Книга Подари мне поцелуй, страница 4 – Кейт Доули

Когда Сюзанна пришла на просмотр в «Театр Эдвина Бута», она уже твердо знала, что не уйдет, пока не встретится с главным режиссером. Колфилд немало повидал на своем веку девушек, которые бы хотели через его протекцию получить ангажемент в «Театре Эдвина Бута», но Сюзанна его поразила. Видимо, у нее все же имелся определенный актерский потенциал, потому что она заставила Колфилда поверить, будто он — ее давняя мечта. Глаза красавицы светились такой страстью, таким обожанием, что Колфилд не устоял и принял Сюзанну в труппу. Он прекрасно понимал, что дирекция театра будет против молодой, никому не известной актрисы с сомнительными способностями, но Сюзанна уже настолько вскружила ему голову, что Колфилд сам начал верить, в то, что в девочке заложен огромный потенциал и что по прошествии нескольких лет она станет одной из самых популярных актрис во всем штате.

Его мнению поверили, тем более что Итен Колфилд никогда не ошибался в подборе актеров.

Но, несмотря на все призывы, расточаемые на просмотре, Сюзанна до сих пор не допустила к своим прелестям главного режиссера. Колфилд уже не был уверен в том, правильно ли истолковал влажный блеск в глазах своей протеже. Усомнился он и в собственной неотразимости. И вот теперь, когда Колфилд собрался ставить «Гамлета» и слух об этом событии со скоростью света облетел весь театр, крошка Сюзанна заглянула к нему как-то вечером и со странным блеском в глазах стала рассказывать, как она любит Шекспира. Колфилд решил, что, если он до сих пор не разучился понимать женщин, девочка обещает ему себя в обмен на роль Офелии.

Всю жизнь он считал, что режиссер не должен спать со своими актрисами, это будет мешать творческому процессу. Он так и не позволил себе даже легкого флирта с Дайан Сегер, хотя она явно была от него без ума. Но Дайан была слишком хорошей актрисой, чтобы терять ее, если в их отношениях что-то не сложится. В минуты откровенности с самим собой, которые наступали теперь все реже и реже, Колфилд говорил себе, что весь его режиссерский талант состоит в том, что он умеет подбирать актеров. Ни разу его собственные постановочные решения не играли большой роли в спектаклях, Колфилд это прекрасно осознавал, но теперь старался затолкнуть неприятные мысли как можно глубже, чтобы они не беспокоили его темными одинокими ночами. Колфилд чувствовал, как неумолимо подкрадывается старость, и все яснее понимал, что готов на все, лишь бы этими страшными ночами его покой берегла молодая и горячая женщина, рядом с которой он вновь сможет почувствовать себя сильным и мудрым мужчиной.

Когда собрание труппы закончилось, Сюзанне удалось поймать Колфилда почти у двери. Она потянула его за рукав пиджака, пытаясь привлечь внимание мэтра к своей скромной персоне.

Она смотрела в его водянистые глаза взглядом щенка, побитого хозяином. Колфилду тут же стало неловко, хотя он не мог понять почему. Ему казалось, что он в чем-то виноват перед Сюзанной.

— Мистер Колфилд, — обратилась она к нему низким бархатным голосом, — мы так и не успели все обсудить в тот раз.

— Да? — Он был явно растерян. — Вы меня так очаровали, что я забыл, о чем мы говорили, — попытался пошутить он.

На роскошных ресницах Сюзанны заблестели бриллианты крупных, тщательно отрепетированных слезинок.

— Я, конечно, понимаю, что такие, как я, вокруг вас вьются тысячами, но вы так и не рассказали мне, какой видите свою постановку «Гамлета». Может, вы уже и не помните, что это — пьеса моей мечты, я так хотела бы первой узнать, как вы сможете интерпретировать Шекспира, чтобы он стал понятен нынешнему поколению, — добавила она уже совсем тихим голосом. По щекам Сюзанны катились слезинки.

— Ну-ну, милая моя, сейчас пойдем ко мне в кабинет, и я вам все расскажу.

Колфилд взял под руку улыбающуюся сквозь слезы Сюзанну и повел ее к своему кабинету. Что-то подсказывало Колфилду, что сегодняшний день закончится или его победой над своей похотью, или победой Сюзанны в борьбе с Дайан за эту роль. И он совсем не был уверен в том, что Офелией станет более талантливая Дайан.

В то время, когда Сюзанна старательно увлекала в свои сети золотую рыбку в вязаном шарфе, Ингрид тащила Дайан прочь от театра. Дайан вяло сопротивлялась, говоря, что даже ей, приме театра, иногда необходимо быть на рабочем месте. К тому же нужно учить роль для будущего просмотра. Ингрид отмахивалась от всех попыток подруги вернуться в «Театр Эдвина Бута». Она была уверена, что для Дайан будет огромным потрясением случайно столкнуться в коридоре с довольным Итеном и растрепанной Сюзанной, идущими под руку.

— Ингрид, ну послушай же меня! — взмолилась Дайан. — Я не могу сейчас уходить, вдруг Итен решит, что Офелию буду играть я, а меня нет в театре! Что он подумает обо мне?

— Что ты тоже человек и должна иногда отдыхать. К тому же, прости меня, Дайан, но после того, что я сегодня увидела, выходя из репетиционного зала, я просто уверена, что роль получит крошка Сью. Так что можешь расслабиться.

— Неужели ты думаешь, что такую трудную роль поручат девушке, у которой почти нет актерского опыта?

— Если ее отрекомендует Итен, то можешь в этом не сомневаться.

— Нет, я не верю, что Итен пойдет у нее на поводу. Если даже он решит взять на роль Сюзанну, это будет означать, что она в большей степени подходит для мистера Колфилда, чем я.

— Это будет означать, что у Колфилда завелся бес под ребром.

— Как ты можешь такое говорить! Он никогда не шел на поводу у своих низменных инстинктов!

— А ты его так хорошо знаешь? — хитро прищурившись, спросила Ингрид.

— Нет… то есть… я хочу сказать, что работаю с ним уже больше десяти лет и видела, как вокруг него вьются стаи молоденьких девиц. Ни одна из них так и не получила даже малюсенькой эпизодической роли!

— Это потому, что он не чувствовал потребности в молодой крови. А сейчас возраст все больше дает о себе знать.

— Колфилд не так стар, как тебе хочется думать.

— Знаю, ему всего-то сорок шесть! Дайан, если бы ты пила столько, сколько пьет он, то уже давно выглядела бы как египетская мумия! — От волнения Ингрид принялась активно размахивать руками.

— Не кипятись! — Дайан поморщилась.

Она не любила, когда при ней кто-то начинал активно жестикулировать или, упаси Боже, кричать. Дайан видела, что подругу задело за живое ее упрямство в оценке Колфилда и что она уже готова чуть ли не силой доказывать свою правоту.

— Дайан, милая, — чуть спокойнее произнесла Ингрид, — я понимаю, что любовь зла, но ты видела то же, что и я. Сью решила захомутать Итена. Причем он, по-моему, совсем не против.

— А может быть, она действительно самородок, который он сумел обнаружить?! — запальчиво предположила Дайан.

— Ага, тогда я — гений! Дайан, я умею реально оценивать собственные силы. Поэтому поверь мне, могу оценить и талант окружающих меня людей. Сью — бездарь. Единственная актерская игра, на которую она способна, — обольщение. Я думаю, что именно этим талантом она собирается зарабатывать себе на жизнь. Вот так-то! — веско закончила Ингрид.