Книга Он, она и Анжелика, страница 13 – Кара Колтер

— А братья или сестры есть?

Тони отрицательно качнула головой, впервые за долгое время почувствовав, как она одинока.

— То есть вы остались совсем одна? В семнадцать лет? Наверное, это было тяжело.

«Тяжело»… Это слово и наполовину не передает того, что ей пришлось пережить. Она как раз собиралась поступать в художественное училище — и вдруг такой страшный удар. Об училище пришлось забыть, надо было зарабатывать на жизнь.

— Горы бывают разные, — сказала Тони. — Я устроилась на работу продавщицей в магазин женской одежды. А сейчас я коммерческий директор сети таких магазинов.

— Должен вам сказать, вы и на самом деле такая бесстрашная, какой выглядите.

— Еще какая.

Вернулась Анджи. Вместо красной ночной рубашки на ней был хлопчатобумажный комбинезон и оранжевая сорочка.

— Я приготовлю завтрак. Что вы будете — овсяные хлопья, крекеры, хрустики, воздушную кукурузу? А вы сделаете мне французскую косу?

— К завтраку? — спросила Тони и смущенно умолкла.

Гаррет взмолился:

— Ну, девочки, не смешите меня. У меня уже живот болит.

Девочки. Вот уж чего она никогда не хотела, так это чтобы на нее смотрели как на обычную женщину.

— Французская коса — это такая прическа, — назидательно сказала Анджи.

— Я как раз это и имела в виду. Я умею ее плести. Иногда я самой себе ее делаю. А на завтрак я ем хрустики, крекеры или поп-корн с сахарной пудрой.

Анджи широко улыбнулась.

— Я так и знала, что ты любишь хрустики, крекеры и поп-корн.

— Я тоже, — торжественным тоном добавил Гаррет. — Значит, прическа. Будем знать.

Нет, она должна радоваться, что этот необыкновенный, потрясающий человек не питает к ней никаких романтических чувств. В конце концов, у нее такие планы на будущее. А ее начальница-наставница презирает женщин, способных бросить все ради мужчины.

Даже ради такого. Тони задумчиво смотрела, как он с легкостью подхватил Анжелику и подбросил к потолку. Поймав визжавшую от восторга девочку, он посадил ее на широкое плечо и вышел, прикрыв за собой дверь. И только теперь Тони заметила, что за окном пасмурное, серое утро.

Она привстала и, потянувшись к комоду, посмотрелась в висевшее над ним зеркало. Все оказалось гораздо хуже, чем она ожидала: пятна туши под глазами были иссиня-черными, а спутанные волосы торчали во все стороны. В голове тут же всплыла мадам Йелтси. «Ну, знаешь, — сказала бы она, — доведись тебе играть на сцене ведьму, ты могла бы и рта не раскрывать — и так все было бы ясно».

Мадам Йелтси считает, что внешний вид — это преимущество и оружие женщины. Она не выносит небрежности в одежде, и, если у тебя что-нибудь хоть чуть-чуть не так с макияжем или прической, непременно получишь от нее замечание, а то и головомойку.

Тони выглядела ужасно, когда проснулась, но как ласково смотрела на нее эта малышка.

А вчера вечером как раз наоборот: ее внешний вид вполне соответствовал стандартам мадам, а он решил, что жизнь на природе не для нее, ей не справиться.

С чем ей не справиться? С тем, что величественно возвышается за окном, или с чем-то другим — с духом непокорности, что живет в нем самом?

Во всяком случае, смеялись они над ней совершенно беззлобно.

Надо позвонить мадам, сообщить ей обо всем случившемся. При мысли об этом Тони вдруг почему-то стало боязно. Она решительно прогнала эту странную робость и принялась подбирать одежду на сегодня. Джинсы подойдут, надо только будет подпоясаться ремнем. И вот этот шерстяной свитер. Мадам Йелтси то и другое очень бы не понравилось. Тони не могла вспомнить, когда она в последний раз надевала джинсы. Да и футболок у нее тоже нет.

А он это знает.

Сунув вещи под мышку, Тони осторожно открыла дверь и пробежала в ванную.

Из кухни доносился лепет Анжелики и хмыканье многотерпеливого Гаррета.

— Это она там поет? — спросила Анжелика, прерывая свой бесконечный рассказ о каких-то Понго и Пердите, которых Гаррет, как предполагалось, знает. На самом деле дядя и понятия не имел, кто это.

Он достал молоко из холодильника, прислушался, ухмыльнулся.

— Наверное, она.

— Ой! — восторженно воскликнула Анжелика. — Ужас какой-то!

— Ты собиралась вести себя как воспитанная девочка, не забыла?

— Я чего-то не понимаю. Значит, иногда можно говорить неправду? Это же будет неправда, если я скажу тете, что она хорошо пост.

— Она тебе не тетя.

— Это от Антонио, я тебе уже говорила. Анжелика упрямо сдвинула брови. Ничего не поделаешь — она решила, и ее уже нипочем не переубедишь.

— Ну так что, я должна ей сказать, что она хорошо поет?

— Самое правильное будет просто не говорить об этом.

— Ладно, поняла. Так о чем я говорила до этого?

— Что-то такое о парне по имени Понго.

— Это собака, глупый. Ты вообще меня слушаешь?

— Очень внимательно.

— А может, ты просто делаешь вид, потому что воспитанный? — Анжелика бросила на Гаррета испытующий взгляд.

Из ванной сквозь шум воды доносился голос Тони — она напевала песенку «Черноглазая девушка».

Нет, это что творится? У него начинаются четырехдневные курсы, к которым он даже не подготовился как следует, а он хохочет? У него странная гостья, которую и на десять минут нельзя оставить одну в горах, а он находит ее очаровательной?

С какой стороны ни посмотреть, все просто ужасно. Как ее пение.

— Мне нравится, когда ты смеешься, — заметила Анджи.

— Мне тоже, — неожиданно для себя ответил Гаррет. У него откуда-то вдруг появилась уверенность, что все будет просто замечательно. И не только на курсах.

Тони появилась в джинсах, подвернутых снизу и затянутых ремнем на талии, и в его свитере с медведем, который был ей ужасно велик, хотя она была и не маленькая. На голове у нее было некое подобие французской косы, на лице — ни следов косметики.

Она была невероятно соблазнительной. Намного соблазнительнее, чем во вчерашней узкой короткой юбке. А утром он вообще не мог от нее глаз оторвать — розовая после сна, волосы рассыпались по подушке, в разрезе рубашки белеет нежная шея. А от смешных пятен туши цвет глаз у нее сделался только гуще — они были ярче тех изумрудных озер, что встречались ему в горах.

— Она умеет ее заплетать, — сказала Анджи, показывая глазами на Тони.

Гаррет вздрогнул.

— Что?

— Французскую косичку.

— Ах да. Умеет.

Ну все, теперь она станет в глазах Анджи непререкаемым авторитетом. Однако вот уже большая прядь волос выбилась из косы. Гаррет был бы не против, если бы и остальные последовали ее примеру.