Книга Рандеву с петлей на шее, страница 19 – Николай Леонов, Алексей Макеев

– Могли и не забрать, – возразил Гуров. – А теперь заберут обязательно.

Бортников растерянно посмотрел на дверь, как будто сейчас в кабинет должны были ворваться автоматчики.

– И что же делать? – спросил он. – Может, уехать?

– Даже не вздумайте! – резко воспротестовал Гуров. – Это будет практически признанием вины. СК не станет долго заморачиваться, возьмет вас по «горячим» следам и начнет давить и выжимать признание. Могут и вовсе передать дело в суд, а там уж, как говорится, как повезет. Может, вас и не посадят, но нервы помотают изрядно. К тому же продлится это долго.

– И что же делать? – растерянно повторил Бортников.

– Ну, пока ответьте на мои вопросы. – Гуров посмотрел на часы. Он понимал, что СК может нагрянуть сюда в любую минуту, как только им станет известно, что Бортников был в Лесном прошлой ночью. Время терять не следовало, и Лев спросил: – А у вас самого есть предположения, кто мог убить Водопьянова?

– Понятия не имею, – тут же ответил Бортников.

– Могут это быть профессиональные проблемы? Конкуренты, к примеру?

– Да вы что! – засмеялся Бортников. – Во-первых, с конкурентами мы так или иначе знакомы, общаемся. Из тех, что представляют значимость на рынке, я со всеми знаком. Вполне адекватные люди, не бандиты, не убийцы. Во-вторых, зачем убивать кого-то из конкурентов? Наша фирма ведь все равно продолжает функционировать! И потом – на даче, ночью… Никто и не знал, что он туда поедет, только свои. И впустить ночью в дом он мог только своего. Вот и получается, что я ответил на ваш вопрос.

– То есть высказали предположение, кто мог его убить? Кто-то свой. Так получается?

– Получается, так, – согласился Бортников. – Хотя мне невозможно представить, кто из своих мог это сделать. Если вы имеете в виду членов семьи, то это бред.

– Кстати, кто-нибудь знал о том, что вы должны с ним встретиться?

– Я никому не говорил, а Алексей – не знаю. Ну, Рита знала, конечно. Дети, наверное. Ну и что?

– А здесь, в офисе?

– Я особо не скрывал этот факт, – признался Григорий. – В этом же не было никакой тайны! Секретарша знала, к примеру.

– Она давно у вас работает?

– Пять лет, – ответил Григорий Дмитриевич и улыбнулся: – И убивать Алексея у нее никаких причин не было. Он ей нормально платил, даже в кризис не уволил и зарплату не урезал, как поступили многие наши коллеги.

– А о любовнице Водопьянова что можете сказать?

– О ней я уже все сказал, и большего она не заслуживает. Совершенно незначительная личность. Стандартная история о «стареющем кошельке» и продающейся ему блондинке.

– Как вы цинично охарактеризовали их отношения, – усмехнулся Гуров.

– Как есть, – пожал плечами Григорий. – Но как бы к ней ни относиться, а убивать ей смысла нет. После его смерти она пробкой вылетает из квартиры и лишается денег. Остается у разбитого корыта, по сути.

– А Алексей Викторович случайно не включил ее в завещание?

– Да вы что! – Бортников посмотрел на полковника как на больного на голову. – Алексей был далеко не дурак. Он все завещал жене и детям. Кстати, как раз Лазарев помогал ему грамотно составить завещание. Это было где-то года два назад.

«За два года многое могло измениться», – подумал Гуров, а вслух спросил:

– А в вашей фирме среди сотрудников нет кого-то, кто мог желать смерти Водопьянову?

– С какой стати? – хмыкнул Бортников.

– Вот вы только что говорили, что ваши коллеги начали массово увольнять сотрудников в условиях кризиса. Секретаршу, допустим, вы оставили. А кого-то другого?

– Никого мы не увольняли, у нас и сотрудников-то… – начал Бортников, но вдруг замолчал на полуслове.

– Что такое? Вы что-то вспомнили?

Он неопределенно развел руками, словно сомневаясь, потом сказал:

– Я просто не хочу увести вас по ложному следу. Так можно приплести сюда целую кучу персонажей, которые не имеют отношения к убийству и только расширят круг подозреваемых.

– Ну, сейчас его не мешало бы расширить, потому что пока он вообще не определен или же определен очень расплывчато, – высказал свои соображения Гуров.

– Хорошо, – сдался Бортников. – Был не слишком приятный инцидент с одним из сотрудников. Его действительно пришлось уволить, но только по его собственной вине – он повел себя не очень добросовестно, и с ним пришлось расстаться. При увольнении он повел себя довольно грубо и агрессивно, накричал всяких гадостей и угроз и ушел. Но убить Алексея он не мог.

– Почему вы так уверены?

– Потому что он прямой и дубоватый, такие действуют тупо и прямолинейно. Могут, например, проломить голову. Но чтобы вот так – подкрасться сзади с удавкой… Не он. Такие способны только размахивать руками и угрожать криком, что он и делал.

– Что вы хотите этим сказать? – насторожился Гуров. – Вы с ним встречались после увольнения?

– Ну да, они встретились с Алексеем в ресторане. Случайно. Игорь был пьян, начал задираться. Вспомнил прошлое, полез с кулаками…

– Вы присутствовали? – уточнил Гуров.

– Нет, мне Алексей рассказал.

– И чем дело кончилось?

– Ничем серьезным. Охрана их разняла, кажется.

– Когда это было?

– Пару недель назад.

– А увольнение?

– Месяца полтора-два.

– Так, теперь имя и адрес! – потребовал Гуров, доставая записную книжку.

Но Бортников не успел ничего добавить: со стороны приемной послышались голоса, затем дверь распахнулась, и вошедший мужчина громко произнес:

– Добрый день, Григорий Дмитриевич!

Гуров узнал его. Это был следователь Михеев из Следственного комитета. Он понял, что произошло то, чего он и ожидал: комитетчики выяснили, что Бортников находился ночью на даче в Лесном, более того, скрыл этот факт, и теперь пришли за ним.

– Собирайтесь, проедемте с нами, – сказал Михеев.

Бортников бросил взгляд на Гурова, и следователь невольно посмотрел туда же. Он узнал полковника и нахмурился:

– Гуров? А ты тут зачем?

– Успокойся, Михеев, я здесь, можно сказать, по личному делу.

– По личному! – усмехнулся тот. – Знаем мы вас! Опять управа нас обойти пытается!

– Нет, – покачал головой Гуров. – Давай-ка выйдем на минутку, я все объясню.

Михеев чуть поколебался, но все-таки вышел вместе с Гуровым из кабинета. Там остались его подручные и Бортников.

– Слушай, Андрей, – прислонившись к стене, заговорил Лев. – Я тут действительно по личному вопросу. Дела Водопьянова у меня официально нет. Более того – оно мне не нужно. У нас комиссия, поговаривают, грядет.