Книга Последняя ночь с принцем, страница 25 – Галина Владимировна Романова

— А почему Кораблев, Маргарита Николаевна?

— То есть?

— Что вас может связывать с этим человеком?

— Ну, знаете! — мгновенно вспыхнула она. — Это уже мое личное, да… И, думаю, никакого отношения к происшествию мой выбор…

— Да так, все так. И дело это не мое собачье.

И ваше оно, только ваше личное. И все же? — Его глаза при этом ничего, кроме банального любопытства, не выражали, а губы улыбались тепло и непринужденно. — Это не для протокола, поверьте.

Мне вот как мужику просто любопытно. Почему он?

— А почему нет-то, господи! — Риту его любопытство рассмешило. — Я что, недостойна такого красавчика?

— Вот оно, Рита! Вот оно! Именно красавчика!

Это же типичный представитель современного прожигателя жизни. Дорогая машина. Дорогие тряпки.

Смазливая физиономия. Пыль… Одна пыль в глаза…

— Почему вы так думаете? У него наверняка приличный заработок. Где-то же он деньги зарабатывает!

— Наверняка, но где именно он зарабатывает, нам пока неизвестно. Нам он отрекомендовался как адвокат. Но ни в одной адвокатской конторе города он не значится.

— А вы пробовали обзванивать компании, занимающиеся грузоперевозками? — Рита вдруг вспомнила о своем посещении соседней квартиры, и о проведенном ею тщательном обыске. — Он может служить адвокатом в любой фирме.

— Пробовали. Ничего определенного. Кто не слышал о таком, кто не располагает информацией, кто не готов ответить вот так вот сразу. Мутно все, Рита. Нужен он вам со своими темными пятнами? Вы такая девушка…

— Какая? — сердито перебила его Рита, успев к этому времени вспомнить также и об отсутствии у Кораблева каких-либо фотографий, намекающих на его прошлое. Как тут не проникнуться подозрительностью гостя. — Какая я девушка? Ну, какая?

Рыжая я, Валентин Михайлович! Рыжая и одинокая!

— Можете не напрягаться с отчеством. Просто Валентин… — порекомендовал ей гость с улыбкой. — А насчет рыжей, то тут вы не правы. Цвет волос у вас потрясающий. Ваша покойная соседка наверняка вас ревновала к Кораблеву.

— С чего это ей меня ревновать? — недоверчиво фыркнула Рита, уверенная как раз в обратном.

— Она была умной женщиной, знающей цену истинной красоте, — медленно проговорил Валентин, не сводя с Риты пристального взгляда. — Она сразу поняла, на кого направлен интерес Кораблева. И это ее наверняка бесило. Напросилась с вами в гости на дачу. Откровенно радовалась вашему отъезду.

— Это-то вы откуда знаете?! — Рита скептически хмыкнула.

— Работаем, Рита. Работаем. Уже успели опросить хозяина дачи и его жену. На основании их показаний я утвердился в своих подозрениях.

— Каких же?

— Что погибшая Соколова не просто жила в квартире напротив. Она пасла вашего соседа.

Оп-па… Вот это называется додумались на пару!

Вот только сегодня днем она прополаскивала в мозгах эту мысль, и тут же Валентин, который просил не называть его Михайловичем, эту самую мысль озвучил.

Не просто… Не просто появилась на их лестничной клетке Зина Соколова. Совсем не просто. А зачем? Зачем ей пасти Кораблева?

— А вот этого я пока не знаю, — честно признался Валентин. — Что за интерес у нее к нему был, чем продиктован, я не знаю. Но что поселилась она здесь из-за него, я почти уверен. Почти! Кстати, а где он сам-то? Проснулись вместе, а засыпать, что же, будете в одиночестве?

Рита надулась и на все оставшиеся у него в запасе вопросы предпочла отмалчиваться. Валентину Михайловичу ничего не оставалось делать, как спустя десять минут начать прощаться.

— Если вам что-то станет известно, позвоните? — спросил он, проникновенно заглядывая под Ритины насупленные брови.

— Конечно, — пообещала она, искренне недоумевая на предмет того, что ей может стать известно-то.

Как только за следователем закрылась дверь, она тут же метнулась на балкон.

Нет, в соседней квартире по-прежнему царили тишина и покой. Да и мотор его машины не оглашал окрестности своим глухим утробным урчанием. Где же он может так задерживаться?! И даже не позвонил!..

Рита забралась с ногами на диван, поставила себе на коленки телефон и задумалась.

Позвонить Аньке и рассказать? Пожалуй, что не стоит. Начнет ахать, подозревать всех подряд, начиная с дворовой шпаны и кончая бродячими кошками. И в результате настоит на том, чтобы Рита переехала к ней на дачу, хотя бы на летний период.

А разве она может себе позволить уехать сейчас?! Сейчас, когда у них с Эдиком только-только все начинается. Сейчас, когда она полна всяческих надежд и почти уже забыла и про то, что она рыжая, и про то, что плохая И сейчас, когда рядом начинает происходить что-то ужасное! Разве может она в это самое время позволить себе отсутствовать?! Однозначно — нет Аньке она все же позвонила и поболтала с ней минут десять. И как-то так незаметно подобралась к теме их бывшей соседки Серафимы Ивановны, которая давно уже переехала из их дома и сдавала свою квартиру случайным жильцам.

— Алчность, дорогая! — вынесла свой вердикт ее правильная сестра. — Она же — Серафима-то — ни в чем сейчас не нуждается, даже более того… Так нет! Нужно еще и квартиру сдавать. Подумаешь, какой приработок! А людям каково?! Помнишь того придурка, что чуть с балкона не свалился?

— Помню, — кротко ответила Рита. — И где она только таких находит? На улице, что ли, подбирает? Или по объявлению?

— А вот тут ты, сестра, не права, — возразила ей Анька. — Сима — очень осторожная женщина. Ни за что не станет подбирать себе жильцов с улицы.

— А как же? — Ответ для Риты был очень важен, он ей был просто необходим.

— Я точно не знаю, но что не по объявлению, это точно. Да тебе-то какое дело, где она их берет?

— Да нет, я так просто, — поспешила с ответом Рита и тут же перескочила на другую тему.

Ничего не заподозрив, Анька стребовала с нее обещание, касающееся следующих выходных, и вскоре сестры распрощались.

Недолго думая, Рита набрала номер Серафимы Ивановны.

— Алло, — произнесла Серафима в трубку своим неповторимо тонким пронзительным голосом.

— Здравствуйте, Серафима Ивановна, — поприветствовала ее Марго. — Это Рита. Рита Жукова. Я что звоню-то…

И она очень обстоятельно и детально поведала о своем сегодняшнем пробуждении от звонка двух милиционеров, весьма сердитых и воинственно настроенных.

— Да я уже знаю, милая, — опечалилась сразу Серафима и, кажется, даже всхлипнула. — Уже были и допрашивали. А что я могу знать об этой девушке?! Что?! Милая, красивая, обходительная. Пришла, принесла конфеты, хороший кофе, цветочки.

Мы с ней посидели в столовой, выпили по чашечке кофе.