Книга Колокола счастья, страница 25 – Сью Краммонд

Матильда подъехала к парадному входу, выключила двигатель и тут же была атакована любимыми племянником и племянницей — Томом и Лилиан. Крошка Морин важно восседала на руках матери и, задумчиво глядя на Матильду, сосала крепко сжатый кулачок.

— Тилли, Тилли, где же ты была? — закричал шестилетний Том, прыгая вокруг нее и сияя, как медный таз. — Иди скорее играть!

— Сначала поцелуй меня крепко-крепко, и ты, Лилиан, тоже, — засмеялась молодая тетка, присев на корточки и приняв обоих ребятишек в широко распахнутые руки.

После объятий и поцелуев она, изрядно потрепанная, подошла к Берте, ущипнула нежную щечку малышки и смущенно произнесла:

— Блудная дочь возвращается домой.

— Самое время, — засмеялась невестка, новая беременность которой уже становилась заметной, потом неэлегантно шмыгнула носом. — Тилли, брось вещи, разгрузим потом, — сказала она, когда та повернулась к машине. — Лучше иди в дом и расскажи про этого своего любовника.

— Что такое «любовник»? — поинтересовался Том, услышав незнакомое для себя слово.

— Это человек, который любит нашу Тилли очень сильно, ну вот как мы — тебя, — сказала его мать, потрепав светлые волосенки сына, и спустила на землю Морин. — Ну-ка, маленькая, покажи тете свой новый фокус.

Морин помедлила и сделала несколько крошечных, неуверенных шажков, затем покачнулась, плюхнулась на пухлую попку и просияла.

— О, Мори, — захлопала в ладоши Матильда, — какая ты умная девочка!

— Она делает это уже целую неделю, — гордо сообщила четырехлетняя Лилиан.

— Как же долго меня не было! — воскликнула Матильда и подхватила младшую племянницу на руки.

— Слишком долго, — ответила Берта и повела ее в кухню, светлую, просторную, с большим обеденным столом. — Я все еще никак не привыкну к габаритам, — сказала она, наливая в чайник воды. — Тут так много места, особенно после Младшего дома.

— Там стало совсем тесно, уже когда Морин родилась, а уж со следующим наследником и вовсе было бы не повернуться.

— Знаю, знаю. Но это мой первый дом, где мы жили с Чарли, и мне было безумно жаль покидать его, даже ради такого великолепия. — Она заняла малышку яблоком и пристроила Лилиан и Тома за детским столиком, предложив им по груше, книжке-раскраске и набору карандашей на двоих. — Это вам, а мне надо поговорить с Тилли.

Пока Берта занималась малышами, ее невестка заварила кофе, разлила его по чашкам и расставила на столе, добавив в каждую по ломтику лимона.

— Все готово, — сообщила она, когда Берта освободилась. — Хотя, может, мне и не стоило позволять себе такую вольность. Теперь ты — хозяйка дома.

— Не глупи. Как бы то ни было, кто бы где ни жил, а этот титул принадлежит и всегда будет принадлежать Вельде. — Берта взглянула на Матильду и спросила напрямик: — Раз уж разговор зашел о родителях, что мы будем делать по поводу твоей маленькой эскапады? Ты собираешься рассказать им?

— Обязательно! Я по горло сыта тайнами.

— А если бы это они посвятили тебя в обстоятельства твоего рождения, ты и тогда сбежала бы?

Матильда скорчила гримасу.

— Учитывая мой вздорный характер, с легкостью допускаю это.

— Знаешь, Чарли готов был силком притащить тебя обратно, когда ему позвонила Барбара. А я сказала, что если бы оказалась на твоем месте, то мне бы понадобилось больше времени, чтобы прийти в себя и все переварить. Я правильно сделала, что удержала его?

— Безусловно, Берти. Какими бы ужасными ни были эти последние недели, мне необходимо было это время, чтобы разобраться и в себе, и во всех остальных.

— Чарли быстро узнал, когда ты сняла дом, и сразу поехал взглянуть на него. — Берта усмехнулась воспоминанию. — Что, он правда был таким ужасным, как живописал мой муженек?

— Думаю, даже хуже, — хихикнула Матильда.

Берта покачала головой, намазала булочку апельсиновым джемом, протянула ей и спросила:

— А кто он такой, этот твой любовник?

— Теперь уже неважно, — ответила Матильда. — Он лишил себя этого звания. — Она тяжело вздохнула и заявила: — В жизни больше не вымою ни одного окна!

— Поясни, пожалуйста, — попросила изумленная Берта.

— Когда мне все не отвечали и не отвечали из той фирмы, куда отправила резюме, то я решила, что виной тому Чарли, и так обозлилась, что затеяла мытье окон во всем доме, чтобы не взорваться от злости. А потом не до конца закрыла одно, и Рэнди подслушал мой разговор с Чарли. — Она вкратце описала, что собой представляет мистер Фрейзер, и призналась, что старательно скрывала от него свое прошлое и все касающееся семьи. — А вчера вечером он узнал, что я не несчастная сиротка, а любимое и балованное чадо большого и обеспеченного семейства.

— Ты… ты влюблена в него, Тилли? — с сочувствием заглянула ей в глаза Берта.

— К несчастью, да. Но переживу это. — Матильда вскочила. Ей не терпелось повидать свою любимицу-тезку, а потом отправиться с детьми в сад.

— Возвращайтесь к ланчу! — крикнула ей вслед Берта. — Кстати, у тебя в комнате открытки и письма от Вельды и Бартона. Пока тебя не было, они звонили несколько раз, и Чарли, чтобы не огорчать их, сказал, что вы с Валери отправились в маленький автовояж по Калифорнии.

Когда Чарлз вернулся тем вечером домой, навстречу ему вылетела его любимая младшая сестренка — он никогда не думал и не будет думать о Матильде как-то иначе — и с радостным воплем повисла на шее.

— Я вернулась! — И она поцеловала его в чуть колючую щеку.

— Благодарение Господу! — Он потрепал ее золотистые волосы и вернул поцелуй. — Меня в кошмарных снах преследовала твоя хибара.

Матильда умоляюще посмотрела на него.

— Чарли, я счастлива, что снова дома, но, думаю, лучше сразу признаться тебе. Единственный плюс моей выходки в том, что я совершенно точно поняла: пора становиться на ноги. Маме и папе это наверняка не понравится, но я хочу жить в городе, в своей квартире.

— Если она будет приличнее той грязной конуры, я переживу это. И они тоже, когда привыкнут, — заверил ее брат.

— Не хочу, чтобы ты поняла меня превратно, Тилли, — приняла участие в разговоре подошедшая к ним Берта, — будто нам хочется от тебя избавиться, но по собственному опыту скажу, что это здорово. Тебе действительно пора начинать жить отдельно.

Подбежавший к отцу Том с ходу сообщил:

— Папа, а у Тилли есть любовник!

Берта виновато посмотрела на невестку, подхватила сына и передала его Чарлзу, который прилагал все мыслимые усилия, чтобы не расхохотаться.

— Обещаю впредь держать свой большой рот на замке, — ни к кому особенно не обращаясь, сказала Берта.

Том повернулся и с интересом взглянул на нее.