Онлайн книга «Черная вдова, или Ученица Аль Капоне»
|
Когда Розан вышел, Коваль уже не сомневалась, что все будет сделано – его пацанов хлебом не корми, дай только голову кому-нибудь оторвать. На поясе у вошедшего в гостиную Касьяна задребезжал мобильный: – Да! Что?!…твою мать! – заорал он и повернулся к хозяйке: – Марина Викторовна, горит «Бубновый туз», охрану перестреляли! Это было большое казино в центре, приносившее хороший стабильный доход, там всегда толклось много народа. – Поехали! – решительно приказала Коваль, хватая куртку и темные очки. На трех машинах они понеслись в город, превышая скорость раза в два. – Черт, не успела я начать, Сеня подсуетился раньше, но, может, так и лучше… – бормотала Коваль, сидя на заднем сиденье и не выпуская из пальцев сигарету. К их приезду казино выгорело полностью. – Менты, Марина Викторовна, – предостерег Касьян. – Уже вижу, – отозвалась она, надевая очки. – Валим, пока не заметили, не хочу объясняться. Дома она напилась так, что к утру совсем перестала соображать. Когда Касьян принес новость о нападении на ночной клуб «Фазан», Коваль даже не сразу вспомнила, где это. Позвав на помощь Волка, Касьян сунул хозяйку под холодный душ, а потом долго пичкал антипохмельными порошками, пытаясь привести в сознание и хотя бы частично вернуть рассудок. Протрезвев, она села в каминной с сигаретой и чашкой кофе, велев Касьяну излагать. – Разнесли все, на хрен! Погибли пацаны из бригады Кабана, и он сам – тоже. – Много? – спросила Марина глухо. – Шестеро. – Черт… В течение трех следующих недель погибло еще двадцать три человека, взлетел на воздух самый большой ночной клуб, сгорело еще одно казино. Но и Коваль в долгу не осталась – Сеня потерял почти половину своих бойцов, да и его любимый прогулочный катер лег на дно в пяти километрах от города, жаль только, что без хозяина. Ее бригада брала не числом, а умением и «отмороженностью»… Пресса и телевидение вопили о новой волне беспредела, обвиняя в этом кого угодно, кроме Коваль с Сеней. Менты тоже не беспокоили. Сеня позвонил как-то, раздобыв новый номер ее мобильного: – Что, сучка, страшно? Играет очко? – Свое побереги! – нахально посоветовала она. – Ты еще пожалеешь, что со мной связался. Он заржал, нимало не напуганный этой угрозой: – Ты на кого тявкнула сейчас, мочалка? Погоди, доберусь – пополам порву, будешь самой дешевой девке завидовать! – Отвали, импотент! – фыркнула Коваль, бросая трубку. Этим же вечером, когда Марина возвращалась из города, кто-то шмальнул из «мухи» в идущий впереди джип ее охраны. Саня едва успел свернуть с дороги, дернув «мерин» так, что Коваль, вылетев между сидений, разбила лоб о приборную доску. Кровь заливала ее лицо, перепуганный Волк пытался приложить ко лбу платок, а Касьян орал с первого сиденья: – Что ж ты, бля, не пристегнул ее?! – Заткнитесь все! – рявкнула Марина, сама закрывая куском ваты из аптечки рваную рану на лбу. – Что с машиной охраны, видит кто-нибудь? – Горит, на фиг! Там все кончено, жарятся пацаны, – сказал Касьян, вытирая лицо. – Вам в больницу надо, Марина Викторовна. – В город нельзя. Гони в Раздольный, Саня, там медчасть есть, я в ней работала, еще когда в институте училась. В поселке Раздольном они сильно нашумели, ворвавшись в деревянный барак фельдшерско-акушерского пункта. Обалдевший молодой парень-фельдшер, глядя на Маринино залитое кровью лицо и некогда белое пальто, а также оценив пистолеты и зверские морды телохранителей, согласился зашить рану. – Смотри – будет неровно, тебе сделаем такой же! – пообещал Касьян, усаживаясь в углу перевязочной. – Я… постараюсь… – пробормотал фельдшер. – Не стараться надо, дружбан, надо сделать! Моя хозяйка – женщина красивая, сам посмотри, нельзя ей лицо уродовать! – внушал телохранитель, поигрывая пистолетом. – Засохни! – велела Коваль, сбрасывая пальто прямо на пол и ложась на операционный стол. – Много он нашьет трясущимися руками! …Через час они ехали домой. Лоб Марины украшала повязка, уже слегка пропитавшаяся кровью, голова кружилась, подступала тошнота. «Сотрясение», – подумала она, отключаясь. Пролежав в отключке всю ночь и перепугав Мастифа так, что у него произошел сердечный приступ, Коваль пришла в себя. Лоб болел невыносимо, повязка присохла. Марина меняла ее сама, шипя и извиваясь от боли, попытавшись хоть как-то уменьшить свои страдания стаканом текилы. Увлекательный процесс был прерван телефонным звонком. – Привет, любимая, – услышала она в трубке голос, от которого сердце забилось чаще. – Узнала? – Узнала. Чего ты хочешь, Малыш? – Тебя. Меня не было три недели, я соскучился. Понятно, значит, парень еще не в курсе последних событий. Что ж, его ждет бо-о-льшой сюрприз. – Со мной стало опасно встречаться с некоторых пор, – усмехнулась Марина, трогая свежую повязку. – Мне вот-вот башку отстрелят. – Что? – не понял Малыш. – Ты пьяная, что ли? – Если бы! Позвони своему приятелю Сене, он тебе все в красках расскажет. – Я пропустил что-то? – Да ты по городу прокатись! – посоветовала Коваль, падая в кресло у камина. – Я лишилась нескольких своих точек, потеряла кучу людей, а вчера джип моей охраны взлетел на воздух прямо перед моим «мерином». Как тебе сюжет? – Ненормальная! – заорал Малыш. – Ты все же ввязалась в разборки Сени и Мастифа! Ведь я же предупреждал тебя! – А у меня был выбор? – заорала она в ответ. – Я связана с Мастифом, его разборки – мои разборки! – Не ори! – велел он. – Сама-то как? – Я живучая, как кошка. Только лоб вот зашили, теперь шрам останется. – Я еду к тебе! – Нет! – завопила Марина, но было уже поздно, он бросил трубку. Меньше всего на свете сейчас ей нужен был Егор Малышев. Она не хотела, чтобы он видел ее такой, с зашитым лбом, с синяками вокруг ввалившихся глаз. Она вообще была не готова встречаться с ним, что-либо объяснять. – Касьян! – закричала Коваль, и в дверях тотчас возник телохранитель. – На сегодня вы с Волком свободны. Ко мне приедет Малыш, размести его охрану и убери машины так, чтобы внимания не привлекали. – С огнем играете, Марина Викторовна! – предостерег Касьян. – Мастифу это не понравится. – Ты совсем тупой или просто упертый? Мне повторить, кто теперь здесь всем рулит? – Нет, я понял, – буркнул он, убираясь с глаз. – Да, и проверь весь дом насчет встроенных видеокамер! – бросила она ему вдогонку. – Чтобы ни одной здесь не осталось. Хватит развлекать старого черта. |