Онлайн книга «Неплохо для покойника!»
|
Подробно расспросив сторожа, я переложила из руки в руку маленький букетик лесных фиалок и неторопливо пошла блуждать между могилами. К чести местного служителя сказать, свое. хозяйство он знал преотлично, поэтому Мишкину могилу я нашла без труда. Невысокий холмик еще не успевшей осесть земли, несколько скромных букетиков да небольшое мраморное надгробье с обозначенными на нем датами рождения и смерти. — Привет, — дрогнувшим голосом пробормотала я и, усиленно борясь со слезами, подступившими к горлу, положила фиалки у надгробия. — Это твои единственно любимые цветы… Ты прости меня, Мишка… Слезы все же просочились наружу, оставив две влажные дорожки на щеках. Чувство вины перед погибшим другом вновь нахлынуло на меня с ужасающей силой. Не кто иной, как я втянула его в эту историю, и в результате мой друг был жестоко убит. — Ты прости меня, Мишка, — повторила я, присаживаясь на корточки. — Видит бог, я не хотела этого. Даже в мыслях не могла допустить, что с тобой что-нибудь случится!.. Мой горестный шепот, срывающийся с губ, не был слышен никому, но ощущение того, что мои слова достигают цели, меня не покидало все то время, пока я говорила. Когда же встала и двинулась обратно к кладбищенским воротам, то удивительное ощущение тишины и покоя снизошло на мою душу. В памяти как бы сами собой зазвучали слова Высоцкого: Спасибо, друг, что посетил последний Мой приют, Постой среди могил, почувствуй ход минут… Мастер знал, что говорил. Наверное, нигде мы в полной мере не ощущаем, как хрупок и уязвим человек перед неизмеримыми силами мироздания. Но еще более хрупка и уязвима его душа. То, что сделали с моей душой, не поддалось бы перу ни одного искусного умельца. * * * Глухие раскаты грома застали меня на полпути к дому. Подкинув в руках два огромных пакета с продуктами и на чем свет стоит ругая работников автосервиса, недоуменно разводивших руками по поводу поломки моего автомобиля, я прибавила шагу и почти бегом вбежала в подъезд. Почти тут же Лизкина дверь открылась и взору моему предстала ее всклокоченная голова. — Привет, — "хрипло пробормотала она. — Там дождь, что ли? — Пока нет, но собирается, — рассеянно ответила я, бросив пакеты на пол и доставая ключи. — Проспалась? — А че?.. — Она недоуменно заморгала и наморщила лоб, словно силясь что-то припомнить. — Ань, я у тебя была сегодня утром или это мне приснилось? — Ну ты даешь! — выдохнула я, осуждающе качнув головой. — Лизка, если не прекратишь пить, направлю тебя на принудительное лечение. — Да ладно тебе, — отмахнулась она. — И пью-то какой-то раз в месяц. — Редко, да метко, — продекламировала я, открывая дверь своей квартиры. — А когда поутру в гостях у меня была, битых полчаса несла какую-то чушь о несчастном, подставленном под раздачу парне… — Да?! — Лизка выкатила на меня глаза и испуганно заморгала. — И ты поверила?! — Нет, конечно, — фыркнула я, несколько покривив душой. — Надо быть последней идиоткой, чтобы верить в подобный бред. И надо быть на редкость изобретательным парнем, чтобы до тонкостей продумать такое… — Вот, вот, — облегченно выдохнула она, судорожно облизнув губы. — Меня иногда спьяну заносит, и я начинаю болтать невесть что. Не обижайся, извини, пожалуйста. — Ничего, ничего, — не без ехидства успокоила я соседку. — С кем не бывает. Только вот перекосы у тебя с каждым разом все сильнее и сильнее. Лизка залопотала что-то, заметно бледнея лицом, и, в третий раз извинившись, скрылась в своей квартире. Дождь все-таки пошел. Крупные капли его застучали по оцинковке подоконников мгновенно изрешетив пыльные кучки у подъезда. Крупные листья подсолнухов, которыми чья-то добрая душа засеяла пустующую клумбу, жалобно затрепетали под сильными порывами ветра, норовившего свернуть набок их желтоголовые решета. Несколько минут постояв в кухне у окна и понаблюдав за тем, как стихия набирает силу, я решила пойти на балкон и снять почти высохшее белье. Хотя он и был огорожен с двух сторон ранее живущими жильцами, хаотично дующий во всех направлениях ветер мог запросто все его испортить. И к тому моменту, когда была снята с веревки последняя вещица, на улице почти совсем стемнело. Неоновые зигзаги молний то и дело прорезали темноту ночи, придавая всему зловещую окраску. Громовое рокотание будто обиженных чем-то небес почти не прекращалось. Зябко поежившись, я поспешила закрыть балкон и укрыться в теплом уюте комнат. Но не успела отойти от него и на пару метров, как в стекло что-то тихонько цокнуло. От неожиданности я вздрогнула и опасливо оглянулась, но разглядеть что-то в бушующей темени за окном мне не удалось. Решив, что это случайно заброшенный ураганом камешек, я облегченно вздохнула, взяла с полки книгу и забралась в кресло с ногами. Но чтение на ум не шло. Перед глазами скакали совсем другие строчки, написанные торопливой Мишкиной рукой. Что хотел он сказать мне этой многозначительной фразой: «Чтобы что-то надежно спрятать, это кладут почти на виду»? Я снова и снова перебирала в мозгу события нескольких последних дней. Тщательно восстанавливая в памяти услышанное от самых разных людей за последнее время, я вдруг почувствовала, что разгадка где-то совсем рядом. И для того, чтобы все окончательно понять, мне не хватает совсем немного. Вскочив с кресла, я лихорадочно заметалась по комнате, напряженно пытаясь уловить ускользающую от меня нить логического завершения всего происшедшего. И вот в тот самый момент, когда я поняла, что на верном пути, по стеклу опять что-то стукнуло. — Да что же это такое? — невольно вырвалось у меня, и я решительно рванула на себя балконную дверь. Я сделала шаг вперед и едва не завизжала от ужаса, потому что путь мне преградили чьи-то обутые в черные кожаные ботинки ноги. — Не надо кричать, — сдавленно предупредил чей-то голос. Мужчина сидел на полу в тени балконной стены, поэтому лица его мне рассмотреть сразу не удалось. — Что вы здесь делаете? — только и нашлась я что сказать. — Сижу, — так же тихо, почти шепотом, ответил он. — Сижу и жду помощи.., от тебя… Что-то показалось мне знакомым в его интонации, поэтому, присев, я приблизила свое лицо к его и вгляделась попристальнее. — Это ты?! — едва не простонала я. — Я… — После всего, что произошло, ты набрался наглости прийти именно ко мне?! — Я едва не задохнулась от гнева и гадливости к человеку, сидящему на полу. — Убирайся немедленно! Убирайся, или я задушу тебя своими руками! — Ты еще успеешь это сделать, — не повышая голоса, спокойно произнес он. — А сейчас я прошу — помоги мне. Я ранен… |