Книга Заговор в Уайтчепеле, страница 64 – Энн Перри

– Это сенсация века, – сказал он, нервно облизнув губы. – Она изменит весь мир… клянусь вам.

Телман с сомнением смотрел на Римуса, но видел, что тот говорит совершенно искренне.

– Если Джека схватят, для меня этого будет достаточно, – негромко сказал инспектор. – Но вам лучше рассказать все, что вы знаете.

Пока он решил воздержаться от угроз. Линдон посмотрел на него, и в его взгляде вновь появился вызов. Он вырвал руку у полицейского.

– Вы не сможете доказать это без меня. Это будет большая удача для вас, если вам вообще удастся доказать это.

– Может быть, это неправда.

– О, это правда! – заверил Римус Сэмюэля, и в его голосе прозвенели нотки уверенности. – Но мне осталось найти еще несколько элементов этого пазла. Галл ^[10] мертв, но кое-что еще можно узнать так или иначе. И Стивен тоже умер, бедняга… и Эдди. Но, несмотря ни на что, я докажу это.

– Мы, – поправил его Телман с мрачным видом. – Мы докажем это.

– Я не нуждаюсь в вас.

– Нуждаетесь, или я сделаю это достоянием гласности, – пригрозил инспектор. – Мне безразлично, сделаете вы из этого сенсацию или нет, – у меня имеются собственные мотивы для того, чтобы узнать правду, и я узнаю ее во всяком случае.

– Тогда нам нужно держаться подальше от лавки, – сказал Римус, бросив взгляд куда-то через плечо, а затем вновь обратив лицо к Телману. – Нельзя допустить, чтобы нас заметили.

Повернувшись, он двинулся в сторону Майл-Энд-роуд. Во влажной, гнетущей атмосфере запахло грозой. Сэмюэль поспешил за журналистом.

– Разъясните мне, в чем тут дело, – произнес он в приказном тоне. – И никакой лжи. Мне известно очень многое. Я просто не знаю, как это все связать… пока.

Римус шел вперед молча.

– Кто такая Энни Крук? – спросил Телман, поравнявшись с ним. – И главное, где она сейчас?

Первый вопрос Линдон подчеркнуто проигнорировал.

– Я не знаю, где она, – ответил он, избегая взгляда полицейского, однако, почувствовав признаки надвигающегося взрыва ярости, поспешно добавил: – Скорее всего в Бедламе ^[11]. Она была признана сумасшедшей, и ее куда-то увезли. Я не знаю, жива ли она до сих пор. В больнице Гая нет документов на нее, но мне известно, что она находилась там в течение нескольких месяцев.

– А кем был ее возлюбленный? – продолжил допрос Телман.

Вдали прогремели раскаты грома, и на землю упали первые, пока еще редкие капли дождя. Неожиданно Римус замер на месте, и инспектор сделал еще несколько шагов, прежде чем тоже остановился. Глаза репортера округлились, и он принялся хохотать истерическим смехом. Прохожие стали оборачиваться в их сторону.

– Прекратите! – Телману очень хотелось отхлестать его по щекам, но это привлекло бы к ним еще большее внимание. – Успокойтесь, наконец!

Усилием воли его спутник взял себя в руки.

– Ничего-то вы не знаете, только строите догадки!.. Уходите. Я не нуждаюсь в вас.

– Еще как нуждаетесь, – возразил Сэмюэль с уверенностью в голосе. – У вас еще нет ответов на все вопросы, и вы не можете получить их, иначе уже получили бы. Но вы знаете достаточно для того, чтобы бояться. Что вам еще нужно? Я полицейский, и в моих силах помочь вам. Я могу задавать вопросы, вы нет.

– Полицейский! – Римус зло рассмеялся. – Полицейский? Эбберлайн был полицейским, а Уоррен даже занимал должность комиссара! ^[12]

– Я знаю, кем они были, – резко произнес Телман.

– Разумеется, знаете, – согласился журналист, кивнув. Теплый дождь постепенно усиливался. – Но вам известно, что они делали? Мне совсем не хочется лежать в одной из этих аллей с перерезанным горлом.

Он сделал шаг назад, словно опасаясь, что Сэмюэль внезапно набросится на него.

– Вы хотите сказать, Эбберлайн и Уоррен были причастны к этому делу? – спросил Телман.

Римус окинул его презрительным взглядом.

– А кто, по-вашему, осуществлял сокрытие?

– Это абсурд, – сказал инспектор, не обращая внимания на дождь, уже промочивший их обоих насквозь. – Зачем кому-то, и тем более Эбберлайну, скрывать убийство? Он вошел бы в историю, если б раскрыл это дело. Человек, поймавший Уайтчепелского убийцу, прославился бы на века.

– Есть кое-что и посерьезнее, – мрачно произнес репортер.

На его лице опять появилось возбуждение, а глаза его загорелись безумным блеском. По щекам Линдона стекали капли дождя, его мокрые волосы прилипли к голове. Вновь послышались раскаты грома.

– Это нечто большее, чем жажда славы или денег, поверьте мне, Телман, – сказал журналист. – Если я окажусь прав и смогу доказать это, Англия изменится навсегда.

– Чушь! – с возмущением произнес полицейский.

Ему очень хотелось, чтобы это было неправдой. Римус отвернулся в сторону, и Сэмюэль снова схватил его за руку и дернул за нее.

– Зачем Эбберлайну скрывать самые страшные преступления, какие когда-либо совершались в Лондоне? Он вполне порядочный человек.

– Лояльность, – произнес репортер хриплым голосом. – Иногда лояльность значит больше, чем жизнь или смерть. – Он поднес руку к горлу. – Есть вещи, за которые люди… некоторые люди… способны продать душу. Эбберлайн – одно дело, Уоррен – другое, кучер Нетли…

– Что еще за Нетли? – перебил его Телман. – Вы хотите сказать, Никли?

– Нет, его зовут Нетли. Представившись в больнице Вестминстера как Никли, он солгал.

– Какое отношение он к ним имеет? Этот Нетли разъезжал на карете по Уайтчепелу, знал, кто такой Джек и почему он делал то, что делал…

– Разумеется, знал… и знает до сих пор. Но я уверен, он унесет эту тайну с собой в могилу.

– Зачем он дважды пытался убить девочку?

Римус широко улыбнулся, обнажив зубы.

– Как я уже говорил, вы ничего не знаете.

Телман был в ярости. Вероятнее всего, Питта вышвырнули с Боу-стрит за то, что он раскопал правду. И теперь Шарлотта, встревоженная и напуганная, осталась в одиночестве, а Грейси исполнилась решимости помочь ей, невзирая ни на какие трудности и опасности. Мысль о свершившейся чудовищной несправедливости была невыносимой.

– Я знаю, где в случае необходимости можно найти старших сотрудников полиции, – сказал инспектор спокойным тоном. – Не только Эбберлайна или комиссара Уоррена, но и других, рангом повыше. Эти двое, возможно, уже вышли на пенсию, но остальные еще работают.