Онлайн книга «Акулы из стали (сборник)»
|
И лейтенант совал, потому что команда «суй!» ясна, понятна и не предполагает двоякого толкования, и отлетал на соседний пирс, отброшенный электрической дугой, демонстрируя всем строение своего скелета, высвеченное яркой вспышкой. Первый раз я видел тогда, как ярким солнечным днём стало на миг светлее на всей акватории губы Нерпичья. А комдив-два, который только на секундочку отвернулся от лейтенанта, которого обучал, стоял со сгоревшими по колено штанами от РБ и сгоревшими же волосами на ногах и смотрел на Васю, как евреи на Моисея после тридцати лет странствий. А Васе – хоть бы хуй, стоит и улыбается себе. – Вася!!! Какова хуя!!! Чо ты лезешь-то!!!! – Ну… помочь же хотел! – Иди вон трюмным помоги гидравлику грузить!!! – Не-не-не-не!!! – кричали трюмные с палубы. – Чо тут грузить-то? По триста кило на рыло всего! Мы и сами справимся великолепно!!! Трюмные-то знали, в отличие от лейтенанта, что Васю зовут Чёрная Метка на самом деле, а слово «Вася» в метрики по ошибке записали. Причём самому Васе ничего никогда не делалось. Он всегда был невозмутим, цел и невредим. Вот если бы было такое дело, которое надо было завалить, но самому остаться целым, то Вася был идеальным кандидатом! Ну а как-то в Росляково в том же доке мы Васю потеряли. От скуки, безделья, холода и неизбежности энтропии во вселенной сели мы, значит, после ужина расписать пулю. Ну и пили, конечно, чай тоже, но, в основном, спирт. Всего нас было четверо и Вася, который в пуле участия не принимал, а просто давал всем дельные советы и пил наш спирт в три глотки. Ну и наигрались мы так уже здорово, в общем, когда Вася сказал: «Мужики, я счаз!» и куда-то вышел из каюты. Ну, вышел себе и вышел, правильно, большой же мальчик? Минут, наверное, через сорок кто-то спросил вслух: «Э, а где Вася-то?» И у всех, знаете, сразу чувство какое-то нехорошее в душе всколыхнулось, и музыка такая тревожная в голове заиграла. – Может, к себе в каюту спать пошёл? Побежали в соседнюю каюту. Поискали на койках – нету. Заглянули в шкаф, секретер и ящики для белья – нету. Сбегали в каюты его подчинённых, проверили душевые, зону отдыха и гальюны – нету! Поскакали к нему в отсек (ну мало ли – потянуло). Там обшарили всё от аварийного люка до трюмов – нету, блядь! – Ну что, господа офицеры, – наконец взял слово Борисыч, – хватит себя обманывать этими бесцельными поисками и пошлите-ка наверх! Сначала мы посмотрели на палубу дока сверху – никаких подозрительных пятен из крови и кишок не обнаружили. Спустились (пешком с девятого этажа), осмотрели всю стапель-палубу (двести на тридцать метров) – нету тела. Тут, конечно, нас отпустило немножко, и мы сели перекурить и посовещаться. В итоге блиц-совещания мы приняли к рассмотрению три гипотезы: 1) Васю украли инопланетяне; 2) Вася валяется где-то на корабле в хуй пойми каком месте; 3) Вася опять убежал по бабам. К тому моменту Васю, кроме истории с уборкой, ещё успели опоить клофелинщицы, но в тяге к запретному плоду Васю бы это не остановило. Его вообще ничего не могло остановить. – Так! – руководил процессом по старшинству Борисыч. – В робе же он не мог уйти? – Кто? Вася?! Пф-ф, вполне себе мог. – Не, не мог. Надо, чтоб кто-то сбегал обратно на лодку и проверил его форму в каюте. А кто-то сбегал к вохрушке на КПП и поспрашивал у неё. Все, задрав головы, посмотрели на лодку. – Не, ну самый молодой пусть и бежит, чо. Самым молодым был я. Поделав пару минут вид, что не понимаю, о чём речь, вздохнул и побрёл. – Э, погодь-ка! – говорит Борисыч. – А вы вохрушку-то видели сегодняшнюю в смене? Может, мы молодого к ней лучше пошлём? Проголосовали единогласно. Меняю курс и иду к вохрушке. Вохрушка сидит у себя в будке и чистит потертый «ТТ», морщась от папиросного дыма, потому что папироса уже почти сгорела и вот-вот подпалит ей усы. Так-то симпатичная в определённом смысле этого слова – грудь восьмого размера и табуретки из-под жопы не видать. – Здрасьте, – говорю. – Здоров, коли не шутишь! – Скажите, а вот сейчас офицер вот такого роста не проходил? – и показываю ладошкой в районе пояса. Вохрушка смотрит в район моего пояса. Я отступаю за стол, на всякий случай. – Нет. Не проходил. – А Вы не могли его не заметить? Может, он тихонько проскочил? – У меня не проскочишь, – и вохрушка выплёвывает, наконец, папироску, поглаживая ствол «ТТ». – А чо вы такая неласковая? – спрашиваю я уже в дверях зачем-то. – Дык вы ж не стараетесь, чтоб я ласковая была! – Как это? Бегают же матросики наши, говорят, что стараются, – это я уже за дверь вышел. – В мою смену не бегали ишшо! – Всё понял, – кричу ей из-за двери, – пришлём кого-нибудь постарательнее! Бегу обратно к коллективу: – Не, – докладываю. – Стопудово не выходил! – Дык и что? Спишем всё на инопланетян и спать пойдём? – Не, пошли к старпому, докладывать. Просто обыскать «Акулу» вчетвером, со всеми её труднодоступными местами, как бы это сказать, довольно затруднительно. Поднялись на борт, стучимся в каюту старпома. Трезвые уже, конечно, практически, после таких-то кроссов по пересечённой, но не местности. – Чо, бухали, что ли? – ещё из-за двери спрашивает старпом, а потом выходит и подозрительно нас осматривает. Ну, понятно же, что не просто так ему офицеры в каюту стучатся среди ночи. И что бухали – тоже понятно. – Н-е-е, Сей Саныч! Ва-апще не пили. Так, пулю расписывали… – А воняет от кого перегаром? Мне же от меня же, что ли, отражённым запахом? Чо надо-то? Шила не дам! – Сей Саныч, Вася пропал! – Как пропал? – Ну, вот вышел из каюты и пропал! – Тэ-э-эк. Я так понимаю, на стапель-палубе, на ВОХРе и в каютах вы уже посмотрели, а к старпому своему родимому припёрлись, когда совсем жопы запекло? Орлы, хуле. Ни-чи-во без меня не можете, даже напиться спокойно! Рассказывай в подробностях, дубовая роща! Это он нас подколол так, он-то сам маленький, а мы все от метра восьмидесяти пяти до двух пятнадцати подобрались. Так-то мог бы, конечно, ясеневой рощей назвать, ну или там тополиной, чо сразу дубовой-то? Рассказали ему всё от и до: что в прикупе было на последней раздаче, и в какую сторону штормило Васю, когда он уходил. – Так, мне всё ясно! Идём искать в отсеке его, если не найдём, объявляем тревогу и обшариваем весь корабль! – Так мы искали в отсеке уже! – Вы без меня искали, а значит, не считается. Раз не было с вами гениального руководителя всеми процессами на корабле, значит, вы всё похерили по привычке своей распиздяйской! За мной, я сказал! |