Онлайн книга «София в парандже»
|
Так… Гига Горчеладзе, Антон Сигуа. Грузинское землячество, связи с криминальным авторитетом Дато Кутаисским. Сигуа имел норвежское гражданство и уже успел там посидеть – три года за грабеж с применением насилия. У Горчеладзе европейской истории не было – может, ездил пару раз, но не более того. Степан Суворов имеет вид на жительство в Испании, там у него недвижимость. Измайловская ОПГ. Мафия. Ворье. Вы, кстати думаете, что если на улице не тусит у кафешек бритое бычье и к вам в офис не приходит такое же и не спрашивает, кому платите, то и бандитов нет? Ошибаетесь, есть, никуда они не делись. Я в Европе пожил, знаю, сколько их там. Получили вид на жительство, купили какую-никакую хатынку или, прикинувшись сиротами, от государства получили – и живут, небо потихоньку коптят. Готовые на любой «движняк» кроме голодовки… – В Болгарии на них нет ничего? – Нет. – Недвижимость? Может, Золотые Пески? – Ничего нет. – А грузинская мафия здесь есть? Мне бы информацию. – В следующий раз. Теперь ваша очередь… – кивнул генерал. Вместо ответа я подцепил к айфону наушники, протянул ему и пустил запись. Генерал начал слушать – не дослушал, вырвал динамик: – Что это? Откуда? – Запись сделана в Пернике. В квартире, в которую зашла дочь генерала Стоянова, Катя… Генерал начал стремительно бледнеть. – Товарищ генерал… черт! – Я открыл дверцу – мы в машине были одни – и крикнул: – Генералу плохо! До больницы довезти мы его успели. На мое счастье – не успели бы, никогда бы себе не простил. Я стоял в палате и смотрел не на генерала, а на линию его сердцебиения на мониторе. Она была неровной. – Нет… быть не может… – повторял он себе под нос. – Нет… – Отдохнуть бы вам… – сказал я. Генерал вдруг с неожиданной силой схватил меня за руку: – На пленке нет ее голоса! Вы слышали ее голос?! – Нет, – честно ответил я. – Тогда это может быть ошибка! Мы посмотрели друг другу в глаза… Мне было жаль генерала Иванова, жаль себя, жаль эту страну и весь этот гребаный мир. Но сделать с этим я ничего не мог. – Может, и ошибка… – Вы… – Я разберусь. Отдыхайте… Когда я вышел из палаты, телохранитель со злобой посмотрел на меня. Я его понимал – я и сам был зол на себя… Шпиц был за рулем, я позвонил ему и назвал свое местонахождение. Он подвез меня до города, до нашего логова. В качестве «политинформации» я дал прослушать запись ролика. «Морпехи» слушали молча, ничем не выдавая своих эмоций. – Запись сделана мною сегодня в городе Перник. В квартире, куда зашла дочь генерала Стоянова, министра внутренних дел Болгарии. – Пипец, – нецензурно выразился Трактор. Он вообще любил выражаться, я это заметил – Когда ее «топтали» [4], ничего не заметили? – Да нет. Ученая, в очках ходит. Это первое. Второе – наш американский друг. Помните? Все дружно кивнули. – Въехал в Болгарию в сопровождении трех «быков». Двое из грузинской воровской пристяжи, один – Измайловская ОПГ. Прилетели из Кутаиси. То есть перед тем как ответить, где он, надо понять еще, а что он тут делал? … – Задачи на завтра. Делимся на две пары. Одна пара принимает Катю Стоянову и водит ее везде. Вторая пара едет в Перник, ставит камеры и принимает под наблюдение дом, в котором побывала Катя. Кто входит, кто выходит, фотографии – одним словом, все. Вопросы? Вопросов не было. – Я завтра попробую пробить, что тут вообще происходит, по «братве». Если мы это поймем, будет проще работать. … – Надеюсь, напоминать не надо – отныне Катю Стоянову и любых контактирующих с ней лиц мы воспринимаем как потенциально очень опасных. И меры предосторожности принимаем соответствующие… В загашнике у меня был спутниковый телефон. Поднявшись на крышу, я позвонил человеку, который мог мне помочь разобраться, что тут происходит по «братве». Горан… мой контакт из старой жизни. Жизни, которую я уже почти забыл. – Алло? – Горан? – Кто это? – Твой друг. Владимир. Владимир – под этим именем я жил в Прибалтике и Швеции. Потом я поменял его, причем вполне официально, правда, не без помощи шведской спецслужбы СЕПО. Короче, это долгая история. Горан был мне очень сильно должен, и он об этом знал. Я не давал ему возможности отдать долг полностью и, таким образом, имел отличный канал связи с криминальным миром Европы. В свою очередь, Горан тоже понимал, что дружить с такими, как я, выгодно. Тем более что я особо ничего такого и не требовал. – Как поживаешь? Ты где сейчас? Говорили, ты в полицию подался. – Уже обратно выскочил. Не пришлась мне по душе собачья служба. – Я и не сомневался. Ты слишком свободный для этого. – Слушай, – в лоб спросил я, – если я назову тебе несколько слов, можешь сказать первое, что тебе придет в голову? – Первое? – Ну да. Игра такая. – Давай попробуем. – Турция. Грузия. Болгария. Наркотики. ИГИЛ. Русская мафия. Измайловские. Исламские экстремисты. … Слово «наркотики» я включил в список, несмотря на то что дело, как оно виделось первоначально, не имело никакого отношения к наркотикам. Но я-то знал о маленьком приработке коммандера Сикерда. Горан молчал. Я начал беспокоиться. – С тобой все в порядке? Ты на связи? – Я на связи. У тебя все в порядке? – Я хочу вовремя понять, когда станет не в порядке, о’кей? … – Горан. Ты здесь? – Примерно с год назад в Европе появился дешевый порошок. Очень дешевый. – Порошок из Афганистана? – Не совсем. Но той же самой марки. Сначала его было немного. Потом пошло все больше и больше. Южным маршрутом. Что задело интересы очень и очень многих игроков. Цены продолжают падать, почти как на нефть. Теперь доза порошка стоит меньше, чем чек на дискотеке. Когда такое было… Я посочувствовал незнакомым мне наркобаронам. Действительно – полиция товар изымает, логистика сколько стоит, афганских крестьян надо проавансировать под будущий урожай. А тут цена упала настолько, что марка «экстази» стоит дороже, чем доза порошка. Действительно, когда такое было. И куда крестьянину податься? |