Книга Кементарийская орбита, страница 30 – Дмитрий Леоненко

Странное дело. Хотя еще лет пять назад ФАКТ сам переводил людей на неактуальный статус – внезапно на улицах оказалось немало новоявленных граждан из Миссури, Арканзаса… Евангелистские общины, прожившие в Сакраменто сотни лет, начали разбухать, как на дрожжах. Выдергивали единоверцев сотнями, и не спрашивай меня, на каких основаниях оформлялись их рабочие контракты. И насколько вырос личный курс койнов в карманах назначенных администрацией Макклая масейчаров.

И вот парень случайно встретился на улице с симпатичной девушкой. Дочерью еще одного славного семейства иммигрантов из Миссури. Славных людей. Богобоязненных, – Ланцея задохнулась, в ее голосе звучала ненависть. – Они стали проводить время вместе… подумывали о запросе экспертной системе на совместимость. Тем временем рядом с домом девушки поселилась еще одна семья ее соотечественников… и еще, и еще.

А потом вышло так, что их застали вместе. В одной постели. Славные, добрые иммигранты. Девушка уверяла, что все произошло добровольно… но сотня добрых и богобоязненных мигрантов не стала ее слушать. Как велела Библия, они выволокли парня на улицу его родного полиса – и забили камнями. С сознанием добросовестно выполненного долга, – голос Ланцеи снизился почти до шепота. – Убивали напоказ, не торопясь, снимая все на айдимы, чтобы отбить у чужаков охоту совращать их дочек.

Некоторые недалекие люди, – заговорила она после паузы, – отправились к безам. Продемонстрировали записи мониторов. И безы сказали им, что убивать граждан Калитекса – это по нынешним временам не противозаконно. Противозаконно сеять рознь и возбуждать ненависть к добрым евангелистам. Даже если они призывают вырезать всех, кто, на их взгляд, неправильно толкует Писание.

Вот тогда одна глупая девчонка поумнела. И стала подыскивать клиентелу, которая ценит своих работников чуть больше разменной монеты. Благо научилась к этому времени паре полезных фокусов с сетями. А Орбиталь обратила внимание на поумневшую девочку и предложила ей дело по душе. Пусть за пятьдесят световых лет от дома.

– Мне очень жаль, – нетвердо пробормотал Фумихито. Его еле различимая в тени фигура качнулась к Ланцее.

– Убери руку, – медленно и яростно произнесла она.

Я было рванулся вперед – и тотчас притормозил. Мне очень не хотелось изобличать свое присутствие и делать эту неловкую ситуацию на порядок более неловкой.

– Эй, какого черта? – обиженно воскликнул Фумихито. – Слушай, все же…

– Убери руку, – в следующую секунду пацифик охнул и схватился другой рукой за запястье, разминая палец. Выпрямился. – Мне это нравится, – проговорил он. Снова шагнул к Ланцее.

Решение созрело само. Полупустая бутылка у входа попалась на глаза очень кстати.

– Фуми, дружище! – пьяно заорал я, выламываясь из кустов прямо на Ланцею с Фумихито. Поднес бутылку к губам и, пошатнувшись, вписался точно между парочкой. Запнувшись, повис на плече Корнера, оттесняя его от девушки.

– Проклятье, – Фумихито заскрипел зубами. – Свали отсюда!

Я бросил короткий взгляд на Ланцею. В ее взгляде читалось презрение.

– Иди в свой купол, – произнес я чуть слышно. И уже Фумихито, – Твое здоровье, друг! В-выпьешь?

– Исчезни! – пацифик попытался обойти меня. Я обхватил его за плечи. Корнер, похоже, сам изрядно приложившийся к бутылке, рывком попытался стряхнуть мою руку, но и я недаром ходил на допкурсы к опертрейну Сиверсу – Фумихито лишь качнулся.

