Онлайн книга «Расплата за наивность»
|
— Понятно, — пистолет снова опустился. — Расскажи мне, что здесь происходило?.. Меня интересует все… с тех пор как они здесь поселились. Тяжело и прерывисто вздохнув, она поведала о событиях последних дней и, заканчивая, грустно покачала головой: — Она как будто и вправду умерла… Отойдя от нее, мужчины принялись о чем-то вполголоса совещаться. Как ни напрягала Тамара слух, ничего уловить ей не удалось. — Сейчас вам лучше оставаться здесь, — подала она наконец голос. — Ночь скоро. Дождь все следы смыл. А утром тогда… — А ты места эти знаешь? — обратился к ней один из гостей. — Я здесь все стежки знаю, — не без гордости заявила она, потом с тревогой в голосе добавила: — Лишь бы они не заблудились… — Скоро стемнеет! — Алка озабоченно смотрела на хмурое небо, низвергающее вниз потоки воды. — Слушай! Мне кажется, что вон там какая-то пещера. Серега мрачно посмотрел в указанном направлении. Действительно, метрах в десяти, чуть выше места, где они находились, у подножия двух вековых сосен, темнело что-то, напоминающее вход в укрытие. — Пойдем посмотрим, — предложил он, перекидывая сумку на другое плечо. На подъем ушло еще минут двадцать. Ноги отказывались слушаться, Алка устала считать, сколько раз за это время она падала. Упав в очередной раз, она едва не разрыдалась — сил совершенно не было. Серега, на ходу подхватывая ее под руки, попытался приободрить: — Давай, мышонок, еще метра два, и мы у цели. Ничего ему не ответив, она пошла вперед. Грот в скале оказался довольно глубоким. Ступив на сухую землю, Алка обессиленно упала на колени. — Наконец-то! — вырвалось у нее. — Мне кажется, я отсюда никогда и никуда не пойду. Серега суетливо стал распаковывать поклажу: — Сейчас я огонь разведу, высушишься и покушаешь. Не переживай, я все устрою. — Да! Ты все устроил… — не удержавшись, съязвила она и всхлипнула. — Я так тебе благодарна… И интересно — из чего ты собрался разводить костер? Дождь поливает часа четыре, я промокла до нитки и замерзла… Сжавшись клубочком на полу пещеры, она разрыдалась. Серегины шаги раздавались то над самой ее головой, то пропадали где-то вдалеке. Наконец потянуло дымком. Алка недоуменно подняла голову. Серега стоял над ворохом сырого валежника и, подсовывая что-то в самую середину, пытался развести огонь. — Ты что, деньгами топишь? — Хм, ты знаешь, я не сомневался, что ты все проверишь… Не мог без смеха вспоминать в зоне, как ты меня в тот раз с деньгами кинула. Думаю: «Ай да мышонок!» — Все вышло чисто случайно! — возмущенно заявила она, приподнимаясь. — И еще спросить надо — кто кого кинул?! Помолчав немного, она решилась задать ему наконец вопрос, который мучил ее последние два года: — Сережа, мы здесь одни… без свидетелей. Ответь — кто убил паренька у моей двери?.. Серега настороженно огляделся по сторонам и, пожав плечами, коротко обронил: — Я!.. — Так я и думала, — выдохнула Алка. — Но за что? Что он сделал тебе? Он же почти ребенок был! — Ребенок… — криво усмехнулся Серега. — Этот ребенок, как ты говоришь, лучше любого мента разобрался в ситуации. Потихоньку отслеживал тебя, меня… Пинкертон, мать его… — И что же дальше?! — А ничего! Подвалил ко мне той ночью и денег потребовал, а то, говорит, сдам тебя и ментам, и братве. Выбирать не приходилось. На несколько минут повисла гнетущая тишина. — Ладно, — наконец протянул Серега. — дело прошлое… Огонь между тем, осторожно облизывая ветки, разгорался. Зябко поеживаясь, Алка перебралась поближе к теплу. Озабоченно посмотрев в ее сторону, Серега снял куртку и принялся отстегивать теплую подкладку: — Раздевайся! Сейчас тепло будет, да и вещи надо просушить. Спорить было глупо, и она принялась стаскивать с себя одежду, облепившую ее влажными объятиями. — Бр-р! — поежилась она. — Холодно! — И белье снимай — вся насквозь сырая! — И, наткнувшись на ее возмущенный взгляд, сказал: — На вот, укутайся. Молча взяв из его рук подкладку, Алка прошла в дальний конец пещеры. Раздевшись догола, как могла завернулась в небольшой отрезок ткани. Немного согревшись, она вновь обрела способность рассуждать здраво. И то, о чем она сейчас думала, очень сильно пугало ее. Страх этот был вызван прежде всего беззащитностью перед ним. Алка прекрасно понимала, что некому прийти ей на помощь, и эта оторванность от внешнего мира делала ее ужасно уязвимой… Видя, как меняется выражение ее лица, Серега протянул руку и откинул прядь спутанных волос: — Удивительное дело! — И, видя ее вопросительный взгляд, продолжил: — Даже в таких условиях ты способна выглядеть привлекательно… — Чего мне совершенно не хочется, — буркнула она, отодвигаясь. Уронив руку, он понимающе усмехнулся и принялся готовить нехитрый ужин. Следующие полчаса прошли в напряженном молчании. Алка сидела, уткнув подбородок в колени, и смотрела на пляшущие языки пламени. Серега метался на крохотном пространстве, пытаясь развесить сырую одежду. — Дождь, кажется, перестал, — наконец оборвал он тишину. — Если завтра будет солнце, то все быстро просохнет. А сейчас нужно подумать о ночлеге. Ты должна понимать, что… — Я ничего не хочу понимать! — вскинулась она. — Я просижу всю ночь в таком положении, но никаких предложений с твоей стороны принимать не буду. Вполголоса выругавшись, Серега вышел наружу. Злоба клокотала в нем настолько, что он готов был взорваться и взять ее прямо там — на грязном полу этого богом забытого убежища. С силой ударив кулаком в раскрытую ладонь, он принялся мерить шагами небольшую площадку перед входом. Одинокие капли стекали за воротник, но он не замечал этого. В нем боролись сейчас два огромных зверя. Одному было имя — Страсть, другому — Жалость… Дикое желание жарким пламенем сжигало его изнутри. Он, познавший многих женщин, не мог с уверенностью сказать, что когда-нибудь испытывал нечто подобное по отношению хотя бы к одной из них. Уткнувшись лбом в холодные сырые камни, он пытался справиться с собой, но перед глазами вставало видение ее обнаженного тела с гладкой смуглой кожей. Глухо застонав, Серега влетел в пещеру. Костер почти прогорел, но жаркие угли отбрасывали еще достаточно света. Свернувшись калачиком и кое-как прикрывшись, Алка спала. Сквозь полуоткрытые губы вырывалось тихое дыхание. Упав перед ней на колени, он с жадностью вглядывался в желанные черты. Протянув руку, осторожно потянул за ее ненадежное прикрытие. Взору открылась нежная загорелая плоть. Дрожащими руками он провел по ее гладкой коже. Алка застонала… С губ сорвалось что-то еле уловимое. Кровь пульсировала в висках, размывая и без того нечеткое очертание. |