Книга Сезон охоты на коллекционеров, страница 36 – Фридрих Незнанский

— Да, деловой партнер явно обладает деловыми качествами, — похвалил ее Дмитрий. — Значит так, нужно сделать копии двух картин. Плачу по пятьсот баксов за штуку.

Гарик не успел открыть рот, как Ася потребовала:

— Нужно взглянуть на картины. А затем обсудим цену.

Гарик смущенно взглянул на Дмитрия. Похоже, его самого удивила деловая хватка жены.

— Далеко пойдешь, девочка, — одобрил ее поведение Дмитрий.

— Мы с вами на брудершафт еще не пили, — заметила та, откусывая кусок бутерброда.

— И что же нам мешает? — не обиделся гость.

— Наши деловые отношения. Я предпочитаю с клиентами поддерживать только деловые отношения. А то когда они перерастают в дружбу, обычно это сразу отражается на гонорарах. Как-то друзья смущаются предлагать нормальные деньги, норовят заплатить поменьше.

Дмитрий расхохотался и хлопнул Гарика по плечу.

— Где такие жены водятся? Давно я не получал такого удовольствия от общения с деловыми партнерами.

— Такие, как я, не водятся. Я — штучный экземпляр.

Ася с набитым ртом включила электрический чайник и засыпала в чайничек заварку.

Дмитрий с веселым восхищением смотрел на Асю и поймал ревнивый взгляд Гарика.

— Гарик, не ревнуй. С твоей женой приятно работать. Кстати, я сам скоро женюсь. Мы с Алиной подали заявление в загс.

— Поздравляю, — ответил Гарик без особого восторга. Он видел Алину всего лишь два раза и она ему не понравилась. Абсолютно неинтересный, на его взгляд, человек, притом довольно ограниченный и алчный. Конечно, Димыч тоже звезд с неба не хватает, но он человек заводной, увлеченный, с ним весело и интересно. К тому же, как от постоянного клиента, от него есть польза.

— Будем пить чай, — объявила Ася. — О деле потом.

После чаепития и необязательной болтовни Дмитрий развернул большой пакет и поставил на маленький диванчик две картины.

— Вот с этих нужно сделать по копии.

Ася внимательно всмотрелась.

— Передвижники. Это Касаткин, я его, честно говоря, не люблю. Эта тема тружеников меня никогда не вдохновляла. Никакой романтики…

— А как насчет романтики труда? — подмигнул ей Дмитрий.

— В труде шахтера я не вижу никакой романтики, — возразила Ася. — А это… похоже, Ярошенко?

— Верно, он самый.

— Я возьмусь за Ярошенко. Он мне как-то ближе.

— Ну тогда мне не остается выбора, — заключил Гарик.

— Сколько вам времени понадобится?

— Сначала о гонорарах. — напомнила Ася. — За Ярошенко я возьму, пожалуй, тыщу.

— Много, Асенька.

— Вы же знаете, что это не так, — неожиданно мягко сказала она и посмотрела на Дмитрия долгим взглядом. Почему-то он смутился от этого проникновенного взгляда ее больших серых глаз. Гарик обеспокоено посмотрел на обоих.

— Я вам не мешаю? Хватит играть в гляделки.

— Извини, дружище, — очнулся Дмитрий. — Твоя жена обладает каким-то магическим взглядом. Видишь, я согласен. Плачу тыщу.

— И пятьсот задаток, — добавила Ася. — А то на краски нужно, на холст, то да се, на голодный желудок я обычно долго работаю.

— Класс девчонка! — опять восхитился Дмитрий и тотчас полез в бумажник. Отсчитал пятьсот долларов и протянул их Асе.

— На стол положите. Я деньги в руки не беру.

— Заразы боитесь? — вспомнил Дмитрий брезгливое отношение к деньгам Алины. Надо же, не она одна такая…

— При чем тут зараза? — удивилась Ася. — Я вечером деньги в руки не беру. Плохая примета.

— Ни фига себе! — не сдержался Дмитрий. — Такая умница, а суеверная. Верите во всякую чушь?

— У каждого свои заморочки. У меня такая, — убежденная в своей правоте, ответила Ася.

— А за Касаткина тогда дам пятьсот. И так меня в расход ввели.

— И за Касаткина тыщу, — не дала открыть рта мужу Ася.

Гарик стал подавать ей отчаянные знаки. Он очень боялся, что его постоянный клиент уйдет, разозлившись на неожиданную жадность Аси. Но тот молча полез в бумажник.

— И тебе пятьсот задаток. Чай тоже краски нужны и холст, да и пожрать. Что-то ты исхудал, Гарик. Не увлекайся сексом, излишества любого рода чреваты неприятными последствиями для здоровья, — назидательно сказал он Гарику.

— Я тоже так считаю, — поддержала Ася выгодного заказчика. Гарик в недоумении поглядывал на обоих. Что-то быстро они спелись…

— Ну ладно, работайте, — не без сожаления стал прощаться Дмитрий. Пожав руку Аси, он ощутил ее сухую горячую ладошку, и в душе у него что-то екнуло. Он старался не смотреть на нее, но, когда бросил украдкой быстрый взгляд, встретился с ее серыми глазищами и в душе екнуло вторично. Гарик не заметил переглядывания гостя и своей жены. Он оценивающим взглядом смотрел на картину Касаткина, наконец оторвался от нее и крепко пожал руку Димыча.

— Да, а сроки? — очнулся Дмитрий.

— А когда тебе надо?

— Ну хорошо бы в течение этого месяца.

— Хорошо, успеем, — заверил его Гарик. — Ты как, Ася?

— Наверное, успею, — неопределенно ответила она.

— А вдруг раньше закончите? Я запишу ваш мобильный, Ася, — вытащил из кармана телефон Дмитрий, — диктуйте.

— У нас домашний есть, — ревниво напомнил Гарик.

— А я на всякий случай. Номера по всей Москве меняют, вдруг и до вас дойдут.

Ася продиктовала, не глядя на Дмитрия. Когда он ушел, Гарик обиженно сказал:

— Аська, ты что ему глазки строила?

— Ты что, Гарик, очумел? Какие глазки? Я заключала сделку, — резонно ответила жена. — Если бы не я, ты так бы и согласился на пятьсот за штуку. А я вдвое подняла цену.

— Не догадывался, что ты у меня такая ловкая.

— Ты много еще о чем не догадываешься, — усмехнулась она. — Гарик, люди открываются друг другу довольно долго. А у нас этот процесс только начался. Познавания…

— Только не пугай меня. А то вдруг я открою что-нибудь такое, что мне совсем не понравится?

— Постараюсь, чтобы именно до этого ты не докопался, — пообещала ему Ася.

Гарик прижал ее к себе и стал жадно целовать в губы. Эта хрупкая девушка с маленькой грудью и узкими бедрами была совсем не в его вкусе. Но однажды увидев и в тот же вечер овладев ее хрупким и гибким телом, он потерял голову. Ася обладала удивительным качеством, она притягивала к себе как магнит, и даже за те полтора месяца, сколько они были в разлуке, ему и в голову не пришло искать ей замену. Хотя бывшие подружки названивали и напрашивались в гости, он никого не приглашал разделить свое вынужденное одиночество и всех отшивал довольно бесцеремонно. И сейчас, сжав ее в своих объятиях, он все настойчивее тянул ее к нише за ширмой.