– Дружище, – проникновенно заглянув Фумихито в глаза, начал я. – Слушай… слушай, вот знаешь, я так рад, что такой парень, как ты, летит с нами на Кем… Кемет… да ну! Хочу выпить… выпить за т-твое здр-равь… И н-нас-рать, что ты там с Хон… Хун… хрень-сю! Мне в-ваще поровну вся эта х-хрень с Тремя… с этой их хренью… Давай выпьем за мир и д-дружбу! – я вновь смочил губы в вине.

– Да отвали ты! – на сей раз Фумихито удалось оттолкнуть меня. Я деланно уселся с размаху на песок.

– Ноги не слушаются, – пожаловался я. Бросил короткий взгляд через плечо. Ланцеи видно не было. – Проклятье. К-кажется, я пере… перебрал маленько. По последней?

– Откуда тебя принесло на мою голову? – Фумихито выхватил у меня бутылку. Когда он оторвался от горлышка, в сосуде осталась лишь половина содержимого. – Вставай, черти бы тебя взяли! – он подхватил меня под руку.

– Вот спасибо, приятель, – Корнер, сам не слишком твердо державшийся на ногах, подтолкнул меня ко входу в купол. – Я… я чей-то заплутал тут.

– Крапивник! – рявкнул пацифик. – Прими еще одну партию алкоголя!

– Сдается мне, тебе и так хватит… – Олег ошеломленно уставился на меня. – Ого! А где же выпивка?

– Внутри твоего друга, – Корнер привалился к дверному косяку. – Размести его понадежнее, чтобы не искал себе больше приключений на голову! И потише. Я собираюсь поспать немного.

– Ну и ну, – Крапивник покачал головой, буксируя меня ко входу в отсек. На третьем шаге я выпрямился.

– Спасибо за помощь, но дальше я и сам найду дорогу.

– Уверен? – Крапивник покосился на меня. – Где ты ухитрился нажраться?

– Я стекл, как трезвышко. Ну, почти. Пришлось немного повалять дурака.

– Ну-ну… Эй, ты куда?

– Нерешенное дело, – поморщился я. – Все наши уже вернулись?

– Скрипти и Филис до сих пор торчат на берегу, остальные уже спят. Кстати, – Крапивник оглянулся на переборку. – Могу я рассчитывать, что твое дело займет не меньше получаса времени?

– Постараюсь, – я разорвал закрытую Корнером мембрану, и по ногам потянуло холодком. Крапивник поежился и нырнул в наш собственный отсек.

Под трели лягушек я раздвинул листья карлюдовики. Купол инфотехов был погружен во мрак, лишь тускло просвечивал через него голубой огонек подсветки айдима.

Естественно, я не собирался в поисках Ланцеи вваливаться к соседям и поднимать на ноги всю их группу. Просто уточнял маршрут, чтобы не тратить до отлета время на поиски дороги. Ну и намеревался пройтись вокруг в слабой надежде, что Чжоу еще не вошла внутрь.

Но мне повезло. Поодаль, там, где заросли кустарников редели, открывая вид на рябь лунной дорожки, я увидел казавшийся еще одним отсветом луны белый призрак. Ланцея сидела на камне, то ли вглядываясь в панель айдима, то ли просто рассматривая горизонт.

Остановившись в десяти шагах, я кашлянул.

Обернувшись, Ланцея неторопливо поднялась. Стряхнула песок с платья.

– У тебя десять секунд на то, чтобы убраться. Потом начнутся неприятности, – устало сказала она.

– Принято. Дашь мне еще десять, чтобы извиниться за Корнера?

– Что? – похоже, Ланцея растерялась.

– Фумихито в общем-то неплохой парень, просто переборщил сегодня с выпивкой. Мне бы не хотелось, чтобы у тебя сложилось скверное впечатление о нашей группе.

– Хм! – Ланцея внимательно на меня посмотрела. – Ты, похоже… Черт. – Она негромко рассмеялась, прикрыв рот ладонью. – Ладно, извинения принимаются. Спасибо за моральную поддержку.