотенцем и зашептала, обхватив подругу руками:

— Господи, Мэри, ну зачем, зачем ты его дразнишь? Он ведь на самом деле может сделать что угодно…

— Так, Марго, все, хватит! — решительно сказала Мэри, разворачиваясь в ее руках и глядя в глаза. — Больше я не желаю слышать ни о каких призраках, Алексах и прочей ерунде. Все — слышишь?

— Да, Мэри… как скажешь…

* * *

Переезд она старалась не вспоминать — недельный кошмар с документами, деньгами и прочей ерундой. Марго проявила чудеса выдержки и стойкости, а Мэри превратилась в буйнопомешаную горлопанку, оравшую по поводу и без. Как терпела эти выходки Марго — загадка. Но, в конце концов, они оказались в квартире в Москве, и хозяйственная Марго тут же кинулась наводить порядок и стирать следы пребывания квартирантов. Мэри же без сил пролежала двое суток на диване, вяло наблюдая за происходившим. Нога, к счастью, практически не болела, но ходить без опоры девушка пока не могла. Нужно было думать, как зарабатывать, чем, и, главное, где взять сразу ту сумму, что Мэри намеревалась вернуть Алексу.