
Онлайн книга «Я - его алиби»
Тетя Наташа продолжала молчать, лишь ее подслеповатые глазки продолжали жить своей жизнью, обшаривая полуобнаженное тело молодой женщины. И поглядеть там, скажу я вам, было на что! Валентина была практически голой. Узкая полоска кружев, перепоясавшая ее в некоторых местах, пара ажурных чулок да туфли на высоченных шпильках — вот, пожалуй, и все ее одеяние на тот момент. — Так что вы хотели-то? — начала она терять терпение. — Мне некогда… — Ишь ты, занятая какая!.. — прокашлялась наконец тетя Наташа, а затем без переходов брякнула: — Тишина, спрашиваю, когда будет? — Какая тишина? — наморщила гладкий лоб Валентина. — Ничего не понимаю. — Покой, покой, говорю! — затрясла клюкой вредная старушенция. — О, бабуся! — вынырнул откуда-то из-за плеча молодой женщины всклокоченный мужчина. — Покой нам только снится!.. С этими словами они, цитирую тетю Наташу: «Заржали, как лошади…», и хлопнули дверью у нее перед носом. — А мужик был совершенно голый! — понизив голос до шепота, рассказывала она своим седовласым подружкам у подъезда. — Ей-богу! Срам-то какой! Подруги осуждающе качали головами и в конце концов, не выдержав такого пренебрежительного отношения к своим требованиям, обратились в местное отделение милиции. Участковый пришел где-то через неделю после этого случая, пробыл у Валентины чуть дольше положенного и ушел совершенно довольный жизнью. Во всяком случае, так мне показалось. Потому как, открыв однажды дверь на посторонний шум, доносившийся с лестничной площадки, я уперлась взглядом в широченную спину, обтянутую дерматиновой курткой, по которой по-хозяйски скользила изящная ручка с наманикюренными пальчиками. «Вот так да!.. — хихикнула я про себя и осторожно прикрыла дверь. — Зря, выходит, старушки старались!» Как оказалось, и в самом деле зря… Ночные оргии у Валентины не прекращались. И всякий раз на злобное шипение в спину она кривилась в презрительной усмешке и молча проходила мимо. Ко мне Валентина относилась с симпатией. Уж не знаю, чем я заслужила такое расположение с ее стороны, но, едва завидев меня, она широко улыбалась и протягивала руку с шикарным маникюром в знак приветствия. Я осторожно ее пожимала и на приглашение зайти в гости робко что-то лопотала о вечной занятости… — Ты что, не слушаешь меня? — подозрительно уставилась на меня Милочка. — Да нет, слушаю, — поспешила я ее успокоить. — В общем, с завтрашнего дня мы с Ксюхой берем над тобой шефство. Первый шаг на пути к перерождению ты уже совершила. — То есть? — непонимающе уставилась я на нее. — Подстриглась… — взъерошила она мою щетинку. — Завтра работаем над стилем. А со следующей недели займемся жилищным вопросом. Олежа уже работает в этом направлении. — А кто его просил? — задохнулась я от возмущения. — Я! — кротко улыбнулась Милочка, зная, что эта ее улыбочка действует на меня безотказно. — Я просила! И у него уже куча вариантов. Вполне возможно, что к концу твоего отпуска ты будешь жить уже по новому адресу… Если бы Милочка могла знать в тот момент, что меня ожидает в недалеком будущем, то схватила бы в охапку и потащила на край света. Но, очевидно, ее телепатические способности были очень ограничены, поэтому на этот раз она расцеловала меня в обе щеки и со спокойной душой отбыла, не забыв взять с меня обещания дожидаться ее к обеду завтрашнего дня. Заперев за ней дверь и прибрав на кухне, я прошла в свою комнату, которую любовно именовала «кабинетом». Может быть, это было слишком громко сказано, но, во всяком случае, над тем, чтобы ее оборудовать, я трудилась с особой тщательностью и любовью, пытаясь хотя бы немного воссоздать ту атмосферу, в которой просиживала за компьютером в роли инженера-программиста в одном из акционерных обществ. Выкрасив стены белой краской и развесив по ним репродукции известных модернистов в черно-белой гамме, я восхищенно крутила головой из стороны в сторону, призывая подруг разделить со мной мои восторги. — Операционная, — презрительно фыркала Милочка. — Денег, что ли, нет? — Есть, а что? — сразу ощетинилась я, оскорбленная до глубины души за свое детище. — Так наняла бы специалистов, сделали бы все в лучшем виде. Ксюша в таких случаях помалкивала, пуская дым в потолок, и загадочно посмеивалась. Когда же страсти накалялись, она миролюбиво обнимала нас за плечи и призывала к благоразумию: — Девчонки, ну хватит вам цапаться, смотреть противно! Следует отметить, что Ксюше достаточно было повести бровью, чтобы внести сумятицу в ряды друзей или, напротив, заставить два враждующих клана возлюбить друг друга. Ее тихая размеренная речь действовала отрезвляюще и на нас. Мы с Милочкой тоже затихали и принимались с особой тщательностью наводить порядок в моем «кабинете-операционной». — Ну, и что скажете? — спрашивала я, когда все было расставлено и развешано по своим местам и углам. Милочка, тяжело повздыхав, молча выплыла из комнаты. Ксюша же, прищурив глаз, долго разглядывала комнату и, брякнув напоследок: «Я сейчас!», выскочила из квартиры. Вернулась она часа через полтора. И не одна, а с парой носильщиков, которые принялись без устали заваливать мою квартиру буйной растительностью. Увидев такое, Милочка захлопала в ладошки и воодушевленно залопотала: — Это именно то, чего недоставало! Теперь комната обретет жилой вид, хотя тебе ведь все равно. Я пожала плечами, что должно было означать полнейшее согласие и смирение перед неизбежным. Сказать по правде, Милочка была в чем-то права. Комнату я оборудовала для работы, чем, собственно, и собиралась в ней заниматься, а когда я работала, то все остальное переставало для меня существовать. Вот и сейчас, стоило только окошку монитора приветливо мне моргнуть, как я сразу отключилась от внешнего мира. Лишь требовательный звонок в дверь какое-то время спустя вернул меня к реальности. — Кто бы это мог быть? — бросив взгляд на часы, удивилась я. — Какой-то поздний гость… Поздним гостем оказалась соседка Валентина. Пьяно посмеиваясь, она двинула на меня пышным бюстом и, плотно прикрыв дверь, доверительно зашептала: — Слушай, Лерка! Дело есть… — Слушаю тебя, — пробормотала я, стараясь казаться вежливой, что мне с трудом удавалось, учитывая время: шел второй час ночи. — Подержи у себя одну вещицу. — Валентина протянула мне небольшой газетный сверток. — День-другой, не больше… — А почему я? — Мои глаза округлились от изумления. — Понимаешь, у меня гости… — Соседка выразительно щелкнула себя по шее. — Вещь ценная. Боюсь, отключусь, а ее сопрут. |