Книга Магия страсти, страница 11 – Анна Чарова

Ответила Лииса после секундного промедления — она переваривала услышанное:

— Прямо тут нет, у нас на севере — князья. На Изумрудах, это острова такие, — там король. Его сын должен быть на вашей свадьбе.

— Как думаешь, ее можно отменить?

Понятно, что в старину девушек отдавали замуж, не спрашивая их согласия, но оказаться в постели незнакомого мужчины мне совершенно не улыбалось. Хорошо бы до этого момента проснуться. К тому же, наверное, женщины здесь — существа бесправные, и я перейду в его распоряжение вместе с землями и прикрепленными к ним людьми.

Я обернулась. Мой вопрос ввел Лиису в замешательство, и вместо ответа она воскликнула:

— Но почему? Вам уже два года как пора замуж. Все хотят выйти за Ратона, он добрый и богатый. И красивый.

— А я страшная, да? Только честно ответь, почему? Лично мне очень нравится то, что вижу в зеркале. Или это магическая личина?

Лииса потупилась и на всякий случай отошла, принялась теребить оборки платья.

— Говори, что во мне не так. Только честно. Это очень важно, я не буду тебя наказывать, обещаю, даже если мне не понравится, что ты скажешь.

Девушка вернулась к исполнению своих обязанностей — начала лить мне на голову из деревянного черпака.

— Ваши брови и глаза… Они слишком выделяются. Даже если припудрить брови, они все равно будут торчать. И губы… эээ… слегка огромные.

И снова ее слова развеселили меня.

— Но это ведь красиво! Особенно мне нравятся мои ресницы. Хотя да, понимаю, наверное, считается неприличным иметь много волос на лице. А что делать с волосами? Судя по тебе, их не сбривают. Хоть с телом у меня все нормально или и с ним что-то не в порядке?

Лииса залилась краской:

— Я скажу, только не наказывайте…

— Не буду.

Она покраснела еще гуще, отошла от беды подальше и изобразила на месте груди две дыни размера седьмого:

— Здесь слишком выпирает и здесь, — она хлопнула себя по попе, потом огладила талию. — А тут узко, что вот-вот переломится.

Только сейчас обратила внимание, что Лииса тоже довольно фигуристая, но утягивает грудь, бедра прячет под оборками, которые начинаются от самой шеи и скрывают талию.

— Ясно. Принято быть бревном, — вынесла вердикт я, и Лииса снова улыбнулась. — Но ведь красиво, когда формы, они нравятся мужчинам.

Девушка дернула плечом и принялась вытирать мои волосы полотенцем.

— Если бы не знала вас раньше, подумала бы, что вы приехали издалека, — говорила Лииса, не отрываясь от дела. — Например, с Изумрудов, там все такие…

— Чернобровые губошлепы?

Лииса расхохоталась, но спохватилась и прикрыла рот рукой.

— Извините. Давайте встанем, вытру вас.

Подняться у меня не получилось — все еще кружилась голова и ноги не держали. Пришлось воспользоваться помощью служанки и опереться на нее, сесть на кровать. Прикосновения мягкой ткани волновали и заставляли сердце биться чаще. Да что ж это за тело такое — малейшее прикосновение пробуждает желание. Надо подумать о чем-нибудь мерзком, например о раздавленной саранче. Помогло, как ни странно.

— Спасибо, Лииса, — я чуть отодвинула ее. — Дальше я сама.

Еще не хватало, чтобы она трогала меня за грудь, тогда точно никакая саранча не поможет охладиться, даже если выпрыгнет из фантазий. Руки тоже слушались плохо, с трудом удавалось удерживать полотенце. Если бы полежала еще немного бревном, пришлось бы заново учиться двигаться. И так предстоит большая работа, чтобы уверенно держаться на ногах.

Я перевела взгляд за окно. После ноябрьской промозглости безумно хотелось окунуться в лето. Перед тем как проснуться — побродить, послушать шепот листьев. Поощущать этим неимоверно чувствительным телом, а заодно осмотреться, оценить хотя бы, в какую эпоху меня занесло.

Хотелось бы мне остаться здесь? Конечно, да! Я проживу явно больше обещанных трех лет, познаю радость материнства, с таким чувствительным телом это будет наполненная эмоциями жизнь. А Эд… Время глушит самые сильные переживания. Он навсегда останется в моем сердце бриллиантом меж медяков.

— Помоги мне одеться, — попросила я, и Лииса взяла с тумбочки светло-сиреневое платье-медузу с оборками на талии.

Вместо «О господи» с губ сорвалось:

— О Спящий! У меня есть что-нибудь другое?

Лииса замерла с платьем в руках, часто заморгала:

— Это было ваше любимое.

В прошлой жизни природа не наделила меня какими бы то ни было выдающимися особенностями, и мне приходилось много над собой работать, чтобы не уподобиться серой мыши: экспериментировать с цветом волос и одеждой, много тренироваться. В последнее время — тренироваться регулярно, чтобы отсрочить рецидив болезни. В итоге мне достаточно посмотреть на женщину, и я понимала, что ей лучше надеть, какая вещь придется к лицу и по фигуре, какая — изуродует.

Новая я относилась к типу «осень»: темные глаза, волосы с рыжинкой, золотистый оттенок кожи (спасибо, веснушек немного и только на носу), светло-сиреневый был мне противопоказан, потому что делал кожу землистой, как у лежалого трупа.

— Оно ужасно. — Я скривилась. — Мне нельзя сиреневый, в нем я похожа на восставшего мертвеца. Нужно что-нибудь золотое, желтое, зеленое, оранжевое.

Претензии снова ошарашили служанку. Она помолчала немного и сказала:

— Трудно ничего не помнить, правда? Это цвет вашего рода!

Никогда в жизни не топала ногами и не закатывала истерик: «Ааа, я не пойду в школу, потому что на мне эта вещь». Обычно безропотно подчинялась матери и бабушке, надевала постылую одежду, а потом или портила ее, или прятала подальше. Сейчас же я с трудом подавляла желание стать в позу и изорвать уродливое платье на куски.

— Хорошо, давай меня оденем.

Когда Лииса уже возилась с застежками, в дверь постучали, и, не дожидаясь ответа, вошла Тайя.

— Вы уже все? Пэрр Арлито ждет.

Меня бросило в жар, я боялась, что маг разоблачит меня. Только его не хватало! Не готова я к беседе с ним! Чтобы отсрочить неприятную встречу, я указала на лоханку:

— Прежде уберите здесь. И вытрите, а то вода расплескалась.

Думай, голова, думай, что говорить ему. И дай бог, чтобы он не умел распознавать ложь, иначе ждет тебя долгая и мучительная смерть. Или он в курсе, кто я и откуда? Вдруг именно он переместил меня сюда? Вряд ли, меня целовал другой человек… Человек ли? Вдруг какая-то сверхсущность?

Лииса застегнула на мне платье и бросилась помогать Тайе. Они разлили воду по ведрам, выставили их за дверь, вдвоем подняли лоханку и потащили из спальни: Тайя двигалась спиной вперед, Лииса — задом ко мне. Хотелось схватить ее за руку и умолять остаться, мне нравилась рыженькая болтушка.