Онлайн книга «Неплохо для покойника!»
|
Я оглянулась на голос и увидела, наконец, этого сурдопереводчика. Он стоял, облокотившись о ствол огромного кедра, и хмуро меня разглядывал из-под кустистых бровей. — Это ваша собака? — Моя. — А не могли бы вы ее убрать? — переминалась я с ноги на ногу, стараясь при этом приветливо улыбаться. — Мне нужно туда, в сторожку… — Где Тимур? — мужчина оттолкнулся от дерева и тяжелой походкой двинулся в мою сторону. Вместе с ним ожило и животное. Оно приподняло огромных размеров морду и, оскалившись, угрожающе зарычало. — Что вы сказали? — переспросила я, продолжая топтаться на месте. — Я спросил — где Тимур? — мужчина подошел ко мне вплотную и впился в меня своими глазами-щелками. — В прошлый раз вы были вместе! Ты его жена… Ведь так?! — Д-да… Вернее, была женой… — Что так? Разошлись?.. — Н-нет. А кто вы такой? — обрела я наконец способность говорить. — Почему вы спрашиваете? — Я хочу знать, где Тимур! — упрямо повторил незнакомец, забыв представиться. — Здесь что-то не так! Я это сразу почувствовал! Почувствовал, едва увидел тебя у избушки. — Вы его родственник? — догадалась я, к досаде своей подумав, что никогда не интересовалась этой стороной вопроса. — Можно и так сказать, — согласно кивнул мужчина. — Так где он? — А-а-а.., его больше нет! — растерянно развела я руками. — Как нет?! — Тимур погиб… — Мои глаза наполнились слезами. — Погиб почти полгода назад… Оторопело уставившись на меня, незнакомец открывал и закрывал рот, не в силах вымолвить ни слова. Глаза его при этом широко раскрылись, и я, к удивлению своему, отметила, что они удивительного бирюзового цвета. — Тимка.., погиб! — почти простонал он и осел на землю. — Как же так?! Что же случилось?! — Он взорвался в своей машине, отправившись на деловую встречу. — Колени мои подогнулись, и я опустилась на землю рядом с незнакомцем. — Это произошло спустя два месяца после нашего с ним возвращения отсюда. А вас я не видела… — Я был в рейсе. Мне потом лесник сказал, что вы приезжали. Он хоть у нас человек и новый, но нормальный мужик. Слышал, проходя мимо, как ты его Тимуром окликала. А это место только мое и Тимкино. Значит, никто кроме забрести туда не мог. — Вы водитель? — спросила я и, видя его недоуменный взгляд, переспросила: — Вы сказали, что были в рейсе… Вы дальнобойщик? — Нет, птаха! Я моряк! Всю жизнь на торговых судах ходил, а тут решил на земле осесть. Потянуло в родные края. С месяц как вернулся… — Мужчина отвернулся и потер глаза. — Думал, наконец-то с Тимкой свижусь. Вот такие дела.. — А Тимур, он… — осторожно начала я, — он вам… — Племяш он мой, — перебил меня человек. — Сеструха его родила от залетного одного с прииска, когда мне всего шесть лет было. Родила, да и умерла через пару лет. Вот мать и меня, и его поднимала… — А она жива? — Мать-то? Нет. Умерла. Давно умерла. — Мужчина сделал паузу, потом спросил: — Тебя-то звать как? — Анна. Он пожал мою протянутую ладошку и представился: — Иван. — Странно, — коротко улыбнулась я. — У вас имя исконно русское, а у Тимура… — А-а-а, это сеструха назвала. Все по словарю искала. Мать ругалась, а она нет, говорит, Тимуром назову. Иван склонил голову на сцепленные кисти рук и надолго замолчал, а мне представилась прекрасная возможность разглядеть неожиданно свалившегося на мою голову родственника. Если учесть разницу в возрасте с Тимуром в шесть лет, то ему должно быть что-то около сорока пяти, хотя выглядел он намного моложе своих лет. Высокий, атлетически сложенный, он мог дать фору и своему покойному племяннику, отрастившему за пару лет семейной жизни со мной небольшой животик. В лице его, продубленном солеными ветрами океанских широт, не было ничего выразительного. Прямой нос, тонкие губы, высокие скулы, и если бы не его глаза, казалось, вобравшие в себя всю лазурь морской пучины, то запомнить его после первой встречи было бы очень затруднительно. Словно почувствовав, что я за ним наблюдаю, Иван поднял, голову и глухим голосом попросил: — Ты не уезжай сейчас… Нам нужно обсудить все. Поговорить, наконец, по-семейному… — Не знаю, — залопотала я неуверенно, припоминая, какими идеями была движима всего лишь вчера, сократив свой отдых на две недели. — У меня скоро отпуск закончится… К тому же и дела… — Задержись хотя бы на денек-другой, а? — просящими глазами уставился он на меня и, заметив, что я колеблюсь, зачастил: — Потом сам провожу тебя в город! Тебя никто не обидит! А так, мало ли что… Вспомнив пережитый ужас от встречи с его четвероногим другом и непредсказуемость этого сурового края, я после недолгих колебаний согласно кивнула. Иван повеселел, взвалил себе на плечо мою поклажу и, свистнув Байкалу, двинул по просеке в противоположную от сторожки лесника сторону. Я засеменила следом, глядя в его широченную спину и одновременно поражаясь своему безрассудству, толкнувшему меня довериться незнакомому человеку. Видимо, переоценка ценностей, о которой мне все время твердила Тонька, сделала свое дело, раз я перестала ценить свою собственную безопасность. — Что вы сказали? — переспросила я, едва не налетев на Ивана, который в раздумье остановился у развилки. — Я говорю: где пойдем? — А что, есть альтернатива? — спросила я, пытаясь скрыть свою настороженность под приветливой улыбкой. — Тут два пути, — принялся пояснять Иван, оживленно жестикулируя. — Если пойдем прямо, как шли, то дай бог к вечеру добраться. Верст пятнадцать будет, никак не меньше. А напрямую — всего, три. Часа за полтора дойдем. Я проследила за его рукой, и мне сделалось совсем нехорошо. Узкая песчаная тропа, поросшая по краям бородатой травой, брала свое начало у развилки и, круто петляя, уходила в непроходимую сосновую чащу. Свет туда не проникал даже в такой солнечный день, как сегодняшний. — Ну так что, Ань? — Иван отер рукавом тельняшки пот со лба. — Где идем? — Конечно же там, где короче, — прозвучал мой бравурный ответ, хотя наблюдательный человек смог бы уловить в нем интонации, явно свидетельствующие о том, что меня гложет страх. Иван оказался именно тем наблюдательным человеком. Несколько мгновений пристально разглядывая меня, он понимающе хмыкнул и произнес: — Не бойся… Все будет хорошо. Шли мы чуть больше трех часов. Тропинка то появлялась, то исчезала под сухим валежником, через который мы с большим трудом, но все же пробирались. Я вымоталась настолько, что сил не было даже на то, чтобы пугаться, натыкаясь на внимательный, изучающий взгляд моего спутника. Верный Байкал трусил рядом с ним, время от времени оборачиваясь, когда я отставала. Казалось, конца и края не будет этой чащобе. И когда неожиданно в лицо мне ударили лучи солнца, я едва не расплакалась от радости. |