Онлайн книга «Другая жизнь оборотня»
|
– Мама, а где Антон? – спросила Нина. – Сейчас приедет, – ответила Елена, – на работе задержался. О, уже слышу его шаги… Милый, как добрался? Долго в пробке на съезде со МКАДа стоял? – Нет, – ответил сын Виктора Марковича, подходя к столу, – то есть да. – Что-то случилось? – спросила Луиза. – Все о'кей, – заверил Антон. – Мне только чай, пожалуйста. – Надо поужинать, – засуетилась Лена, – нельзя ложиться спать голодным. – Вы сидите? Если нет, то сядьте, – велел Кирилл, врываясь в столовую. – У меня новость. Вот! – Опять «Желтуха»? – возмутилась Луиза. – Дорогой, ты стал постоянным покупателем бульварного листка? – Нет, мне его кто-то на ветровое стекло на стоянке у работы прилепил, – объяснил Кирилл. – Там… Антон встал. – Кирилл, сделай одолжение, прежде чем сообщить новости, помоги мне. Я купил тумбу для лаборатории, она в разобранном состоянии, не могу один коробки передвинуть. – Позови Бориса, – предложил Кирилл. – Ты лучше справишься, – не сдался гомеопат. – Пойдем, потом про «Желтуху» сообщишь. – Да я… – начал было Кирилл. Антон схватил его за плечо и медленно, но четко произнес: – Кирилл, я редко прошу тебя об услуге. И всегда внимателен к твоим желаниям. Мне нужна твоя помощь. Прямо сейчас. Пошли без задержки. – Хорошо, – кивнул муж Нины. – Но вы не поели! – возмутилась Луиза. – Извини, мама, на полный желудок коробки таскать неудобно, – ответил Антон. – Скоро вернемся. – Давайте пойду с вами, – предложил Сергей. – Спасибо, – улыбнулся гомеопат, взяв со стола принесенную Кириллом газету, – мы справимся. Когда они ушли, я тоже встала. – Отбегу на секунду, забыла в спальне свое лекарство. – Сейчас принесу, – сказал Феликс. – Милый, ты его не найдешь, – вздохнула я. – Порой сама в сумке час роюсь, пока блистер обнаружу. Маневин поднял руки. – Сдаюсь. Женская сумка просто черная дыра, вещи в ней пропадают и появляются когда хотят. – Ой, и правда, – засмеялась Виктория. – Сколько раз было: начинаю искать какую-нибудь мелочь, а ее нет, хотя точно должна быть. Вытряхну содержимое, переберу… Окончания рассказа я не услышала, потому что вышла в коридор и двинулась в сторону кабинета Антона. На что угодно готова спорить: никакой тумбы он не покупал. Он понял, что Кирилл намерен рассказать о какой-то новой скандальной публикации в «Желтухе», и увел его из столовой, не забыв прихватить пасквильное издание. Я на цыпочках подкралась к двери, чуть-чуть приоткрыла ее, приложила ухо к образовавшейся щели и обрадовалась. Молодец, Дашенька, не ошиблась, предполагая, что Антон отведет Кирилла сюда! – Тебе подложили газету под дворники? – спросил Антон. – Да, – ответил Кирилл. – Мне тоже. Я хотел ее выбросить, потом увидел, что она открыта на развороте, а статья обведена красным фломастером. – И у меня так же. Но я сразу заметил заголовок «Шкодливый Шкодин». – Автор опять Александр Сергеевич Пущкин. – Вот гад! До смерти хочется ему морду набить. – Вот этого лучше не делать. – Понимаю. Просто эмоции захлестывают. – Откуда мерзкий журналюга узнал, что к нам приходила Алиса Ведерникова с дочерью Юлей и требовала алименты на ее содержание? Посторонних в доме не было. Только свои. – Очнись! С нами же сидели гости, приглашенные покойным! И за каким чертом Виктор Маркович решил подарки раздавать? Втравил семью в историю. – Вроде эти пятеро выглядят весьма приличными людьми. – Но мы же их совсем не знаем. Включи ум! Члены семьи не могли натрепать «Желтухе» про визит девицы со спиногрызкой, а газета напечатала статью со всеми подробностями, указала даже, что Алиса собралась требовать эксгумации тела. Значит, гости постарались, больше некому. Да-да, это кто-то из них! Послышался глухой удар. – Кирилл, мебель-то ни в чем не виновата, – укоризненно заметил Антон. – Извини, я просто взбешен! – Зачем кому-то из гостей сообщать газетчикам о неприятной беседе с Ведерниковой? – Ты с неба упал? Вылези из зарослей ромашки и пустырника, вспомни, в какой реальности живешь: желтая пресса платит информаторам. Газетенка же питается скандалами, готова нехилые деньги за жареную инфу отстегивать. Вот! – Прекрати материться. Не люблю нецензурщину. – Само собой вылетает. – Успокойся. – Не могу! – На. – Что это? – Пей спокойно. – Не верю я в твои капли. – И не надо, они и без твоей веры сработают. – Гадость какая… – Лекарства редко бывают приятны на вкус. Не стоит говорить матери о статье. – Она все равно узнает. – Нет. Луиза подобную дрянь не читает. – Кто-нибудь скажет. Ее нужно предупредить, иначе она может оказаться в идиотском положении. Будет хуже, если она услышит новость от чужих. – Я об этом не подумал. Но не стоит беседу при посторонних затевать. Надо дождаться окончания ужина и сказать потихоньку только нашим. – Сволочи! Подонки! Их тут как дорогих гостей принимают, а они… Фу, я устал. – Просто начинаешь успокаиваться. Сейчас тебя отпустит, – пообещал Антон. – Нам недолго потерпеть осталось. Девятнадцатого все чужие уедут, и мы их больше никогда не увидим. – Очень на это надеюсь! – Пошли назад в столовую, дольше задерживаться неприлично. Пожалуйста, держи себя в руках. – Попробую! Послышался звук шагов. Я отскочила от двери и оказалась в незавидном положении. Кабинет Антона последний по коридору; если я брошусь вперед, мужчины меня точно увидят. А назад не пойти, там стена. Что делать? И тут я заметила стенной шкаф, живо распахнула его и обрадовалась: ура, это не шифоньер, а маленькая, едва ли трехметровая комнатка, в которой стоят пылесос, швабра и стеллаж с какой-то хозяйственной ерундой. Секунды мне хватило, чтобы спрятаться внутри и закрыть чуланчик. – Мы перетаскивали коробки. Помнишь? – спросил Антон. – Я похож на маразматика? – обозлился Кирилл. Голоса стали тише, потом совсем пропали – гомеопат и зять Луизы ушли. На всякий случай я решила подождать несколько минут и осталась в крохотном помещении, продолжая размышлять. Значит, кто-то из присутствующих в доме сообщает корреспонденту «Желтухи» о том, что происходит в семье, а ежедневник публикует эту информацию. И это странно. |