Книга Прикоснись ко мне нежно (сборник), страница 48 – Виктория Александер, Стефани Лоуренс

Джейсон внимательно посмотрел на нее.

– Ты злишься на него?

– Злюсь? Из-за того, что он меня любил? – Рэйчел покачала головой. – Я расстроена и обескуражена, но не злюсь. Как я могу на него злиться? Как я могу позволить одному обману перевесить все остальное? В каком-то смысле мой отец был прав, когда сказал тебе, что я мертва. – Она печально улыбнулась. – Я и была мертва. По крайней мере внутри. Джордж вернул меня к жизни.

– Джордж был хорошим человеком.

– Ты можешь так говорить? Даже сейчас? Даже зная о том, какую роль он сыграл во всем, что между нами произошло?

– Я знаю, почему он так поступил. Он любил тебя, и я не могу винить его за это. И я признателен ему за то, что он сделал для меня. Я знаю, что его предсмертным желанием было, чтобы мы возродили былые чувства.

– Думаю, уже поздно. – Рэйчел отвернулась и невидящим взглядом уставилась на книги на полке. Слова застревали у нее в горле.

– Поздно ли?

– Ты изменился за эти годы, и я тоже. Я больше не наивная девочка, чьи мечты и надежды зависят от прихотей мужчины. Любого мужчины. Я независимая женщина. – Она посмотрела на Джейсона. – Я не могу быть той девочкой, которую ты любил, и не хочу ею быть.

– Мне не нужна наивная девочка. – Джейсон сделал шаг к ней навстречу, и Рэйчел инстинктивно отступила. – Но ты лжешь, Рэйчел. Я вижу девочку в женщине, которой ты стала.

– Чушь. – Она пожала плечами. – Ее больше нет.

– Я вижу девушку, которую любил, в твоих глазах.

– А сможешь ли ты полюбить женщину? – тихо спросила она, боясь услышать ответ.

– Кажется, я уже ее люблю. – Джейсон снова сделал шаг в ее сторону, собираясь обнять ее.

– Нет! Не подходи ближе. – Рэйчел выставила перед собой руки, стараясь, чтобы они не дрожали. Он был едва ли на расстоянии фута от нее. – Ты не можешь… Я не могу… Мы не можем вернуть то, что было. Даже если я простила тебя…

– А ты меня простила?

– Как я могу винить тебя за то, что ты оставил мертвую женщину? Или за то, что сделали мой отец или Джордж? Но я… – Рэйчел отвернулась, пытаясь найти нужные слова, и вновь посмотрела на Джейсона. – Я боюсь того, что может произойти.

Его взгляд был так же решителен, как и голос.

– Я никогда больше не оставлю тебя.

– Не уверена. – Рэйчел обхватила себя руками за плечи. – Я тебя не знаю.

– Неужели? – просто ответил он.

Возможно, из-за напряжения, возникшего между ними, вопроса в его глазах или ее нежелания снова сталкиваться с прошлым Рэйчел внезапно охватило раздражение. Что ж, с этим чувством она, по крайней мере, знала, что делать.

– Прекрати отвечать вопросом на вопрос! Ты меня с ума сведешь!

– Ты будешь очень красивой сумасшедшей.

Она уставилась на него, а затем рассмеялась.

Джейсон улыбнулся в ответ.

– Я всегда мог рассмешить тебя. По крайней мере, я тебя знаю. А это уже половина пути.

Рэйчел растерянно покачала головой.

– Джейсон…

Он подошел ближе к ней и взял ее руки в свои.

– Если мы не можем вернуть то, что было, может, мы сможем начать все заново?

– Это неосуществимо, – усмехнулась Рэйчел.

– Вовсе нет. – Джейсон подошел к двери и распахнул ее. – Мейфилд!

– Звали, милорд? – Дворецкий появился в мгновение ока.

Рэйчел сдержала раздраженный стон – скорее всего, слуга подслушивал у двери.

– Да, Мейфилд. – Джейсон указал на Рэйчел. – Не будешь ли ты так любезен представить нас?

Взгляд Мейфилда скользнул от Джейсона к Рэйчел и обратно.

– Представить кого, милорд? – осторожно спросил он.

– Представить меня этой прекрасной незнакомке, конечно, – твердо ответил Джейсон.

– Незнакомке, милорд? – переспросил Мейфилд.

Бедняга выглядел так, как будто оказался на сцене в разгар театрального фарса и не имел представления о своих репликах. Рэйчел подавила улыбку.

– Мейфилд, у тебя нет воображения, – вздохнул Джейсон. – А значит, ты мне не нужен. Можешь идти.

– Миледи? – Мейфилд вопросительно посмотрел на Рэйчел, не уверенный, стоит ли ему оставлять ее в компании человека, который был, по-видимому, не в себе.

– Все в порядке, Мейфилд. Лорд безумен, но не опасен, – сказала она с кривой улыбкой.

– Хорошо, – пробормотал Мейфилд со скептическим видом и ушел, не полностью закрыв за собой дверь, чтобы в случае чего услышать крики о помощи.

– Похоже, мне придется самому позаботиться о приличиях. – Джейсон отступил и театрально поклонился. – Моя дорогая леди, я понимаю, что это несколько некстати, но прошу простить мне мое нахальство и позволить отрекомендоваться вам. Я Джейсон Норкросс, герцог Линдхерст.

– Джейсон, это глупо. – Рэйчел не смогла сдержать улыбку. – Прекрати сию минуту!

– Джейсон? – Он раскрыл рот в притворном удивлении. – Я не думаю, что мы достаточно хорошо знакомы, чтобы звать друг друга по имени. Однако же, – он откашлялся, – у вас есть преимущество, миледи. Я назвал вам свое имя, а вы не ответили мне тем же.

Рэйчел обреченно вздохнула.

– Хорошо. Я сыграю в твою глупую игру. – Она сделала реверанс. – Я леди Линдхерст, герцогиня Линдхерст.

– Приятно познакомиться.

Джейсон подошел к Рэйчел и, прежде чем она успела запротестовать, взял ее руку и поднес к своим губам. Их взгляды встретились. И внезапно происходящее перестало быть игрой.

Рэйчел смотрела Джейсону в глаза, и страсть, которую она уже не ожидала когда-либо почувствовать снова, охватила ее. Горло женщины сжалось, сердце выпрыгивало из груди.

– Джейсон, – прошептала Рэйчел.

– Рэйчел. – Ее имя слетело с его губ, словно стон.

Он обнял ее, и его губы, теплые и требовательные, нашли ее уста. Рэйчел как будто ударило молнией. Она прижалась к Джейсону, отвечая на поцелуй со всей страстью, сдерживаемой на протяжении десятилетия, такой знакомой, такой неумолимой и, о боже, такой правильной.

Руки Рэйчел обвились вокруг шеи Джейсона. Его тело было теплым, и ей сейчас хотелось одного: касаться его, держаться за него, принадлежать ему. Она прижалась к нему всем телом. Они идеально подходили друг другу. Может, разум и забыл, но тело и душа знали, всегда знали истину, которую можно было обрести лишь в его объятиях.

Снова и снова Джейсон приникал к ее губам, словно утопающий, жаждущий воздуха, пока колени Рэйчел не начали подкашиваться, а дыхание не сбилось. И хотя ее внутренний голос кричал о том, что это слишком рано, слишком быстро, слишком опасно, она не слушала его. Она хотела этого. Всегда хотела. Хотела его, и только его.