Онлайн книга «Слёзы Шороша»
|
– Папа, я никогда не думал, что Кадухар такой. – Какой, Савас? – Я никогда не думал, что Кадухар такой… страшный. – Ты верно подметил, сынок. Горы таят в себе много опасностей и своим грозным видом предупреждают людей, что они вовсе не гостеприимные хозяева. Но нам нечего бояться: мы пойдём по привычной тропе и не будем сердить Кадухар. Знаешь, Савас, есть в этих краях и гостеприимные хозяева, – Фэдэф улучил момент, чтобы предложить сыну остановиться на отдых в Нэтлифе. – Завтра утром мы ступим на территорию Кадухара и начнём выслеживать горбунов. Ты понимаешь, что нам надо хорошо отдохнуть. – Папа, я знаю, о ком ты говоришь. – Заедем к нему? Савас не отвечал. (Он любил Рэгогэра, любил, когда тот переполнял собой, своими байками вечеринку, но сейчас ему было не до этого. И тем более не до его жены и их взрослого сына). Его молчание и понурый вид сказали вместо него. И тут Фэдэфу пришла в голову другая идея. – Не угадал, – лукаво посмотрел он на сына. – Сразу вижу, что не угадал. – Почему? – спросил Савас. – Если бы угадал, тотчас припустил бы Нэна. Лебеард остановился в удивлении. – Значит, и я не угадал. Савас оживился. – Лебеард, а про кого ты подумал? – Про Рэгогэра. А ты? – Я тоже про Рэгогэра. – Вот вы оба и не угадали, – с досадой сказал Фэдэф и отвернулся, как будто не желал больше продолжать этот разговор. – Папа, скажи быстрее, у кого мы остановимся на ночлег? – У морковного человечка. – У морковного человечка?! – глаза Саваса загорелись. – У морковного человечка. – Поедем быстрее! – воскликнул Савас. – Лебеард, садись! Скорее! * * * Морковный человечек выскочил из дома и засеменил навстречу всадникам. Едва Фэдэф слез с Корока, Малам бросился обнимать его как старого друга. Фэдэфу пришлось согнуться, чтобы тот не прыгал как ребёнок. – Здравствуй, мой дорогой Фэдэф! Здравствуй, мой друг! Счастлив, очень счастлив видеть тебя и твоих спутников! – Это… – Это твой сын Савас! – перебил Фэдэфа хриплый голос старика (при этом он состроил гримасу, которая заставила Саваса рассмеяться). Малам подскочил к нему и тоже обнял. – У меня ещё никогда не было таких юных гостей! Это событие! Настоящее событие! В следующее мгновение он уже стоял перед Лебеардом, похлопывая его по плечам двумя маленькими оранжевыми ручками. – Лебеард… моё имя, – немного смутившись, сказал Лебеард. – Разве думал Малам, что ему когда-нибудь доведётся принимать в своём доме лесовика! Это большая честь для меня. О! – шустрый взгляд Малама остановился на амулете на груди Лебеарда. – Такие камешки не водятся в здешних краях. Ну, проходите в дом, дорогие друзья. «Его взгляд простирается дальше, чем видит его глаз», – подумал Лебеард. Малам проводил гостей в небольшую комнату и усадил их за стол, который оставался не накрытым всего лишь несколько мгновений. То по одну, то по другую его сторону вырастала фигура морковного человечка (как будто в доме был не один, а три или четыре морковных человечка), объявлявшего очередное блюдо. – Попробуйте моего свекольного салатика… Тушёная морковка, прошу оценить свойства… Отведайте котлеток морковных… А вот и кролик в морковном соусе, – хозяин подмигнул Савасу, не удержавшемуся от улыбки, вызванной морковным нашествием… – Картошечка в козьем молоке поспела. Очень кстати… Грибочков откушайте. В козьем молочке тушённые. Малам сел за стол и сказал: – Сел за стол – не говори, что сыт. Доброго вам голода, друзья мои. С того самого момента, как Савас увидел морковного человечка, он проникся к нему нежным чувством и очень хотел сказать ему что-нибудь приятное. И такая возможность наконец появилась. – Доброго тебе голода, Малам! – с радостью произнёс он впервые услышанное застольное пожелание. Малам пришёл в умиление от такого внимания к себе и оттого, что угодил душе юного гостя. – Спасибо, мой друг. И помни: в миг безнадёжности Малам придёт к тебе на помощь по первому зову. А теперь – доброго тебе голода. В ответ Савас улыбнулся и кивнул головой. Пока морковный человечек подносил и расставлял кушанья, можно было лишь предположить, что он неравнодушен к такой усладе жизни, как с толком посидеть за сытным столом. Но когда он принялся отведывать блюда, в этом у гостей не осталось никаких сомнений. Малам не просто ел – он вкушал, он наслаждался пережёвыванием. Жевал он то часто и мелко (при этом подбородок его беспрестанно прыгал, а верхняя губа надувалась и выпячивалась), не стесняясь оценивающе причмокивать, то, поймав неповторимый вкус, ради которого он и ел, почти замирал, закрывая глаза и вздымая брови, и лишь его язык перекатывал пойманный вкус, давая проявиться его оттенкам… Беседа текла мерно, не мешая главному. – Малам, ты будто гостей ждал? – спросил Фэдэф. – Стол трещит от угощений. Малам улыбнулся, одними глазами улыбнулся. Неспешно допробовав вкус кусочка крольчатины, он ответил: – А как же. Я ждал гостей – они и пришли. – Кто же тебе нас выдал? – А в углу около входной двери стоит. Всё-ё слышит. – Кто? – в изумлении спросил Савас, вообразив, что в углу таится какое-то животное. – Уж не козу ли ты там прячешь? – усмехнулся Фэдэф. – Савас, иди-ка сам посмотри. Не бойся… Кто там? Кого я там спрятал? – Здесь нет никого. Только палка какая-то. – То-то и оно, что палка. Она-то мне всё и поведала про вас. Темнело. Малам зажёг свечи. – Пойду проверю, чаёк готов ли. Проходя мимо Саваса, он погладил его по огненной голове. – А вот и чай с лепёшками. Сегодняшние. Угощайтесь. – Паратовый? – порадовал старика вопросом Фэдэф. – Ага, запомнил. Понравился тебе чаёк паратовый. Савасу и Лебеарду тоже очень понравился паратовый чай с лепёшками. – Малам, спасибо за угощения, – Фэдэф поднялся с места. – Мне надо увидеться с Рэгогэром. Он завтра с нами до Кадухара поедет, а потом с Короком и Нэном обратно. – Почему же, дорогой Фэдэф, не я? Я буду ухаживать за лошадьми, кормить их. Обязательно дам им побегать. Почему же, дорогой Фэдэф, не я? – Нет, Малам. У нас с Рэгогэром будет другой уговор: ему придётся каждый вечер приезжать к подножию Кадухара с лошадьми. Я не могу тебя так обременять, ты уж не держи на меня обиду. |