Онлайн книга «Отель сокровенных желаний»
|
— Еще как! Впрочем, убедитесь в этом сами. Ну, проходите! Или думаете, что мы сейчас на вас нападем и порубим в капусту? Хотели бы это сделать, давно бы осуществили уже! Ну, решайтесь! Роман и Ярослав прошли в холл, и у архитектора вырвалось: — Господи, да это же копия холла «Петрополиса»… Прасагов польщенно улыбнулся: — Отель, как известно, всегда играл важную роль в истории нашей семьи… Князь, наморщив нос, заявил: — По мне, так несносная эклектика, Миша! Для отеля еще ничего, но не для собственного жилища… Они миновали холл, затем анфиладу выдержанных в спокойных тонах комнат и оказались в большом помещении, посреди которого стояла огромная белая кожаная софа, а на стене висел гигантский, несколько метров в длину и ширину, плазменный экран. Забравшись с ногами на софу и демонстрируя миру разноцветные полосатые носки, Диля сидела с тарелкой, полной клубники, и, поедая ее, лениво переключала с канала на канал. Завидев молодых людей, она подскочила, едва не перевернув тарелку с клубникой, кинулась к ним и, повиснув у Ярослава на шее, произнесла: — Так и знала, что ты меня найдешь! И поцеловала его в щеку. А потом подошла к сумрачному Роману и, тоже повиснув у него на шее, запечатлела поцелуй и на его щеке. — И что ты тоже меня найдешь, я не сомневалась! А потом вернулась на софу и продолжила уплетать клубнику. — Разве она похожа на жертву похищения? — спросил саркастически Прасагов. Выплюнув клубничный хвостик, Диля заявила: — Ну вообще-то иначе назвать появление ваших людей нельзя… Ввалились в квартиру, даже толком одеться не дали, бедную пожилую женщину до сердечного криза довели… Ярослав произнес: — Диля, уходим немедленно! А девушка, продолжая щелкать с канала на канал, протянула: — Мне и здесь неплохо! Намного лучше, чем в моей квартирке! Да и кормят офигительно! — Ты что, собираешься остаться здесь? — подозрительно спросил Роман, Диля, отправив в рот последнюю клубнику, проговорила: — Ну а почему бы и нет? Михаил Георгиевич сказал, что я могу оставаться здесь столько, сколько захочу… А если я захочу на всю жизнь? Заметив вытянувшиеся лица Романа и Ярослава, девушка вскочила с софы и улыбнулась: — Это я пошутила… Юмора, что ли, не понимаете? Жанна Хват только громко хмыкнула, а Прасагов заметил: — Ну, предоставлять свой особняк в ваше вечное пользование, Диляра Ильфатовна, я не намерен. Однако мы с вами уже обсудили условия нашей сделки. Вы живете здесь, причем в полной безопасности, под защитой вневедомственной охраны, которая спасет вас от любого маньяка, с завидной регулярностью расчленяющего в «Петрополисе» девиц, получаете даже зарплату, которую из своего кармана платит вам наш добрый князь… Он бросил быстрый взгляд в сторону Захарьина-Кошкина. — А в обмен на это сообщаете нам все, что вам известно про события семьдесят седьмого года в «Петрополисе»! Диля вздохнула, прошлась по белому ворсистому ковру, замерла перед окном. Затем повернулась и произнесла тихо: — Вы точно хотите знать? Князь кашлянул и заметил: — Ну… Выводы, сделанные вашей прабабкой, были неверны, однако вы поразительный кладезь информации о событиях давно минувших дней! Жанна, ты ведь на ус мотаешь? Безусая Жанна Хват кивнула, а князь продолжил: — Потому как у Жанны своя теория. Но нужны факты, и из этих фактов она сумеет извлечь экстракт правды! — Я и так правду говорю! — оскорбилась Диля, и Прасагов заметил: — Никто не утверждает, что вы врете. Но вы презентуете нам выводы, сделанные то ли вашей прабабкой, то ли вашим дедом. Люди они были неплохие, но явно к детективной работе не склонные. Да, все, что вы рассказали, имело место быть, но выводы о том, кто является убийцей, сделаны все же неверные! — Вам так не хочется, чтобы убийцей в двенадцатом году был один из Прасаговых? — спросил Роман. — А в сороковом один из Захарьиных-Кошкиных? — Поэтому они и похитили девочку и пытаются склонить ее к даче ложных показаний! — выпалил Красин. — Девочка в моем доме купается в уюте и ест за трех гиппопотамов! — заявил Прасагов, а князь добавил: — И получает от меня солидную зарплату за ничегонеделанье! Причем постоянно нам хамит и дерзит! Диля прошлась по ковру, о чем-то думая, а потом сказала: — Ну что вы все встали в разных смешных позах, как в немой сцене «Ревизора»? Софа большая, присаживайтесь. Князь и Прасагов опустились на софу, Жанна Хват замерла в углу комнаты, Роман уселся в кресло, а Ярослав опустился прямо на ковер. Пройдясь туда-сюда, девушка проговорила: — Нет, я уверена, что верны не только факты, сообщенные мне дедушкой, часть которых он узнал от прабабушки, но и сделанные из них выводы! — Вот не думаю… — начали одновременно князь и олигарх, а Диля, цыкнув на них, продолжила: — И прошу не перебивать! Что же, дедушка поведал мне и о том, что произошло в тысяча девятьсот семьдесят седьмом. Причем отношение к этим событиям имеют на этот раз не только наши предки, но и вы сами! Она посмотрела на Прасагова, лицо которого вдруг окаменело. — Вы ведь тогда тоже были замешаны в скандал в «Петрополисе»? — спросила она и, не дожидаясь ответа, повернулась к князю: — И вы, ваша светлость, сыграли во всем тоже далеко не второстепенную роль… Посмотрев на Романа, она сказала: — Твой отец, Роман Романович, вел тогда следствие… А твой отец… — она с сочувствием посмотрела на Ярослава, — твой отец был назначен козлом отпущения за два убийства, произошедших в номере сто восемьдесят четыре! Спасибо, что доверился мне и рассказал об этом… Наконец, взяв пульт дистанционного управления, она выключила плазменный экран и тихо произнесла: — И моя мамочка тоже имела к этому прямое отношение… Выдержав паузу, Диля начала рассказ: — Вы хотите правду? Что же, вы получите ее! Только пусть потом никто не говорит, что я не предупреждала! Итак, все началось с того, что моя матушка, названная в честь своей погибшей столь трагическим и нелепым образом бабки — Антониной, заявилась в марте тысяча девятьсот семьдесят седьмого года к моему дедушке, своему отцу Роберту Ильичу, и сообщила пренеприятнейшее известие… «Петрополис», весна 1977 года — Папа, я вышла замуж! — заявила двадцатилетняя Тоня Величай, ввалившись в кабинет отца, директора гостиницы «Петрополис», и даже не закрыв за собой двери. |