Книга Темный долг, страница 45 – Хлоя Нейл

— Ему придется найти что-нибудь, где можно расположиться на отдых и спрятаться от солнца, — заметила я.

Этан кивнул.

— Люк собирается связаться с компанией по аренде, посмотрим, что он сможет выяснить. Или это сделает Келли. — Он помолчал. — Я не хочу, чтобы ты оставалась одна. Не тогда, когда он может добраться до тебя.

— Хорошо.

Он явно ожидал борьбы, и выглядел шокированным и подозрительным от того, что я не спорю.

— У меня нет никакого желания оставаться с ним наедине. Но сейчас я не могу просить Джонаха.

— Тогда я буду с тобой.

— Тебе нужно управлять Домом. И строить вампирский конгресс. Ты клыкастый отец-основатель. У тебя нет времени, чтобы со мной нянчиться.

Его глаза вспыхнули огнем.

— Ты моя будущая жена и мать моего будущего ребенка. Я буду защищать тебя от любой угрозы, живой, мертвой или немертвой, так же, как я поклялся защищать этот Дом.

Напоминание о браке и детях придало совершенно другой уровень понятию «нервы на пределе». Габриэль Киин, лидер Стаи Джеффа, предсказал, что в будущем нас ждет ребенок-вампир. И поскольку еще ни один ребенок-вампир не был выношен до положенного срока, это было Очень Важным Событием для вампиров, и для Этана.

— Я не хочу лить воду на его мельницу ^[57], — сказала я. — Или дать ему возможность добраться до тебя, потому что ты слишком близок со мной.

— Неужели я похож на человека, который заставляет других принимать за меня удары, ввязываться за меня в мои битвы?

— Конечно, нет. Но вещи такие, какие они есть.

— Вещи такие, какие они есть, — согласился он. — Но Бальтазар не встанет между нами. — Наступила тишина. — Мы могли бы пожениться.

Мое сердце пустилось вскачь.

— Что?

— Как Катчер и Мэллори. Мы могли бы пожениться. Сейчас. Быстро. Ради практичности.

Мое сердце сжалось от этой фразы.

— Ради практичности.

Не обращая внимания на мой тон, Этан кивнул.

— Он древний вампир со старомодными ценностями, так что давай освежим его воспоминания. При создавшемся положении вещей, он будет видеть тебя в качестве Спутницы. — Он нахмурился, будто тщательно подбирал слова. — Ты отказалась от этого положения настолько быстро, что мы даже этого не обсудили, но это вовсе не бесчестно. У Спутницы есть власть, авторитет, расположение его или ее Мастера. Она может выбрать с кем связываться; власть в ее руках. Если он верит, что сейчас ты Спутница, то может верить, что тобой можно управлять.

— Даже когда я сплю, — предположила я, и Этан кивнул.

— Дав тебе свое имя, закрепив наши отношения, я обеспечу тебе защиту. Безопасность. Днем и ночью.

Я знала, что Этан планировал сделать предложение; он дал понять это достаточно ясно. Это предложение было бы ради любви, ради товарищества, ради меня. Но сегодня он выглядел таким убежденным. Таким практичным. И это слишком сильно напоминало ситуацию с Мэллори.

Я ценила проявление чувств и его очевидное беспокойство о моем благополучии. Но его предложение брака по расчету не было моим идеалом предложения руки и сердца. Я представляла себе, как он становится на колено в смокинге с книгой поэзии Байрона ^[58] и коробочкой с кольцом, читая первую строфу «Она идет во всей красе», в то время как его зеленые глаза блестят в лунном свете.

Может, это и была фантазия, но это была моя фантазия, и я предпочитала ее холодной практичности.

Я покачала головой и поглядела на Этана.

— Как я польщена, что ты предлагаешь мне свое имя, чтобы защитить меня, но я не хочу, чтобы наша совместная жизнь начиналась вот так.

Уголок его рта приподнялся.

— По крайней мере, ты, кажется, признаешь, что у нас будет совместная жизнь.

— Не все сразу, — произнесла я предупредительным тоном.

— Хорошо, Страж. Я никуда не денусь. Как и ты, я надеюсь. И если тебе нужно предложение при свечах и стихах, по всей вероятности эпохи романтизма, то так и будет.

Когда мои глаза расширились от этой ссылки, он улыбнулся.

— Я говорил тебе, что уделяю внимание, Мерит. И всегда буду.

Мы достигли согласия, но Этан по-прежнему молчал, пока Броуди вез нас на север Голд-Коста в Дом Наварры, где нас ожидал очередной раунд драмы.

Причиной тишины не были исключительно я или Бальтазар. Этан оставил группу недовольных просителей в холле Кадогана, мужчин и женщин, чьи проблемы он в очередной раз не успел решить, потому что нам нужно было защитить других вампиров. Большинство ожидающих приняло его извинения с мрачной покорностью. Некоторые проворчали себе под нос о его обязанностях, что он забыл о вампирах, которые помогли ему достигнуть своего места. (Поскольку его не избрали, и он на самом-то деле и не знал этих Некадагонских вампиров, я усомнилась в их логике.) Один из них шагнул к нему, попытался встать лицом к лицу и обвинить Этана в том, что он только ухудшает положение вещей, снова навлекает на вампиров внимание ЧДП и постоянно заставляет их гоняться за ним.

Он не казался непоколебимым и конечно же не оценил и то, что я шагнула между ним и Этаном. Но нам пришлось уехать, так что мы послали Люка убедиться, что его выпроводили с собственности Кадогана.

Николь предупреждала меня, что распад ГС не решит наши проблемы, а создаст новые. Поместит новую, различного вида мишень на спину Этана. Как бы я ни ненавидела это признавать, но она была права. Но мы все еще пытались, и это означало, что нужно решать одну проблему за раз.

Иногда расстановка приоритетов не просто лучшее, что можно сделать — это единственное, что можно сделать.