Книга Властелин Севера. Песнь меча, страница 59 – Бернард Корнуэлл

Девочка послушно закрыла глаза, три раза повернулась, а Рагнар тем временем показал на лошадку и кивнул Эдуарду, который подхватил игрушку и убежал к няньке. И когда Этельфлэд, слегка покачиваясь, потому что у нее закружилась голова, прокричала волшебное слово, лошадка уже исчезла.

– Ты сжульничал! – обвиняющим тоном сказала она Рагнару.

– Зато ты получила хороший урок, – произнес я, присев рядом с малышкой на корточки, как будто собирался поведать ей секрет. Подавшись вперед, я прошептал Этельфлэд на ухо: – Никогда не доверяй датчанам.

Она улыбнулась. В ту долгую дождливую зиму, когда Альфред с семьей укрывался на болотах Суморсэта, мы с Этельфлэд подружились. Эта славная малышка очень нравилась мне, да и девочка испытывала ко мне расположение.

Этельфлэд осторожно прикоснулась к моему носу и поинтересовалась:

– Как это произошло?

– Один плохой человек сломал мне нос, – ответил я.

Это Хакка однажды ударил меня на «Торговце», когда ему показалось, будто я гребу не в полную силу.

– И теперь твой нос кривой, – заключила девочка.

– Зато теперь я могу унюхать, чем пахнет за углом.

– A что случилось с тем плохим человеком, который сломал тебе нос?

– Он умер, – ответил я.

– Это хорошо, – кивнула Этельфлэд. И похвасталась: – A у меня есть жених!

– Да ну? – удивился я.

– Этельред из Мерсии, – гордо объявила она, но тут же нахмурилась, увидев промелькнувшее на моем лице отвращение.

– Да это же мой двоюродный брат, – сказал я, пытаясь скрыть свои чувства.

– Этельред – твой двоюродный брат? – спросила малышка.

– Да.

– Я должна стать его женой и жить в Мерсии. Ты бывал в Мерсии?

– Да.

– Там хорошо?

– Тебе там понравится, – ответил я, хотя сильно в этом сомневался.

Вряд ли ей понравится в Мерсии, если она выйдет замуж за этого напыщенного сопляка – моего кузена. Но не говорить же девочке правду.

– Этельред ковыряет в носу? – нахмурилась Этельфлэд.

– Вряд ли.

– A Эдуард ковыряет, – сказала она, – и потом ест козявки! Фу!

Она подалась вперед, порывисто поцеловала меня в сломанный нос и побежала к няньке.

– Хорошенькая девочка, – заметил Рагнар.

– Бедняжка загубит понапрасну свою жизнь, если станет женой моего двоюродного брата, – ответил я.

– Если этот твой братец так плох, неужели Альфред отдаст за него дочку?

Еще как отдаст. Этельред в свое время привел людей в Этандун, всего несколько человек, но этого оказалось достаточно, чтобы Альфред благоволил к нему.

– Дело в том, что Этельред станет олдерменом Мерсии после смерти своего отца, и если дочь Альфреда сделается его женой, это свяжет Мерсию и Уэссекс, – объяснил я.

– В Мерсии слишком много датчан, – покачал головой Рагнар. – Саксы никогда не будут снова там править.

– Альфред не отдал бы свою дочь за олдермена Мерсии, если бы не хотел что-нибудь заполучить взамен.

– Чтобы что-нибудь заполучить, надо быть храбрым, – возразил Рагнар. – A не просто сидеть и все подряд записывать. Но Альфред слишком осторожен, чтобы идти на риск.

– Ты и вправду считаешь, что он слишком осторожен? – слегка улыбнулся я.

– Ясное дело, – пренебрежительно бросил Рагнар. – Этот человек совершенно не способен рисковать.

– Не совсем, – сказал я и замолчал, прикидывая, стоит ли открыть другу секрет.

Заметив мои колебания, Рагнар понял, что я что-то скрываю, и требовательно воззрился на меня:

– Ну?

Я все еще колебался, но потом решил, что, если расскажу ту старую историю, вреда не будет.

– Помнишь ту зимнюю ночь, когда мы с тобой встретились в Сиппанхамме? – спросил я. – Город тогда занял Гутрум, и все вы верили, что Уэссекс падет, а мы с тобой еще пили в церкви?

– Конечно, я помню. Ну так что?

Той зимой Гутрум вторгся в Уэссекс, и казалось, что он вот-вот выиграет войну, потому что армия восточных саксов рассеялась. Некоторые таны бежали за море, многие заключили с Гутрумом мир, а Альфреду тогда пришлось прятаться на болотах Суморсэта. Однако Альфред не собирался сдаваться. Он решил переодеться в арфиста и прокрасться в Сиппанхамм – шпионить за датчанами, и настоял-таки на своем. Я тогда спас его, в ту самую ночь, когда встретил Рагнара в королевской церкви.

– A помнишь, – продолжал я, – со мной тогда был слуга, который скромно сидел в сторонке, накинув на голову капюшон? Я еще приказал этому слуге молчать?

Рагнар нахмурился, пытаясь припомнить ту зимнюю ночь, потом кивнул:

– Ну да, точно.

– Так вот, это был не слуга, – сказал я, – а Альфред.

Рагнар изумленно уставился на меня. Неужели я обманул его той далекой ночью? Разумеется, узнай он тогда правду, датчане смогли бы в ту же ночь завоевать Уэссекс.

На мгновение я пожалел, что рассказал ему обо всем. Я боялся, что Рагнар обидится на меня, но он вдруг засмеялся:

– Это был Альфред? В самом деле?

– Да, он пришел, чтобы шпионить за вами, а я пришел, чтобы его спасти.

– Неужели Альфред отважился проникнуть в лагерь Гутрума?

– Так что этот человек умеет рисковать, – заключил я, возвращаясь к нашему разговору о Мерсии.

Но Рагнар все еще думал о той далекой холодной ночи.

– Почему ты мне ничего не сказал? – поинтересовался он.

– Потому что я принес королю клятву верности.

– Мы бы сделали тебя богаче любого короля, – произнес Рагнар. – Мы бы дали тебе корабли, людей, лошадей, серебро, женщин – да все, что угодно! Ты должен был сказать мне, своему другу, правду!

– Я принес ему клятву, – повторил я – и вспомнил, как близко был в ту ночь к тому, чтобы предать Альфреда.

До чего же велико было тогда искушение! Той ночью мне было достаточно произнести всего несколько слов, чтобы навеки прекратить правление саксов в Англии. Я мог бы превратить Уэссекс в датское королевство. Я мог бы все это сделать, предав человека, который мне не слишком нравился, ради человека, которого любил, как родного брата, – и все-таки я тогда промолчал. Я дал клятву, и оковы чести сковали нас, лишив возможности выбирать.

– Wyrd bið ful aræd, – сказал я.

От судьбы не уйдешь. Она держит нас, подобно упряжи. Я считал, что навсегда покинул Уэссекс и сумел улизнуть от Альфреда, – и вот пожалуйста, я снова в его дворце.

Он вернулся в полдень, окруженный перестуком копыт и шумной суматохой, которую поднимали вокруг него слуги, монахи и священники. Два человека понесли королевскую постель обратно в его спальню, в то время как монах катил бочку, набитую документами, которые, очевидно, нужны были Альфреду во время его однодневного отсутствия. Какой-то священник торопливо нес покров от алтаря и распятие, а двое других – реликвии, сопровождавшие Альфреда во всех его путешествиях.