Книга Единственная любовь, страница 46 – Рэчел Линдсей

— И ты решил загладить вину. Но тебе нет причин волноваться за свою репутацию. Никто не знает, что между нами произошло, кроме Билла, Лоис и миссис Мэйс. Ты мог не утруждать себя моим похищением. Что же до твоих друзей… для них наша помолвка была ошибкой, которую мы осознали до того, как стало слишком поздно. И больше ничего.

— И больше ничего, — повторил Дин и потер пальцами щеку.

Такой знакомый жест! Бет предпочла закрыть глаза.

— Так ты считаешь, что я затащил тебя сюда, чтобы состряпать правдоподобное объяснение разрыву нашей помолвки?

— Да. Именно так я считаю. Уверена, ты не испытывал бы угрызений совести, если бы продолжал думать, что я солгала тебе так же, как и ты мне. Но, узнав, что я… что я была… что я любила тебя, ты понял, как нехорошо со мной обошелся.

— По крайней мере, ты веришь в то, что меня могут мучить угрызения совести…

Внизу простиралась пустыня, золотая, плоская и гладкая. С высоты не было видно неровностей. Может, расстояние смягчит и силу ее любви к Дину, усмирит боль и сотрет воспоминания? Или чувство потери и одиночества останется с ней навсегда?

— Не сомневаюсь, тебе искренне жаль, что ты так поступил, — пробормотала девушка, — и я понимаю тебя. Поэтому не надо за меня волноваться. Как только я снова начну работать, я приду в норму. — Невероятным усилием воли Бет заставила себя повернуться к нему. — Я только жалею, что… Жаль, что идея принадлежала Линн. Мне она с самого начала не нравилась.

— Ее идея заключалась в том, что я обручусь с тобой, а не в том, что влюблюсь в тебя. Об этом меня никто не предупреждал! А пока я в тебя не влюбился, у меня не было намерений воспользоваться ее советом насчет помолвки.

Не понимая, к чему он клонит, Бет смотрела на Дина. А он подошел еще ближе, хотя не делал попыток дотронуться до нее.

— Ты не только исключительно красива, но и исключительно глупа! Ты что, не понимаешь, о чем я пытаюсь тебе сказать? Что я говорил тебе уже сотню раз? Я люблю тебя, Бет. Я люблю тебя!

— Но ты… ты же сказал, что не любишь. Что мы просто увлеклись…

— Гордость — не только женская прерогатива!

В сердце словно шевельнулось счастье, но она боялась поверить, опасаясь, не развеется ли оно, как мираж.

— Но ты же так хотел, чтобы я исчезла из твоей жизни. Когда мы вчера уходили от Синди, ты был таким жестоким. Если бы ты любил меня…

— Ради всего святого! — Дин попытался обнять ее, но Бет увернулась:

— Нет, Дин. Бесполезно, я очень хочу поверить тебе, но не могу.

— Зачем мне притворяться? Ведь мне все равно, что обо мне думают остальные?

— Я сказала это, только чтобы задеть тебя, — признала Бет.

— Тогда скажи мне ради бога, зачем мне притворяться, что я люблю тебя?

— Потому что ты добрый. Когда узнал, что не я выхожу замуж за Билла, а Лоис…

— Да уж, просто сама доброта. Настоящий Санта-Клаус! Бет, ну честное слово!

Казалось, ему не хватает слов. Он облокотился на кресло, но тут же выпрямился, когда самолет вдруг нырнул в небольшую воздушную яму.

— Все, что я когда-либо говорил о своих чувствах к тебе, — все это правда. Я действительно влюбился в тебя с первого взгляда и действительно изо всех сил боролся с этим. Когда Линн предложила, чтобы я попробовал влюбить тебя… в себя, я отказался. Конечно, я хотел помочь Синди, но есть предел тому, как далеко я могу зайти. И могу тебя заверить, что вариант помолвки — пусть даже временно — с кем-то, кого я не люблю, даже не обсуждался. Я очень ясно объяснил все это Линн. Убедившись в том, что больше ни за что не смогу выпустить тебя из своей жизни, я сделал логичную вещь. Попросил тебя выйти за меня замуж. А не купил обручальное кольцо и не стал назначать день свадьбы потому, что боялся.

— Боялся чего?

— Что я воспользовался твоей слабостью после истории с Дэнни. И если дам тебе понять, как много ты для меня значишь, то отпугну тебя. Так что я повел себя спокойно. Так спокойно, как только мог. Смотреть, как ты бродишь по моему дому в неглиже, было нелегким испытанием для моей силы воли! — Он остановился, а потом продолжил говорить еле слышно, словно ему было больно выговаривать слова: — Я собирался жениться на тебе, как только Синди сделают операцию, и увезти тебя в долгий медовый месяц. Я был твердо намерен заставить тебя напрочь забыть Дэнни.

— Но я же сказала, что больше не люблю его!

— Никто из нас не был особенно доверчив, — сухо заметил он.

Зардевшись, Бет шагнула к нему:

— Можешь больше ничего не говорить.

— Я должен. Мы должны расставить все по своим местам. Я считаю, это единственный выход. В тот вечер, когда мы вернулись из больницы и Линн поехала ко мне домой, я понял, что она думает, будто я обручился с тобой, выполняя ее задумку. Ей никогда не приходило в голову, что я действительно полюбил тебя. Ты подслушала начало нашего разговора, когда я пытался осторожно ей все объяснить. Прежде чем я успел добраться до сути, ты сбежала. — Дин вздохнул. — Остальное ты знаешь.

Бет стояла рядом с ним, но что-то все еще мешало ей шагнуть в его объятия.

— А что бы случилось, если бы ты не увидел Лоис с Биллом? Продолжал бы верить в то, что я сказала, и…

— Нет. Я сегодня утром приехал в пансионат, готовый лезть из-за тебя в драку! — Он улыбнулся, словно насмехаясь над собой. — Вот до чего ты меня довела. Безумный любовник, готовый похитить тебя!

— Шутишь!

— Я был абсолютно серьезен. Я собирался увезти тебя в пустыню и держать там до тех пор, пока ты не образумишься. Когда я не нашел тебя в пансионате, я припер к стене Сондерса. И уже собирался поколотить его, когда появилась Лоис и рассказала мне правду. Этот глупец готов был скорее остаться без зубов, чем признаться, что он поддержал твою ложь!

— Бедный Билл, — Бет не смогла сдержать смех, — вот чем может кончиться преданность. — Она и не заметила, как оказалась в объятиях Дина. — Я рада, что ты рассказал мне все.

— Теперь ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Это дает тебе чувство власти надо мной?

— Власть — неверное слово. Ты заставил меня устыдиться того, что я в тебе сомневалась. Я должна была понять, что ты за человек. Если бы я не была так уязвлена, я бы дала тебе шанс все объяснить… О, Дин, я вела себя как последняя дура!

— Мы оба хороши. Я был точно так же глуп, поверив твоей лжи.

Она испуганно заглянула ему в глаза:

— Это случится опять? Мы так и будем причинять боль друг другу и говорить совсем не то, что думаем?

— Есть только один способ избежать этого. Мы поженимся! Как только ты будешь полностью принадлежать мне, не останется места для сомнений.

Она уткнулась ему в плечо, чувствуя, как его сердце начинает биться тяжелее… Ее близость пробуждала в нем желание. Прошептав ее имя, Дин стал целовать ее веки, затем щеки… Наконец он добрался до губ, и нежность уступила место страстному порыву. Под его напором Бет прогибалась все сильнее, пока не уперлась спиной в спинку кресла, и только руки любимого, обнимающие ее, не давали упасть.