Онлайн книга «Девушка из нежной стали»
– Почему она тогда просто тебя не отвезла? – спросил Олег Николаевич. – Потому что, если бы не было в это время подходящего поезда, я поехала бы на машине. Олег Николаевич кивнул, соглашаясь. – Я торопилась, поэтому не сказала, куда еду, обещала позвонить сразу, как мы устроимся. Какие бы представители власти, друзья и знакомые вас ни расспрашивали, рассказывайте только эту версию. – Викуля, – постаралась урезонить ее мама, – мне кажется, что ты играешь в детектив, все это как-то несерьезно, мелодраматично, что ли! – Вера, – ответил вместо Вики Олег Николаевич, – даже если от страха за ребенка она и перегибает, то в одном Вика права: лучше перестраховаться, чем недооценить ситуацию. А оценить ее реально мы сейчас не сможем, у нас слишком мало фактов и времени. – Спасибо, Олег Николаевич! Главное, убедить их, что я никому ничего не рассказала. Пусть думают, что если я и догадалась о чем-то, то испугалась так, что просто спряталась с ребенком. Думаю, это подтолкнет их к более активным и решительным действиям. – Когда ты позвонишь? – спросила Вера Николаевна. – Я не позвоню, – устало ответила Вика. – Я что-то плохо соображаю сегодня. Почему? – спокойно спросила мама. – Если я позвоню, то очень просто взять распечатку звонков и выяснить, с какого телефона я звонила, а значит, узнать и мое местонахождение. Кстати, контролируйте, что говорите по телефону, я не знаю, насколько серьезная эта организация, но в наше время прослушать телефон совсем несложно. А сотовым я пользоваться не буду. – И как мы узнаем, что у вас все в порядке и вы живы-здоровы? – Державшаяся весь этот нелегкий разговор мама заплакала. Вика потянулась через стол и взяла маму за руки. – Не плачь, мамочка, ты все-таки Вера Шалая. Я об этом подумала, мы будем поддерживать связь. – Как? – спросила мама, вытирая слезы полой халата. – Олег Николаевич даст мне номер телефона своего знакомого, к которому часто заезжает в офис по работе. – Игоря? – уточнил Олег Николаевич. – Да, вы рассказывали, у вас совместный проект. – Так и есть, мы встречаемся каждый день, то у него в офисе, то у меня, – пояснил он, вставая с места. Мужчина вышел из кухни и вернулся минут через пять, одетый в джинсы и свитер, и протянул Вике визитку. – На обороте я написал номер в его кабинете, прямой, не через секретаршу. – Вы читаете мои мысли. Завтра, скажем, в два часа, я туда позвоню. – Олег, ты куда? – спросила Вера Николаевна. – Пойду пригоню машину из гаража. Вика встала, подошла к нему, обняла и уткнулась головой ему в грудь. Он обнял ее и гладил по голове своей большой, теплой успокаивающей ладонью. – Ничего, Викуля, ты молодец, ты все правильно делаешь, девочка. – Он усмехнулся: – жалеешь теперь, что отказалась от новой машины? – Мне сейчас и наша «трешка» вполне подойдет, а такой дорогой подарок можно рассматривать как подкуп дочери той дамы, за которой вы ухаживаете. – Я за ней не ухаживаю, я на ней женюсь! – возразил он, поцеловал Вику в макушку и вышел из кухни. – Мам, мне надо собрать вещи и документы. – Я помогу. Вика взяла только самое необходимое, но рюкзак значительно потяжелел, когда она надела его на плечи. Вера Николаевна вынесла уже одетого Степку в прихожую. – Мамочка, я очень тебя прошу, не изводи себя переживаниями. Ты не имеешь права заболеть от волнения, мне сейчас очень нужен надежный тыл, иначе мне не справиться! – умоляюще попросила Вика. – Я до сих пор не могу поверить в то, что происходит, – покачала головой Вера Николаевна. – Но ты за меня даже не вздумай переживать, твой тыл тебя не подведет! Вика обняла маму вместе со Степкой, спящим у нее на руках, поцеловала ее и сказала, забирая сына: – Я взяла цепочку с барашком, которую папа подарил. Если к тебе придет кто-нибудь и передаст ее, ты будешь точно знать, что этот человек от меня и ему можно доверять. – Какой человек, Вика? – тут же, впадая в панику, спросила мама. – Пока не знаю, но я обязательно найду того, кто мне поможет! Обязательно! – утвердила, скорее для себя, чем для мамы, Вика. Вика отодвинула до упора переднее пассажирское кресло, а за водительское сиденье засунула рюкзак, надежно упаковав таким образом Степку, спящего сзади, завела машину и прикинула, как лучше добраться до следующего пункта ее плана. – Веду себя как разведчик в тылу врага! Может, я крышей поехала, какой-нибудь синдром преследования? – спросила себя молодая женщина. Паника! Вот что она сейчас почувствовала! Что она вытворяет?! Что она насочиняла?! Подслушала разговор двух медсестер в больничном клозете и решила, что какие-то злодеи-врачи хотят отнять почку у сына! Это же маразм! Может, девицы фильм обсуждали или насочиняли ужасов, а она кинулась Степана спасать! – Что я делаю?! Господи, что я делаю?! Ей совсем не хотелось уезжать от дома, от мамы, от своей уютной постели, от теплой любимой квартиры. Следом за паникой и отчаянием, порожденным ею, пришла совсем страшная мысль: «А если Степан действительно серьезно болен, я ведь не специалист и ничего не понимаю в этом! Я унесла его из больницы, а вдруг я наврежу этим ему невероятно?!» Она задохнулась от этой мысли, прижала от страха ладонь к губам и прошептала совсем уж страшное: – А если промедление для него смертельно?! Слезы, на которые у нее просто не было сил все эти дни, покатились сами собой – по щекам, по ладони, прижатой к губам. – Мама права, – прошептала Вика. – Я придумала себе плохой детектив от беспомощности перед Степкиной болезнью. Мне просто надо найти виноватых, вот я и нашла: врачей-изуверов! О господи! Что я натворила?! Она торопливо дрожащей, мокрой от слез рукой завела заглохнувшую машину. – Надо срочно вернуться в больницу! Извиниться. Нас ведь примут назад! Обязательно примут! Я придумаю что-нибудь, а хоть бы про ту же клинику! Выруливая со двора на улицу, Вика вдруг с размаху нажала на тормоза и неизвестным ей до сих пор, вылезшим откуда-то из ее шалого существа, замешанного на материнском инстинкте, чутьем, сделавшим голос низким и утробным, проорала, приказывая себе: – Стоять! Ты куда, идиотка?! Сбрендила?! Она откинулась на спинку сиденья, прикрыла глаза, давая возможность заполнить сознание этому чутью и инстинкту, избавляющему от приступа трусливой паники. «Боже мой, я только что чуть не отвезла Степана назад!» |