Книга Тайные желания, страница 28 – Мартин Гейл

Дети. Кэтрин замерла, услышав такое простое слово. Как часто в последнее время она думала о том, что могло бы быть. Каково было бы жить в этом доме с мужем и детьми? И как всегда при таких мыслях, в голове у Кэтрин возник образ Лукаса.

— Мне здесь нравится, — ответила она сестре.

Та покачала головой.

— Кэтрин, тебе пора замуж. Я знаю, как глупо мои слова звучат сейчас, но знаешь — по большей части моя замужняя жизнь была очень счастливой. А все потому, что дети искупают все неприятности брака.

Кэтрин промолчала. Она оглянулась на дверь, опасаясь любопытных глаз и чутких ушей, потом поднесла к губам кружку и отпила большой глоток, собираясь с мыслями.

Энн посмотрела на Кэтрин и, понизив голос, произнесла:

— Очень мило с твоей стороны устроить здесь жилье для бабушки, хотя, наверно, переделка дома влетела тебе в копеечку.

Кэтрин пожала плечами.

— Переезд бабушки показался мне хорошей идеей. Ей нужен свой угол, а у меня достаточно места.

По лицу Энн пробежала тень.

— Не могу представить, как можно жить в одиночестве всю жизнь. Если Том и я… — Ее голос прервался, и Энн прикусила губу и помолчала, прежде чем продолжить: — Если у нас ничего не получится, я хочу выйти замуж снова. — Она наклонилась ближе к Кэтрин и прошептала: — Ты знаешь, мне так хочется отомстить Тому, и я подумываю о том, чтобы завести интрижку.

— Интрижку? — похолодела Кэтрин.

— А ты хоть раз внимательно посмотрела на своего плотника? — усмехнулась Энн. — Не понимаю, как можно проводить с ним столько времени и не хотеть его…

— Тшш, — приложила палец к губам Кэтрин, обеспокоенная, что Лукас может их услышать. — Энн, я не каменная, но…

Ей необходимо остановить расспросы сестры, чтобы та потом не принялась рассказывать матери всякие романтические истории.

— Он, конечно, привлекательный мужчина, но он рабочий… плотник, — повысила голос Кэтрин, подчеркнув его профессию, а потом снова перешла на полушепот: — Он переделывает мой дом, а не изменяет мою жизнь.

— Что ж, а я бы не отказалась, чтобы он внес в мою что-то новое.

— Перестань! — прошипела Кэтрин. — Ты просто не можешь смириться с потерей Тома.

Томление охватило Кэтрин. Она так часто мечтала, чтобы Лукас стал ее… ее целиком и полностью.

И однако же ведь не могла она сказать сестре «руки прочь»!

— Ух ты, какой тяжелый шкаф, — удивился Лукас, прекрасно зная, что внутри прячется Томми. Из-за закрытых дверей донеслось красноречивое хихиканье, и Лукас, наклонившись, постучал по верху. — Наверно, там прячется бурундук. — Он распахнул дверцы, и Томми кубарем выкатился на пол.

Лукас всей душой болел за приехавших ребятишек. Проблемы Энн и ее мужа затрагивали их отпрысков, хотели того родители или нет. И Лукас знал, что, если у него будут дети, он никогда не причинит им подобных страданий. Он слишком хорошо помнил свои собственные.

Заметив, что стоящая в дверях Кэтрин внимательно наблюдает за ним, Лукас выставил Томми из комнаты и вернулся к работе. В самом деле, ему следует как можно быстрее выполнить контракт и убраться отсюда.

И все-таки теплая улыбка Кэтрин, наблюдавшей за их с Томми ребячеством, наполнила его ни с чем не сравнимым чувством покоя и удовлетворения.

Лукас не знал, как разрешить сложившуюся ситуацию. Он полагал, что их отношения с Кэтрин развиваются в лучшую сторону.

Но он жестоко ошибся.

Вспомнив случайно подслушанный разговор двух сестер, Лукас съежился, как от удара. Они беседовали шепотом, да и Томми болтал не переставая, но потом мальчик куда-то ушел, и в наступившей тишине до Лукаса донеслись слова Кэтрин, пронзившие его как ножом. Плотник. Вот чем он был для нее на самом деле — всего лишь плотником. А если так, то Кэтрин на него наплевать, он для нее — пустое место.

И какой тогда смысл рассказывать ей о семейном бизнесе? Лукас всю жизнь боялся, что его могут полюбить не как человека, а как хозяина компании. И только надев маску, он начал доверять людям.

И совершил ужасную ошибку.

Сегодня Ида уезжала во Флориду, и, судя по обрывкам разговоров, Энн с детьми отправлялась в аэропорт, а оттуда улетала в гости к какому-то старому другу. Очень благоприятная ситуация для разговора с Кэтрин наедине. Но какой теперь смысл?

Раздался негромкий ритмичный стук, и, обернувшись, Лукас увидел Иду. Она вошла на кухню и прислонилась к буфету.

— Ты знаешь, — проницательно заметила она, — у меня для поездки во Флориду есть гораздо более серьезные причины.

Лукас поднялся с корточек и встал перед Идой, как напроказивший ребенок.

— Готов поспорить, что ты мне скажешь, какие именно, — ответил он, стараясь скрыть свою подавленность.

— Смотри, штаны не проспорь, — усмехнулась Ида, и Лукас неожиданно для себя рассмеялся. — Я знаю, что ты любишь Кэтрин. — Ида уставилась на Лукаса поверх очков. — И знаю еще кое-что. Она испытывает к тебе те же чувства. — Она сдвинула очки на переносицу, как бы ставя большую безапелляционную точку в своей фразе.

— Она вам сама сказала? — Сердце Лукаса колотилось, как отбойный молоток.

— А зачем? Это понятно самому распоследнему дураку, — небрежно заметила Ида. — В общем, пока меня не будет… и если остальная компания даст вам передышку, я хочу, чтобы ты признался Кэтрин, что любишь ее. — Ида наклонила Лукаса к себе и поцеловала в щеку. — Послушай меня и будь хорошим мальчиком.

Она погрозила ему пальцем, и в душе Лукаса внезапно вспыхнула надежда, что Ида знает нечто важное, чего не знает он. В искреннем порыве он крепко сжал Иду в своих объятиях.

— Что здесь происходит? — поинтересовалась Кэтрин, появляясь на пороге.

— Он пытается сломать мне уцелевшие ребра, — пожаловалась Ида.

— Ничего подобного, мы просто прощались, — возразил Лукас.

— Тогда поторопитесь. Пора выезжать. — И Кэтрин сделала Иде жест следовать за ней.

Лукас вернулся к работе, и, когда в доме все затихло, на кухню вернулась Кэтрин, вытерла пыль со стула и упала на него. Выглядела она усталой и расстроенной.

— Я, конечно, люблю детей, но…

— Можешь не извиняться.

Кэтрин кивнула.

— Мне так их жалко. И ко всему прочему, как бы мы с Энн ни старались, правда в том, что мы никогда не были друзьями.

Лукас покачал головой.

— Кэтрин, ты сделала все, что было в твоих силах. А потом, проблемы Энн и ее мужа — не твои проблемы. У тебя есть собственная жизнь.

— Да, Энн сказала сегодня утром о желании Тома, чтобы дети вернулись домой и пошли в школу. Она никак не может принять решение, но мне кажется, что она уступит Тому.