Онлайн книга «Я - его алиби»
|
— А-а-а, — начала я, оправдываясь. — Это обычная реакция нормального человека на убийцу… — Нормального? — скептически переспросил Кирилл, и я почувствовала, что он улыбается. — Ах ты! — Мой голос перехватило от возмущения. — Ты убил пятерых человек, и это только те, кого я знаю… — Валерия! — тихо произнес он, привлекая меня к себе. — Остановись… То, в чем ты меня обвиняешь, — лишь случайное стечение обстоятельств… — Хорошо, оставим это, — устало произнесла я. — Где мы? Это ведь не тот дом, в котором?.. — Нет. Это квартира… — Твоя?! — Ага. — В голосе явно прозвучало самодовольство. — Вкладываешь деньги в недвижимость? — попыталась съязвить я. — И в нее тоже, — вполне спокойно ответил он, прижимая меня к себе еще сильнее. Я попыталась вырваться, но Кирилл не ослаблял хватки, и итог моих трепыханий оказался самым плачевным. — Пусти меня! — прорычала я, распластанная на полу под тяжестью его тела. — Убийца! — Ты бы тоже могла ею стать… — прошептал он, осторожно касаясь губами моей шеи. — Не дрогни твоя рука в тот момент, меня бы сейчас не было в живых… Со справедливостью его замечания было трудно не согласиться, поэтому я ненадолго замолчала, а пришла в себя, лишь когда первый предмет моего туалета отлетел в сторону. — Эй! — запоздало спохватилась я. — Что ты делаешь?! Кирилл молчал, деловито освобождая меня от одежды. Учитывая мои связанные руки, виртуозности его мог бы позавидовать даже сам Дэвид Копперфилд. — О боже! — простонала я, слабея под натиском его рук и губ. — Я действительно ненормальная… — Почему? — пробормотал Кирилл, ненадолго оторвавшись от меня. — Я все еще хочу тебя! — вновь всхлипнула я. — Так это же хорошо! — тихо засмеялся он в темноте, и было слышно, как он снимает свою одежду. — Но ведь ты убийца! — приподняла я голову, пытаясь уловить хоть что-нибудь в полном мраке. — О вкусах не спорят! — хохотнул Кирилл и закрыл мой рот долгим поцелуем. Момент, когда мои руки были освобождены от веревок, я совершенно не помнила. В памяти осталось лишь небывало страстное наслаждение и от освобождения, и от долго сдерживаемых чувств. Выкрикивая в темноту слова любовного безрассудства, я совершенно не обращала внимания на обвинительные речи моих подруг, набатом бухавшие время от времени в моем мозгу. Лишь когда последний стон замер на наших устах и дыхание мало-помалу восстановилось, я ужаснулась происшедшему. — Что-то не так?! — забеспокоился Кирилл, уловив мой судорожный вздох. — Все не так! — вырвалось у меня обреченно и, заморгав полными слез глазами, я хрипло спросила: — А что же дальше?.. — А все, что пожелаешь! — весело отозвался он, вставая и подходя к окну, смутный силуэт которого начал угадываться в свете зарождающегося дня. — Любое твое желание исполню! — Я желаю уснуть и проснуться месяца два назад, — хмуро пробормотала я, не разделяя его энтузиазма. — Когда я тебя еще не знала. — Но минут пять назад ты выглядела абсолютно счастливой, — качнул он головой. — Поговорка «Любовь зла…» здесь очень кстати. — Я встала и, стараясь быть как можно суровее с ним, спросила: — Где здесь ванная? — Н-да-а… — Кирилл прошел мимо меня и щелкнул выключателем. — Я думаю, что ты сама найдешь. А насчет твоей поговорки отвечу еще более лаконичным: поживем-увидим… С этими словами он скрылся в одной из комнат, плотно прикрыв за собой дверь. Подобрав с пола в беспорядке разбросанные вещички, я юркнула в ванную и на несколько минут постаралась отвлечься от происходящего. Но ни душистый гель для душа вкупе с бодрящими струями воды, ни мягкое пушистое полотенце настроения моего не подняли. Из ванной я вышла еще более помрачневшая и начала путешествие по пустующим комнатам, поражаясь их великолепной отделке и полному отсутствию мебели. — Кирилл! — громко позвала я, не обнаружив его после непродолжительной экскурсии. — Ты где?! Он не отвечал. Сжав руки в кулачки, стараясь не обращать внимания на подозрение, мелькнувшее в голове, я еще пару раз обежала огромную квартиру. Кирилл исчез. Я подошла к входной двери и попыталась ее открыть. Но хитроумность одного из запоров заключалась в том, что отпереть его изнутри без ключа не представлялось возможным, а оставить ключ Кирилл почему-то не счел нужным. — Ах ты! — взревела я, наконец прозрев от догадки. — Только попадись мне! Последнее в его планы явно не входило. Это я поняла, прослонявшись по квартире весь следующий день. К моменту захода солнца я уже знала каждую трещинку на дорогом ламинированном покрытии кухни. В отличие от остальных комнат она была полностью обставлена, и дорогой встроенный холодильник поражал изобилием экзотических продуктов. — Скотина! — рычала я, наворачивая бутерброд за бутербродом. — Только попадись мне! Убью! И на этот раз не промахнусь, будь уверен! Видимо, Кирилл догадывался о моих намерениях, потому что не появился и утром нового дня. И тогда мой ослепленный гневом мозг придумал изощренный способ вызволения из заточения. — Простите меня, люди добрые! — бормотала я, выливая на пол в прихожей ведро за ведром теплую воду. — У меня просто нет выбора. План мой сработал где-то минут через сорок. На лестничной площадке раздался оглушительный женский вопль, и в дверь принялись звонить без остановки. — Кто там? — как можно невиннее пропела я из-за двери. — Откройте дверь немедленно! — верещала женщина. — Вы затопили мне квартиру! — Не может быть! — Откройте дверь! — вопила между тем пострадавшая. — Не могу! — с трепетом в голосе пробормотала я. — Нет ключей, кран сорвало! — И что же делать? — немного сбавила обороты женщина. — Нужно вызывать слесаря, — подсказала я. — Он откроет дверь и отремонтирует кран. Соседка оказалась деятельной гражданкой. Менее чем через час, когда приглашенный ею слесарь взломал дверь и они прошли в ванную, где склонились над совершенно исправным краном, я незаметно выскользнула из квартиры и что было силы рванула к автобусной остановке. Ехать предстояло через весь город. Плюхнувшись на переднее сиденье, я невидящими глазами уставилась в проплывающий за окном пейзаж. — Гражданочка! — раздался недовольный голос над головой. — Эти места для детей и инвалидов! Неужели не стыдно? — Представьте себе — я инвалид… — тихо пробормотала я, не оборачиваясь. |