Книга Неподражаемая, страница 29 – Клэр Доналд

— В каком смысле?

— Во всех.

Рассел непринужденно откинулся ни спинку стула.

— Нельзя ли поконкретнее?

Зоя помолчала, поджав губы.

— Во-первых, ты постоянно вторгаешься в мое личное пространство.

— То есть подхожу к тебе слишком близко?

— Вот именно, слишком.

— Другие претензии есть?

— Ты не понимаешь слова «нет» или понимаешь, но не воспринимаешь.

— Понимаю — когда я чувствую, что мне действительно говорят «нет».

— Что ты хочешь этим сказать?

Рассел неторопливо провел кончиком пальца по краю бокала, не сводя взгляда с лица Зои.

— Твои губы говорят «нет», а тело кричит «да».

— Неправда!

— А как же прошлая ночь?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты желала меня так же сильно, как я тебя. Весь день ты только и твердила «нет», но, когда дошло до дела, твое тело приняло за тебя решение.

Зоя покраснела и быстро сказала:

— Прошлая ночь была ошибкой.

— Я догадываюсь, что тебя заставляют это повторять твои представления о приличиях. Но я вижу совсем другое: когда между мужчиной и женщиной проскакивают искры, они инстинктивно на них реагируют.

— Тебя послушать, так получается, что у нас нет выбора.

— Но у нас его действительно нет, — сказал Рассел со спокойствием обреченного. То, что произошло, было неизбежно. Это должно было случиться.

— Неправда! Эта так называемая неизбежность — твоих рук дело.

— Ничего подобного. Я не собирался принуждать тебя к тому, к чему ты не была готова, я тебя даже не торопил. Я терпеливо ждал, когда ты сделаешь первый шаг.

Зоя скептически улыбнулась.

— Вот как? И в чем же, по-твоему, проявился это первый шаг? Я смотрела на тебя дольше пятнадцати секунд кряду?

Рассел улыбнулся.

— Очень не хочется признавать, правда?

— Что признавать?

— Что ты меня хотела.

— Я тебя не хотела! Ты просто воспользовался ситуацией!

Рассел медленно поднес бокал к губам и сделал глоток.

— Зоя, ты обманываешь и меня, и себя. Почему тебе так трудно признаться в своих истинных чувствах?

Зоя с досады чуть кулаком по столу не стукнула.

— Господи, Рассел, да уймись ты! Ты требуешь от меня признания в чувствах, которых у меня и в помине нет. Более того, ты вызываешь у меня другие чувства, которые я не хочу испытывать.

— Какие, например?

Зоя закусила губу, спохватившись, что чуть не проговорилась.

— Неважно, ничего я не чувствую.

— Зоя, не скрывай от меня, скажи, что ты чувствуешь.

От волнения Зоя принялась теребить в руке салфетку.

— Я… ты… у меня возникает ощущение, будто я становлюсь другим человеком.

— Когда ты со мной?

Зоя кивнула.

— Знаешь, обычно я хорошо владею собой, я аккуратная, у меня каждая вещь на своем месте…

— Понимаю.

— Но когда я с тобой, у меня… — Она подняла взгляд на Рассела и призналась: — Я теряю контроль над собой и над своей жизнью.

— А этот контроль, он для тебя очень важен? — серьезно спросил Рассел.

Зоя снова повертела в руке вилку.

— Я не люблю неожиданности, непредсказуемости. Я предпочитаю знать, что происходит и к чему мне надо быть готовой. Рядом с тобой у меня такой уверенности нет. Я не понимаю, что происходит и как мне к этому готовиться.

— Тебе не нужно никак готовиться, — мягко сказал Рассел. — Просто будь самой собой.

— Я больше не знаю, кто я и как мне быть собой.

— Из-за того, что у тебя было с Греем Моррисоном?

Зоя быстро подняла на него глаза и удивленно переспросила:

— С Моррисоном? Ну да… и из-за него тоже. Но не только.

— Что еще ты имела в виду?

Она снова опустила глаза.

— Я не хочу об этом говорить. — Она прикусила губу, борясь с предательскими слезами.

Рассел положил руку на ее плечо, и Зое показалось, что в нее перетекает тепло его тела, оживляя ее, заставляя кровь быстрее бежать по венам. Она посмотрела ему в глаза и увидела, что он смотрит на нее с серьезным и одновременно ободряющим выражением.

— Вот что, — примирительно сказал Рассел, — давай сделаем так: ты посидишь в гостиной, а я наведу здесь порядок, хорошо?

Зоя кивнула и благодарно улыбнулась. Рассел проявил редкостную чуткость, позволяя ей побыть одной и привести в порядок мысли.

Пока она сидела в библиотеке, Рассел разжег камин, и сейчас пламя излучало приятное тепло. Зоя старалась не думать о том, что происходило в этой самой комнате прошлой ночью. Она села на диван и стала листать какой-то старый журнал, даже не обратив внимания на название.

Через несколько минут Рассел вернулся с подносом, на котором стояли две кружки с дымящимся кофе. Поставив поднос на старинный кофейный столик, он сел рядом с Зоей на диван.

— Какой кофе ты пьешь? — спросил он.

— Черный, без сахара.

Он передал кружку Зое. Она взяла ее двумя руками, согревая пальцы. Рассел положил себе сахар и добавил молоко. Зоя смотрела, как он размешивает сахар. Перехватив ее взгляд, он виновато улыбнулся.

— Я знаю, что это вредно для зубов, но ничего не могу с собой поделать — люблю сладкий кофе. — Он снова улыбнулся. — Вроде бы пока на моих зубах мои пагубные привычки не сказались.

На это Зое было нечего возразить, у Рассела были безупречно ровные зубы, белее которых ей не доводилось видеть.

Они помолчали, прихлебывая горячий кофе и глядя на огонь. Они сидели так близко, что могли бы прикоснуться друг к другу, и Зоя вдруг испытала почти непреодолимое искушение положить руку на его мускулистое бедро.

Зоя не понимала, что с ней происходит: она сама приняла решение, что прошедшая ночь больше не повторится. Во-первых, она не хотела осложнять положение еще больше, а во-вторых, когда придет время расставаться с Расселом, она бы хотела уйти с гордо поднятой головой. А в том, что расстаться им рано или поздно придется, она не сомневалась.

Чтобы удержаться от искушения, она села на свои руки. Рассел заметил ее движение, и она поняла, что невольно выдала себя. Он посмотрел ей в глаза. У Зои пересохло во рту, она облизнула губы. На его щеках и подбородке темнела отросшая за день щетина, и ей вдруг до зуда в пальцах захотелось погладить его подбородок с продолговатой ямочкой, провести пальцем по нижней губе, по щекам, погладить веки над серыми глазами, которые, стоит им остановиться на ней, заставляют ее трепетать в предвкушении.