Онлайн книга «Семейный кодекс Санта Барбары»
|
Поскольку он не предложил мне сесть, я сама пододвинула к столу свободный стул и уселась. Неприветливый участковый молча смотрел на меня. Я тоже помолчала. Интересно, долго ли мы будем играть в молчанку? – Александр Филиппович, я ищу данные, которые помогли бы найти преступника. Возможно, эти две смерти, Сосновского и Трифонова, связаны между собой. Поэтому прошу вас рассказать, что уже известно следствию по делу Трифонова. – Милая девушка, – наконец-то снизошел до разговора со мной краснолицый участковый, – документ, удостоверяющий личность, у вас при себе имеется? – Вот, пожалуйста. – Я протянула ему лицензию. Он долго ее изучал, потом вернул мне. Какое-то время он сидел, словно обдумывая что-то. – Так, а я что-то не понял, это кто ж частный детектив? Я тоже не поняла, он придуривается или на полном серьезе? Но как ни в чем не бывало ответила: – Я частный детектив. – Вы? И что же вы делаете? – Преступников я ловлю. – И как же это вы их ловите? У вас что, группа захвата имеется? – Нет, группы захвата у меня нет, прикрытия тоже. Вернее, и захват, и прикрытие – все осуществляю я сама, в одном лице. – Так, гражданка Татьяна Александровна Иванова, а паспорт у вас собой? Я молча отдала ему паспорт. Он перелистал страницы и посмотрел на меня. – Милая девушка, это кто же вам такое сказал? – Что вы имеете в виду, Александр Филиппович? – Да вот то и имею: никто Аркадия Алексеевича не убивал. – А что, разве он жив? – Он умер. Подчеркиваю, умер. Но это не значит, что его убили, вам понятно? – От чего же наступила смерть Трифонова? – Да от чего угодно. Вам известно, что Аркадий Алексеевич уже не паренек был? От старости он умер, от старости. – Хорошо, а почему же тогда в доме перевернуто все вверх дном? – Мы сейчас о чем тут толкуем? О естественной, – он подчеркнул это слово, – смерти престарелого человека или о порядке в доме? А? Так или не так? Конечно. Так-то ведь спокойнее будет, если не заметить, что квартиру перетрясли. Смерть смертью, а беспорядок беспорядком. Как говорится, мухи отдельно, котлеты отдельно. А ты, Танечка, небось подумала, что участковый согласится признать состав преступления? Размечталась! – Александр Филиппович, вы хотите сказать, что Трифонов сам себе устроил весь этот беспорядок, перевернул все вверх дном, а потом взял и отправился в лучший из миров? В этот момент дверь без стука открылась и в кабинет вошла очень решительная на вид женщина. – Филипыч, это что ж такое получается? – грозно воззрилась она на участкового. – Ты когда же найдешь того лихоимца, который кожаное пальто с моей внучки в подъезде снял? Уже полгода прошло! – Ты, Семеновна, потише. Чего врываешься без стука? Видишь, занят я, у меня на приеме частный детектив сидит. Из самого Тарасова приехал человек. – Это какой такой детектив? Вот эта барышня, что ли? Ты мне, Филипыч, зубы не заговаривай! Уж небось в документах своих отписал, что кража раскрыта. А только как у внучки пальто не было, так и нет! – Пусть твоя внучка не прогуливается в час ночи. Так и пальто, и сама в целости будет. Ты давай иди, Семеновна, иди, не мешай работать. Потом поговорим. – Ишь, занятой какой! Вот я на тебя жалобу напишу, будешь знать. – Иди, иди. Женщина вышла и в сердцах хлопнула дверью. Я поняла, что мне тоже незачем зря время терять. Все равно этот деревенский детектив, если что и знает, мне не скажет. Хотя, скорее всего, он и не знает. Вот кража пальто, каких-нибудь запчастей или чего-то подобного – это еще в его компетенции. Да и то результат нулевой. Я встала с места. – Что же, Александр Филиппович, спасибо вам за информацию, вы мне очень помогли. Он даже не заметил иронии в моем тоне. – Теперь-то, милая девушка, вы поняли, что ни о каком таком убийстве и речи нет? – Конечно, поняла. Спасибо, вы меня убедили. До свидания. Я открыла дверь кабинета и вышла. Если он еще раз назовет меня «милая девушка», то я… В коридоре стоял Никита. – А я вас ждал. Я слышал ваш разговор с Филипычем. – Он всегда такой? Делает вид, что не понимает, о чем ему говорят. – У него такая манера. Ему бы дослужиться до пенсии, а дальше хоть трава не расти. Татьяна, а ведь был у нас чужой. – Ты его видел? – быстро спросила я. – Видел. Мама пришла к дедушке в полдень, а я был там утром. Только я в дом не заходил. Я пошел в душ, хотел освежиться. Вдруг вижу: из дома выходит мужик. – Как он выглядел? – Не старый еще. Высокий, темные волосы, а лоб почти лысый. Глаза как у лягушки, навыкате. – Во что был одет? – В джинсы. Еще ветровка на нем была, такая темно-синяя. Мокасины. – Ветровка была застегнута? – Вроде бы расстегнута. – Никита, мне надо поговорить с доктором, который осматривал тело Аркадия Алексеевича. – Пойдемте, тут недалеко. Мы действительно очень быстро дошли до лаборатории морга. Никита постучал, дверь открыл худощавый мужчина лет тридцати пяти. Я представилась, сразу показала лицензию, наученная опытом общения с участковым. Но доктор отмахнулся. – Зачем мне ваш документ? Здесь никакой государственной тайны нет. Умер Трифонов от обширного инфаркта. – Что, по-вашему, могло его спровоцировать? – Да все, что угодно. Жара, к примеру, или высокое давление. – Испуг тоже мог? – Естественно, сердце-то слабое, сосуды тоже никуда не годятся. – Скажите, а были на теле следы борьбы? Ссадины, царапины, кровоподтеки? – Была гематома в районе затылка. – Какова ее природа? – Скорее всего, это результат падения. Ушиб, попросту говоря. Он ведь упал на спину. – Спасибо вам за информацию. До свидания. Мы вышли на улицу. – Слушай, Никита, поехали с нами в Тарасов, поможешь составить фоторобот. Мы приехали в Тарасов, и я сразу отвезла Никиту в отделение. Любе я сказала, чтобы сидела в машине и дожидалась нас. Дверь в кабинет Кири была приоткрыта, и там, по-видимому, шел допрос. В щель был виден Недорослев, напротив него сидел щуплого вида молодой человек с физиономией, покрытой множеством царапин. – Вот твои отпечатки, – вещал Недорослев, – они точь-в-точь совпадают с теми, которые ты оставил в угнанной машине. Может, сразу признаешься? |