Книга Соперницы, страница 41 – Андреа Йорк

— Мы будем счастливы с тобой здесь, — возбужденно щебетала Арабелла. — Ты знаешь, я всегда любила тебя.

— О, Бел, — хрипло пробормотал Норман. Он оперся рукой о стену и прикрыл глаза. Никогда раньше не испытывала Дженни такого гнетущего страха. Прежде, когда в ее жизни не было Нормана, она знала, что у нее хватит сил преодолеть любые трудности. Теперь она не знала ничего. — Зайди в дом, Арабелла. Мне нужно поговорить с Джейн.

— Конечно. Только не задерживайся, дорогой. Я хочу, чтобы мы сегодня осмотрели наше владение.

— Иди, Бел, иди, — повысив голос, повторил Норман. Послав ему воздушный поцелуй, Арабелла впорхнула в дом.

— Норман… — голос изменил Дженни. Слова застревали в горле. Не может быть, чтобы он отказался от нее.

— Не могу поверить в то, что случилось, — тяжело произнес он. — Всю жизнь я мечтал о том, чтобы жениться, поселиться здесь и стать продолжателем династии.

Дженнифер вдруг сразу нашла нужные слова.

— Как твой отец? — заговорила она. — Морис Хоксфилд вынужден был жениться без любви, чтобы сохранить за вашим родом фамильное имение. Но разве твои родители были счастливы? Ты, их единственное дитя, рос без теплоты и ласки.

— Вот почему всю свою нежность я перенес на дом, — мягко сказал Норман, поглаживая ладонью резной каменный рисунок колонны, подпиравшей портик. — Он был в детстве моим единственным другом. И еще твоя мать. — Дженни в изумлении уставилась на него. — Да, да, — улыбнулся Норман, — она одаривала меня заботой и вниманием, какого я никогда не видел от отца и матери. Она держала меня на коленях, нашептывала мне разные сказки и жалела меня, если я падал и ушибался, залечивала мои царапины. Когда она помогала на кухне, я прибегал туда к ней, и она учила меня делать пирожные, и мы вместе добирали остатки праздничного крема со дна миски. Она баловала меня, как родного ребенка.

— Бедный мой! — Дженни представила себе маленькое, заброшенное, никому не нужное существо, чувствующее себя одиноко и неприкаянно в огромном роскошном доме.

— Потом я догадался, что она пережила какое-то страшное потрясение, хотя никогда не говорила об этом. Но она часто плакала украдкой, и я, как мог, по-детски, старался утешить ее. Тебе понятно теперь, почему я так возненавидел твоего отца? — жестко сказал Норман. — Когда он женился на моей матери, я знал, что он не любит ее. И этот подлец видел, что я все понимаю, но был уверен, что я никогда не решусь развеять ее иллюзии. Он даже получал от этого какое-то извращенное удовольствие. Фрэнк изнывал от скуки, если вынужден был находиться в обществе матери, и развлекался иногда тем, что заговорщицки подмигивал мне, намекая на наше союзничество. Если бы ты знала, какие страдания испытывал я тогда.

— Ужасно, — всхлипнула Дженни. Она знала, что глаза и нос у нее покраснели, и она выгладит некрасивой, но не могла остановить безудержно капавших слез.

— Мать замкнулась в себе, — тихо продолжал Норман. — Всю жизнь она чувствовала себя несчастной и стала равнодушной ко всему. Она просто начала медленно убивать себя. Незадолго до ее смерти я понял, что у нее не осталось уже никаких сил, чтобы продолжать ставшее бессмысленным существование.

— Несчастная женщина.

— Безусловно, она догадывалась о неверности твоего отца. — Норман прислонился к колонне и запрокинул голову. Он избегал встречаться с Дженни глазами. — Теперь, по прошествии стольких лет, я думаю, что смог бы помочь ей. Если бы мы больше доверяли друг другу, если бы постарались понять. Но я был нелюдим и слишком занят своими проблемами. Я считал, что сам нуждаюсь в жалости. И все же главным виновником я считаю твоего отца, — добавил он сквозь зубы.

Месть. Вот что двигало им. Ненависть глубоко засела в сердце Нормана. Как никогда он был близок к осуществлению своей мечты. Он не будет уничтожать ее отца, но должен стать хозяином в доме, который принадлежал ему по праву Тогда Фрэнк Бримсли увидит, кем на самом деле является мальчишка, которого он не ставил ни в грош. И его постоянно будет мучить мысль о том, что имение снова находится в руках того, кого он хотел этого права лишить. Норман никогда не откажется от своего дома. Еще и потому, что иначе его триумф над Фрэнком будет неполным.

— Ты продаешь душу дьяволу, — потерянно прошептала Дженнифер.

— Я никогда не отдам того, что ценю в жизни больше всего.

— Я тоже, — выкрикнула она. — Не ты один умеешь быть упорным.

— Норман! — раздался крик Арабеллы откуда-то сверху. — Ты еще не закончил?

— Да. Мы закончили. Джейн…

— Нет! — сказала Дженни, вкладывая в это слово всю силу своих чувств. — Ты не можешь уйти к ней! Мы любим друг друга. Ты знаешь это так же хорошо, как и я. Я не дам тебе разрушить твою и мою жизни. — Она буквально пылала гневом. — Как ты смеешь отказаться от единственного шанса на счастье? Я стою сотни таких, как Арабелла. Ты считаешь, что она твоя правая рука? Как бы не так! Эта хитрая змея, пользуясь ложью и лестью, держит тебя в своих руках. Ее ядовитое жало разит всех, кто встает ей поперек дороги. Ты не видишь этого, потому что слепо веришь. Стоит тебе прозреть, и это жало не пощадит тебя.

— Джейн, — пытался остановить ее Норман. Челюсть его чуть отвисла, что придавало ему несколько глуповатый вид.

— Не перебивай! — сорвалась на крик Дженни. — Или ты вернешься со мной в Ирландию…

— Или… — подсказал Норман.

— Или… или я сейчас стукну тебя по голове со всей силы, чтобы ты пришел наконец в себя, — закончила Дженни, прожигая его гневным взглядом.

— Ну как можно не подчиниться! — Норман развел руками. — Хорошо. Я согласен. Тем более что не собирался отказываться от тебя. — Он улыбнулся внезапно остолбеневшей Дженни. — Прощай, Хоксфилд! Да хранит тебя Бог! — Кончиками пальцев он коснулся еще раз шероховатой поверхности камня.

— Нор… Нор… — Дженни была в шоке.

— Н-о-р-м-а-н, — проговорил он по слогам. — Норман, которого ты любишь. Вспомнила? Человек, жизнь которого изменилась с того самого момента, как он тебя увидел. Который с того времени не знает покоя. — Норман поцеловал ее в морщинку на лбу. — Но теперь все. Страхи, сомнения, все позади. Бедная Арабелла. Она теряет своего лучшего друга.

— Ты выбираешь меня? — уточнила Дженни, не совсем еще уверенная, что правильно понимает его слова.

Норман усмехнулся.

— А разве я мог не сделать этого? С самого начала ты стала для меня всем. То время, которое я провел с тобой, называется счастьем. И только ты дала мне понять, что это такое. — Норман провел губами по ее волосам. — Если бы ты знала, Джейн, что со мной было, когда я подумал, что ты и твой отец были в сговоре, и ты согласилась на эту свадьбу, чтобы спасти его от полиции. И заодно наложить лапу на мое состояние.

— Ничего, ты зато получил хорошую плату за свои переживания, — укоризненно покачала головой Дженни. — Когда требовал, чтобы за твои деньги я занималась с тобой сексом.