Книга Музыка любви, страница 23 – Мэри Берчелл

— Мне тоже очень жаль насчет Парижа. В тот день мне не удалось прийти.

Эта маленькая, но явная ложь заставила Николу поморщиться. Конечно, она не ожидала услышать отчет о встрече Мишель с Джулианом Эветтом, но эти спокойные слова вызвали у нее неприятное ощущение, возникающее у всех честных людей, когда они сталкиваются с ложью.

— Как насчет того, чтобы встретиться, пока вы здесь? — настаивала Никола.

— Не сомневаюсь, что это можно уладить, — слегка улыбнулась Мишель, и у Николы появилось такое чувство, что она не хочет с ней встречаться.

— Мы не могли бы договориться сейчас? — спросила Никола. — Или, может быть, дадите мне свой номер телефона и…

— Нет, лучше дайте мне свой, — холодно ответила Мишель. — Возможно, я не останусь на месте больше пары дней. Если вы дадите мне свой телефон, я позвоню вам в освободившееся время.

— Отлично. — Никола быстро написала телефоны своей и тетиной квартиры.

«Она вовсе не хочет встречаться со мной, — подумала Никола. — Интересно, почему? Точно не из-за того, что от меня ей никакой пользы. Тут что-то другое».

Когда последние посетители покинули гримерную, появилась Лизетт.

— Можешь остаться, Никола, — сказала тетя. — Расскажи мне, как прошло представление.

— Вы же сами все знаете, — со смехом ответила Никола. — А если нет, то за последние двадцать минут вам уже успели об этом поведать.

— Большинство этих людей ничего не понимают.

— Не уверена, что я от них отличаюсь!

— Неправда, у тебя прирожденное чутье. Я это заметила, — возразила Торелли, снимая тяжелое платье и накидывая на плечи выцветший старый шарф, который она всегда носила в театре, считая его счастливым. — Ты неопытна, но у тебя есть вкус. Редкая вещь в наши дни.

— Тогда позвольте мне доказать это, сказав, что вы с мистером Уоррендером были выше всякой похвалы. Роль Макбет показалась мне прекрасно исполненной, но без излишней чувственности, а у исполнителя роли Макдуфа редкий по звучанию тенор, который принес бы ему славу, умей он им пользоваться.

Торелли одобрительно засмеялась и сказала:

— Милое дитя! Все совершенно верно.

— А если хотите услышать более авторитетное мнение, — с улыбкой продолжала Никола, — то Джулиан Эветт сказал, что в этот вечер он бы с радостью лёг и позволил бы вам наступить на него.

— Неужели? — Торелли со смехом обернулась к Николе. — Он хороший человек. Вам нужно пожениться, Никола.

— Пожениться? Не говорите глупостей! Вы забыли, что он сделал?

— Не забыла, — терпеливо ответила Торелли. — Но когда мужчина говорит мне такое, я готова простить ему почти все. Пожалуйста, милая, не напоминай мне об этом несчастье в Канаде. Я не в настроении это выслушивать. Давай поговорим о другом. Ты заметила, как маленькая Ларо пыталась дотянуться до моего уровня?

Никола с усилием ответила:

— Я заметила, что вы осадили ее. Думаю, в этом не было нужды.

— Вовсе нет, — твердо возразила Торелли. — С такими, как она, с самого начала нужно проявить характер. Она будет прекрасной Паминой, и поэтому я хочу выступать с ней. Но она не должна вообразить, что тоже гениальна. Кстати, я заметила, как ты говорила с ней.

— Я пыталась договориться о встрече. Вы знаете, как бы мне хотелось побеседовать с ней. Но она очень изворотлива. Похоже, она не хочет иметь со мной никаких дел. Она не захотела дать свой номер телефона, и хотя взяла мой, я не уверена, что она позвонит.

— Тогда нам нужно поторопить события, — с довольным видом сказала Торелли.

— Как? — с сомнением произнесла Никола.

— Пока не знаю, но что-нибудь придумаю.

Испытывая одновременно удивление и досаду, Никола решила поверить тете на слово. Конечно, Торелли найдет выход, если только не забудет. В течение следующих десяти дней они не говорили на эту тему. Естественно, и Мишель тоже не появилась. Хотя терпение Николы иссякало, она не осмелилась возобновить разговор с тетей. Торелли была занята репетицией «Трубадура», а также подготовкой к повтору «Макбет».

— С драматической точки зрения «Трубадур» — не столь благоприятный материал, — как-то пожаловалась она Николе. — В этом отношении все трудности достаются меццо-сопрано. Конечно, Леонора — сильная роль и урок, который приходится осваивать на сцене. Но я уже стара для того, чтобы выслушивать поющих под окном трубадуров. Если подумать, то она слабая женщина. Ей не приходит в голову ничего лучшего, как уйти в монастырь, когда удача отворачивается от нее, а в конце она принимает яд. Лично я бы нашла лучшее решение.

— Я в этом и не сомневаюсь, — засмеялась Никола. — Однако у меня на глаза наворачиваются слезы, когда вы исполняете предсмертную арию.

— Да, это мне удается, — согласилась Торелли. — Знаешь, это легче, чем ты думаешь. Со стороны все кажется ужасно сложным, но когда ложишься, то все тело полностью расслабляется. Обрати на это внимание, когда услышишь в роли Леоноры какую-нибудь крикунью. Во время всего действия ее голос может звучать напряженно, но стоит ей лечь в последнем акте, как она тут же успокаивается. Конечно, некоторым можно посоветовать всегда петь в таком положении, — язвительно заметила она. — Кстати, ты слышала что-нибудь о Мишель?

— Нет.

— Значит, пора что-нибудь предпринять, — весело произнесла Торелли. — Я попрошу ее прийти, чтобы кое-что обсудить. Где она остановилась?

— Мне не удалось узнать ее адрес.

— Не важно! В театре, конечно, знают и выполнят любую мою просьбу. Думаю, в следующий четверг.

— Я хотела увидеться с ней наедине, чтобы спросить…

— Конечно, милая моя! Я это устрою. Предоставь все мне.

Первое представление «Трубадура» выпало на среду, и Никола не ожидала, чтобы кто-нибудь в этот день обратил на нее внимание. Все было как всегда: нервное напряжение, методичная подготовка и окончательный триумф. И если успех заслуженно достался меццо-сопрано, то Торелли одним своим пением всколыхнула всю аудиторию. Безупречная фразировка и незаметное изменение колоратуры были настоящим чудом, и Никола поняла, что такого мастерства может достичь лишь настоящий артист.

В четверг утром Торелли с довольным видом прочитала критические отзывы. Внезапно она отбросила в сторону бумаги и воскликнула:

— А теперь я могу спокойно отправиться в Оксфорд!

— В Оксфорд? — в недоумении переспросила Никола. — Но зачем вам ехать в Оксфорд?

— Разве я тебе не говорила? Я хочу навестить старого профессора Дейви. Ему кажется, что он отыскал доселе неизвестную рукопись Керубини. Лично я в этом сомневаюсь. Но все равно не стоит упускать такую возможность. Только представь! — Торелли восторженно всплеснула руками. — Представь, если на свет появится очередная «Медея»!