Книга Цыпленок на полотенце, страница 15 – Диана Вишневская

На ощупь полотенце было очень мягким, пушистым. По запаху — совершенно новым, будто только что извлеченным из упаковки. Аня вытерла руки, промокнула лицо и пошла на кухню.

Стол был заставлен салатами, нарезками из колбас и сыров, бутербродами с красной и черной икрой. На плите разогревались две кастрюли и сковорода. Мама раскладывала вилки и ложки.

— Давай помогу? — предложила Аня. — Что нужно сделать?

— Ой, ничего не надо, всё уже сделано, садись.

Аня села за стол. На кухню вошел отец, тоже сел.

— Ой! — мама всплеснула руками. — Торт-то я достать забыла!

Она убежала в коридор, к холодильнику.

Отец оглядел стол, покачал головой.

— Весь день вчера готовила, — сказал он Ане. — Я ей говорю: «Отдохни ты». А она — нет и всё тут.

Мама вернулась с тортом:

— Холодный, — пробормотала она. — Как это я забыла… Забыла достать из холодильника, — расстроенно объяснила она отцу.

Поставила торт на стол-тумбу, повернулась к дочери:

— Торт ешь маленькими кусочками, подолгу держи во рту, и только потом глотай.

— Хорошо, — согласилась Аня.

— Суп будешь? — мама бросилась к плите. — Твой любимый, рассольник.

— Суп потом, в обед.

— А что хочешь? Мясо с овощами или курицу с картошкой?

— Салатики хочу, — сказала Аня. — Мама, садись за стол! Ты ведь наверняка сама не завтракала!

— Садись за стол, — попросил отец.

Мама села и вздохнула с облегчением:

— Ну ладно. Все хорошо, долетела нормально, все хорошо…

Во время завтрака мама щебетала без умолку:

— Ты всю жизнь отличница, потому что я тебя всегда за четверки наказывала, — объясняла она. — Это всё благодаря нашему воспитанию.

— Угу, — отвечала Аня.

— Петя, а помнишь, какая Анютка маленькая была капризная? — спрашивала мама у отца. — Одеваем ее в детский сад, а она говорит: «Хочу сегодня вон то платье». А мы отвечаем: «Нет, сказали — пойдешь в этом, значит в этом!» Она плачет, но слушается. А потом перестала плакать. Что дали — то и надевает. И никаких капризов!

— А еще, — продолжала мама, — наша Анютка никогда ничего не просила в магазинах. Мы ее так воспитали. Другие дети как окажутся в магазине, так сразу: «Купи мне то, купи мне это!». Хоть кастрюлю — но купи. А Анютка никогда ничего не просила. Ни шоколадку, ни игрушку — ничего. Мы ее так воспитали.

— Угу, — говорил отец.

— Петя, а помнишь детский утренник, когда она стишок читала?

— Это что за утренник? — не понимала Аня.

— В детском саду. Ты выучила стихотворение, очень хотела выйти на сцену и прочитать его. Так радовалась, что скоро утренник, ждала. Отец тебе говорит: «Погоди, может, еще воспитательница не разрешит». А ты подумала, подумала и ответила: «Ну и что! А я все равно выйду и прочитаю!».

— Забавно, — улыбнулась Аня.

— Петя, а помнишь, как она падала и коленки разбивала?

— Ну-у-у, — говорил отец и тянулся за очередным куском колбасы.

— Ты тогда во вторую смену училась, — рассказывала мама. — А баба Настя с четвертого этажа каждый день на лавочке сидела у подъезда. Я к ней позавчера заходила. Говорит: «До сих пор забыть не могу, как ваша Анечка в школу бегала. Дверь подъезда распахивается, Анечка вылетает, два шага промчалась, споткнулась и ба-а-ах — падает на коленки! И нет, чтоб заплакать — вскочила, грязь отряхнула, портфель подобрала и дальше побежала. И так каждый день…»

Аня рассмеялась.

После завтрака Аня попыталась вымыть посуду.

— Иди, иди, — замахала руками мама. — Отдыхай.

— Ну, дай я вымою! — попросила Аня. — Ты же так долго готовила, устала.

— Нет, я! — мама топнула ногой. — Я вымою так, как мне надо. А ты не знаешь, как надо!

«Почему тарелки опять жирные?! — вспомнила Аня. — Почему ложки на место не убрала?!»

— Ладно, — сказала она.

У себя в комнате она закрыла дверь и забралась в кресло с книжкой. Через полчаса дверь распахнулась, вбежала мама и поставила на журнальный столик возле Ани тарелку с очищенными апельсинами.

— Зачем дверь-то закрываешь, — сказала мама, — от кого закрываешься-то.

Аня хотела было ответить, что полгода жила в общежитии, в комнате с тремя соседками. Что очень устала и хочет уединения. Но ответить не успела — мама уже подбежала к кладовке и звала Аню:

— Иди скорей сюда!

Нижняя полка кладовки была заставлена тетрапаками с дорогими соками, банками компотов, консервами с морепродуктами.

— Это всё тебе, — объясняла мама. — Когда захочешь — сама бери и ешь.

— Спасибо, — сказала Аня.

— А вот здесь, — мама открыла шкаф, — мои вещи, есть и обновки. Размеры у нас с тобой теперь почти одинаковые. Посмотри, что понравится — тебе подарю.

— Спасибо, — повторила Аня.

— Ты ведь ванну с дороги хочешь принять? Не душ, а ванну?

— Да, если можно.

— Я пену купила, твою любимую, с запахом жасмина.

— Спасибо.

— Ой! Вода же в ванне сейчас перельется! — мама убежала.

Аня выбрала банку с консервированными ананасами и отправилась с ней на кухню. Отец сидел в большой комнате в кресле, смотрел по телевизору футбол. Когда Аня проходила мимо, он взглянул на банку.

— О! — удивился он. — А ты где это взяла?

— В кладовке, на нижней полке.

На кухне Аня открыла банку, выложила ананасы на блюдце. Пришел отец с тетрапаком бананового сока, протянул Ане:

— Будешь?

— Не, я пока не хочу. А ты пей, конечно.

Отец налил себе сок и отправился досматривать футбол. Аня ушла в свою комнату, дверь закрывать не стала. Снова взялась за книжку. А через пять минут услышала из большой комнаты мамин крик:

— Ты почему пьешь сок?! Я что, для тебя его покупала?! Для тебя?!

— Да я один стакан… — оправдывался отец.

— Я для тебя его покупала? Я спрашиваю, для тебя?!

— Не буду, больше не буду…

Аня выглянула из комнаты:

— Мама, да пускай пьет!

— Тебя не спрашивают! — взорвалась мама. — Сама еще ни копейки не заработала, а туда же, указывать!

Она убежала на кухню.

— Ты на мать не обижайся, — сказал Ане отец. — Такой у нее характер…

Он поднялся с кресла и пошел на кухню — видимо, просить прощения, успокаивать маму. Аня вздохнула и постаралась сосредоточиться на книжке.