Книга Колодец с живой водой, страница 64 – Чарльз Мартин

– Конечно, настоящие.

Лина слегка подняла брови:

– Должна предупредить: с непривычки некоторые из них могут показаться тебе довольно острыми.

– В жизни надо все попробовать, – ухмыльнулся я, и Лина быстро сказала официантке несколько слов.

Пока мы ждали наш заказ, я изо всех сил старался не слишком наседать на Пауло с вопросами, но получалось не очень: меня разбирало любопытство. Он рассказал, что родился примерно в миле от того места, где живет сейчас, однако в свое время ему пришлось немало поездить в поисках сезонной работы на кофейных или сахарных плантациях. Когда Пауло сказал, что с кофе он имел дело гораздо чаще, чем с сахарным тростником, я насторожился и стал слушать внимательнее.

– Ты, значит, много работал на кофейных плантациях? – переспросил я.

– Sí.

– А где?

– Везде. Гондурас. Коста-Рика. – Он постучал по столу. – Никарагуа тоже.

– А в каком месте в Никарагуа?

Он показал примерно в ту сторону, откуда мы приехали.

– Лас-Каситас. Рядом с mi casa ^[52]. Там.

– А конкретнее?

Пауло покачал головой и вопросительно посмотрел на Лину:

– Не понимаю.

– На какой плантации?

– У нас там только одна плантация… – В его голосе вдруг послышались теплые, слегка ностальгические нотки, которых я прежде не замечал. – Плантация «Кофе Манго».

Я сглотнул.

– И чем ты там занимался?

Пауло широко улыбнулся и стукнул себя в грудь:

– El jefe. Я править.

Видя мое замешательство, Лина поспешила на помощь:

– Пауло был управляющим, руководил плантацией, рабочими. Всем.

– То есть он был кем-то вроде этого нынешнего бригадира-десятника?

Она немного подумала.

– Да. Только у дяди было больше… обязанностей.

Я снова повернулся к Пауло:

– Это, наверное, было хорошее место. Почему же ты уволился?

Пауло слегка замялся.

– Ну… Слишком много всего происходить.

Напустив на себя понимающий вид, я посмотрел на Лину:

– Он имеет в виду ураган, да?

Пауло провел над столом ладонью со сжатыми пальцами.

– Ураган «Карлос» – плохо. Очень плохо. Он много убить. Мои братья тоже убить. Их жены. Моя жена тоже убить. Другие люди, много, но… – Он покачал головой. – Но мы пережить «Карлос».

– Разве… – Мой голос предательски сорвался. – Разве случилось что-то еще?

Сложив руки на груди, Пауло нахмурился и проговорил каким-то странным тоном:

– Американский компания. – Он сжал кулак, словно пытался раздавить в нем сухарь или галету. – Они нас выжать до сухой… до последний сентаво. Заставить вернуть кредит. У нас не было деньги, чтобы платить. После «Карлоса» у нас ничего не остаться – все пропáсть. Когда мы не смогли заплатить, американская компания забрать все.

Должно быть, выражение моего лица напугало Лину. Опустив ладонь на мою судорожно сжатую руку, она спросила:

– Эй, с тобой все в порядке? – Лина нащупала на моем запястье пульс. – Что-то ты побледнел…

– Все в порядке. Это я так… – Свободной рукой я вытер со лба холодный пот. – Ну а теперь чем ты занимаешься?

Пауло пожал плечами:

– Работать сахарная плантация. Переехать Валья-Крусес, там много пустой дом.

– Ты снимаешь дом? – уточнил я.

– Нет. Некому платить.

– Как так? Ведь кому-то этот дом принадлежит, не так ли?

– Так. Это дом мой двоюродный брат, Солисио Марес Эстебес, – с гордостью произнес Пауло.

– А где он сейчас? Уехал?

– Нет. Он под землей.

– Как-как?

– Солисио погиб, а его семья живет в Манагуа, – вмешалась Лина. – Они разрешили нам занять их дом.

– Та-ак… – протянул я. Почему-то мне никак не удавалось охватить внутренним взором всю картину. Сведения, которые я только что получил от обоих, казались простыми и понятными, но, как только я пытался выстроить факты в логическую цепочку, связь между ними тотчас нарушалась. Я даже потер лоб в надежде, что это поможет мне сообразить, в чем дело.

– Так, давай-ка попробуем разобраться еще раз. Где ты жил раньше?

Пауло посмотрел на меня как на полного придурка и показал на Лину:

– El сasa ^[53].

Я тоже повернулся к ней:

– В каком доме?

Полуотвернувшись, она некоторое время занималась тем, что пыталась поправить растрепавшиеся волосы дочери.

– В доме моего отца. – Ее рука автоматически поднялась к шее, где висел на тонкой цепочке какой-то полированный камень. – Его звали Алехандро Сантьяго Мартинес.

Она произнесла это имя медленно и с любовью, но на меня оно произвело впечатления электрического удара. Алехандро Сантьяго Мартинес… Я помнил это имя. Помнил, какие события были с ним связаны. С трудом сглотнув, я потянулся к своему стакану с водой.

– Мой отец и четверо его друзей основали кофейную компанию «Синко Падрес». Пауло был женат на папиной сестре, поэтому ему доверяли и сразу взяли на работу в компанию. Папа был бизнесменом, он занимался банками и клиентами, а Пауло управлял плантацией. – Она тепло улыбнулась. – Вместе они организовали дело так, чтобы всем было хорошо. – Лина рассмеялась. – Пауло следил, чтобы все оборудование работало как надо: чинил трактора, грузовики, ленточные транспортеры и прочее. Он даже роды принимал, да, Пауло?..

Пауло улыбнулся, словно это воспоминание было ему приятно.

Наконец принесли наш заказ. Тарелки были полны до краев, и над ними поднимался очень аппетитный парок. Что касалось самой еды, то она показалась мне невероятно вкусной, хотя определить ее точное кулинарное наименование я бы не взялся. То, что лежало в моей тарелке, напоминало фахитас ^[54], поверх которого было кучей навалено все, что только нашлось на кухне. Впрочем, гарнир я почти сразу отодвинул в сторону: он действительно был слишком острым, а я опасался повторения неприятной истории, в финале которой угодил на попечение Лины.

Где-то в середине нашего ужина Пауло что-то тихо спросил у Лины, а она так же негромко ответила ему по-испански. О чем шла речь, я не понял и решил выяснить, в чем дело: