Онлайн книга «Единственная моя»
|
Она вообще-то всегда к нему придиралась. Ну не нравился он ей никогда, как она неоднократно восклицала, и не стоил он Снежанны, по ее утверждениям. – Так, а потом что ты сказала? – начала опять вспоминать Снежанна, убедившись, что Катька выпроводила Игоря из спальни и теперь говорит с ней вполне нормальным, лишенным интимной игривости голосом. – Ты вот пробормотала: пришел, ушел, а затем помнишь что сказала? – Что? – осторожно поинтересовалась Катька и почему-то виновато шмыгнула носом. – Не помню, Жан. Ну? Напомнишь? – Ты что-то такое про его бильярдный клуб сказала, – наморщила лоб Снежанна. Если бы она слышала внятно, то и помнить бы могла. А она пропустила слова Катерины мимо ушей, потому и мучилась теперь. – А что про клуб? Катькин голос вдруг заюлил. И это Снежанне совсем не понравилось. Ее голос юлил только в тех случаях, если собирался выдать откровенную лажу. Соврать, то есть. Так бывало, когда к ним на работу приходили с проверкой и нарывали какое-нибудь нарушение. Тогда вот Катька и принималась говорить с проверяющими именно таким голосом. Противненьким, сладеньким, срывающимся в некоторых местах до подобострастного сипа. – Кать! Прекрати! – оборвала ее строго Снежанна, поняв, что она пропустила мимо ушей что-то очень важное, то, что Катька в полусне брякнула по неосторожности и что теперь повторять не хотела. – Это очень важно, понимаешь?! От этого может зависеть жизнь человека! – Какого человека? Какого? – выдохнула Катька с насмешкой. – Сашка твой, что ли, человек? – А что, нет? Он пропал, понимаешь! Его жизни может угрожать опасность и… – Я тебя умоляю, дорогая, – перебила ее Катерина сердито, заворочалась, скрипнув кроватью. – Опасность ему угрожает! Какая?! Это тебе может угрожать опасность из-за того, что ты вчера в лицо видела настоящего убийцу! – Я не видела его лица, – рассеянно возразила Снежанна. – Он об этом не знает! Он может думать иначе! А она… Она о Сашкиной заднице печется! Врун он, твой Сашка! Врун и козел! – Ну почему?! – Потому что врал тебе все время и про бильярд свой, и про вторники с четвергами. – Не врал, не врал! – закричала Снежанна, сползая по стене прихожей прямо на пакет с продуктами и не чувствуя ничего, кроме пугающе болезненной растерянности. – Я сама видела, как он умело обращается с кием. Как он может играть в бильярд и… – Играть, вероятно, он может, – перебила ее Катька. – Может, и играет в свое удовольствие где-то, но не по вторникам и четвергам, редко по пятницам, – передразнила ее она. – И не за городом, и не за деньги! – Почему это? Снежанна покосилась на Сашины тапки, сиротевшие второй день. Что скрывал от нее их хозяин? Почему так долго скрывал – целых три года? И в чем причина такой скрытности? Слово «ложь» она пока боялась к нему применять. Оно было слишком скользким и мерзким. И от него болезненно сжимало виски и неприятно часто колотилось сердце. – Потому что нет за городом никакого бильярдного клуба, где бы резались за большие деньги профессионалы, – нехотя призналась Катька. – Как нет?! Но он же… Он же говорил… – Господи! Жанна, какая же ты наивная!!! Тебе сколько лет? – Двадцать пять, – отозвалась Снежанна, хватаясь за спасительный вопрос как за соломинку. В нем – в этом вопросе – не было ничего грязного и сомнительного. Он был чистым и честным, как и ответ на него. – Вот, двадцать пять уже, а ты все в небесах витаешь. Я тебе говорю, а ты запоминай, чтобы мне не повторяться, – проворчала Катерина, снова заскрипев пружинами кровати. – За городом нет и не было никакого клуба, в котором бы профессионально и на большие деньги играли в бильярд. Поняла? – Нет, – пискнула Снежанна жалобно и зажмурилась. – Чего не поняла? – Куда он тогда уезжал два раза в неделю? – А-а-а, вон в чем дело! Странно, что ты только теперь не поняла, мне было непонятно это давно. – Куда, Кать?! Куда он ездил?! И откуда у него такие деньги, если он ничего не выигрывал?! Он что – вор??? – Не думаю. – А кто тогда? Кто?! – Не хотелось тебе говорить… – голосом сварливой старухи отозвалась ее коллега по работе и немного подруга – Катерина Земцова, – но… Мне кажется, что он вообще не Саша и не Степанов. – А кто?! – Я не знаю, но то, что у него шикарный офис в центре города, шикарная тачка, жена и две маленькие дочки, это абсолютно точно. – Что ты сказала?! Снова, как в том злополучном сугробе, когда она буксовала в переулке, где располагалась их аптека, на нее напала странная глухота. Катька будто говорила еще что-то, а она не слышала. Видела Сашу, который каждое утро поднимался с постели следом за ней. Дожидался ее в кухне, пил вместе с ней кофе, морщился от предложенной каши и с сосредоточенной старательностью готовил себе бутерброд с икрой. Потом разворачивал свою любимую газету, начинал читать, иногда вслух. Она уезжала на весь день на работу, он оставался дома. В течение дня они созванивались. Почти всегда она звонила ему на домашний, он отзывался. Отзывался же!!! Вечером она возвращалась в начале восьмого. Он всегда встречал ее. Иногда у подъезда, иногда в квартире. Все такой же, что и утром. С зачесанными назад волосами, убранными в хвост, в тренировочных штанах, в этих вот тапочках. Какой офис в центре города?! Какой бизнес, если любимой его газетой была самая желтая из всех газетенка посредственного содержания?! Да и круг интересов у Саши был довольно узким. Он целыми днями смотрел сериалы про ментов и спортивные репортажи. У него просто-напросто не было времени заниматься бизнесом, потому что он всегда находился дома! И какая крутая машина?! Он и ездить-то толком не мог, почти всегда пользовался такси, редко брал ее машину. А жена?! А дочки?! Это же… Это же вовсе абсурд! Саша не любил детей. Они лишь однажды коснулись этого вопроса и почти тут же поспешно решили, что с этим торопиться не следует. – Кать, это неправда, – с трудом выговорила Снежанна. – Это путаница какая-то! Это имя ведь тоже он для нее придумал после того, как подобрал ее в сугробе с вывихнутой лодыжкой. Узнал, что зовут ее Жанной, смеялся потом, что раз он нашел ее в снегу, значит, ее имя требует соответствующей приставки. Приставил, начал называть, ей понравилось, некоторым знакомым тоже. Катька только из вредности подругу так не называла. А вот Игорек ее с удовольствием. – Это правда, милая. Если хочешь, завтра я тебя свожу к его офису, сама убедишься. |