Онлайн книга «Благие намерения»
|
Она помолчала и бросила на весы самую тяжелую гирю. – Исходя из доступных фактов, неизвестный, вероятнее всего, служит в правоохранительных органах или в обслуге. Или хочет в них служить. Никто не выбранился, не выразил возмущения. Все с горечью, молча приняли сказанное ею к сведению. Хороший, крепкий у нее все-таки отдел! – Можно прикинуть, не писал ли письма кто-то из покушавшихся на копов, – сказал Сантьяго, глядя на Кармайкл. – Точно, – сказала та. – Мы с Сантьяго возьмемся за это. – А мы с Трухартом проверим отставных и отстраненных от службы полицейских. – Сказавший это Бакстер посмотрел на своего молодого помощника в форме. – Валяйте. – Лейтенант? – произнес Трухарт. – Слушаю вас. – Он упорно повторяет слово «правосудие». Что, если поискать по письмам того, кто не добился правосудия или остался при мнении, что с ним поступили несправедливо? Какой-то потерпевший или связанный с потерпевшим человек? Баствик состряпала оправдание подозреваемого или досудебную сделку. Возможно, Ледо сыграл при этом какую-то роль: продавал наркотики кому-то, вышедшему сухим из воды, потерпевшему или самому разыскиваемому. Вдруг наркотики сыграли роль в том, что разыскиваемый стал убивать? – Он у меня мыслитель, – прокомментировал не без гордости Бакстер. – Мы учитываем такую версию. Ты прав, что указал на нее, – сказала Ева Трухарту. – Но это все равно что искать свихнувшуюся иголку в куче других иголок. Учти, не в стоге сена! Я заказала перекрестный поиск человека, связанного с обоими потерпевшими. Пока что результат нулевой. Если связь существует, то крайне мутная. – А мы ее все-таки поищем, – сказал Рейнеке, кивая Дженкинсону. – Вы заняты собственным расследованием, – напомнила Ева. – При всем уважении, босс, нам это не помешает, – возразил Дженкинсон. – Все здесь работают достаточно давно и могут долго стоять на одной ноге с одним закрытым глазом. Всем ведь понятно: если орудует коп или кто-то связанный с копом, то двух мертвецов, конечно, не оживить, но чем скорее мы положим этому конец, тем меньше грязи прилипнет к Управлению. Да и к вам, лейтенант. – О своей грязи я позабочусь сама. После недолгого молчания слово взял Рейнеке: – Дженкинсону неудобно дважды вступать с вами в спор, поэтому его заменю я. Вы не правы, лейтенант. Бакстер покачал головой. – Хотите за это взяться? – обратился он к Рейнеке и к Дженкинсону. – Тогда будьте хитрее. Ты можешь сама разбираться со своей грязью, Даллас, но кто-то тем временем запачкает все Управление, всех нас. Мы все обязаны этому помешать. При этом, возможно, будет спасена чья-то жизнь, потому что нет никакой уверенности, что смертям пришел конец. – Как я сам об этом не подумал! – пробормотал Дженкинсон. – Скользкий же ты тип, Бакстер! Тот, глядя на Еву, ухмыльнулся. – Да, я такой: скользкий и блестящий. Женщинам нравится! – Ну, так действуйте, жонглеры, только осторожно. Сколько, кстати, тем двоим зарезанным пацанам, Дженкинсон? Взгляд Дженкинсона сразу погас. – Одному пятнадцать, другому восемнадцать. Братья. – Они – твой приоритет. – Кто же спорит, Даллас? Мы не уроним ни один из подброшенных мячиков. – Пибоди, на тебе снабжение всех необходимыми данными. – Слушаюсь, сэр. – Если надо, свяжитесь с Фини и с Макнабом на темы электроники, с Мирой по ее профилю. В лаборатории обращайтесь только к Дикхеду. Крышка с котелка рано или поздно слетит, но только не под давлением изнутри нашего отдела. Необязательно говорить вам об этом, но я все равно скажу. Если к вам обратится пресса или вообще кто-нибудь, ответ возможен только один: вы ни при чем, все вопросы к лейтенанту Даллас. И последнее. Бакстер! – Я весь внимание. – Всю летящую грязь принимаю на себя я. За это мне и платят чуть-чуть больше, чем тебе. Тем не менее твоя помощь и твое желание ее предложить – это ко всем относится – заслуживают высочайшей оценки. Все свободны. – Никому не позволим покушаться на нашего лейтенанта! – заявил Дженкинсон и первым покинул комнату. – Очень мило! – сказала Пибоди. – Дженкинсон в своем репертуаре. Ева наморщила нос. – Не выношу пафос! В двери появилась физиономия Трухарта, выражающая неисчерпаемое рвение. – Прошу прощения, лейтенант, к вам Надин Ферст. – Она здесь? – Так точно, сэр. Бакстер прогнал ее от вашего кабинета, но она расположилась вместе со всеми нами. Мы не знали, как вы на нее прореагируете. – У нас все, Пибоди? – Все. – Пришлите ее сюда, Трухарт. – Слушаюсь, лейтенант. – Ей положено находиться на Невисе или еще где-то, где пальмы и песочек, в обществе племенного производителя по кличке Бруно. – Это тот, с развитым брюшным прессом? Она рассказывал мне про него у тебя на дне рождения. – Да, пресс у него, похоже, что надо. Ладно, я с ней разберусь. А ты займись теми, чьи имена уже прислала Мира. Позаботься, чтобы у всех были данные, чтобы начать работу. – Уже бегу. Пибоди бросилась к двери, но оттуда как раз появилась Надин в сверкающих сапогах до колен, в облегающих черных брючках, в маково-красном свитере под распахнутым пиджаком, с меховой шубкой в руках. – Тут у вас минус пять и вероятность пурги к вечеру. На острове в момент моего отлета было плюс двадцать восемь и ослепительное солнце. Твои копы не пускали меня даже с этим. – Она бросила на длинный стол красивую коробку. – Двойные шоколадные кексы, мечта копа. Отвергнуть лакомство?! Неужели ее копы перерождаются на глазах? – Пибоди, захвати это с собой и угости ребят. С ума они, что ли, посходили – отказываться от шоколада? – Сначала я угощусь сама, а то они мне ничего не оставят. Мои любимые! – Только что сделаны, может, еще теплые, – поддала жару Надин. – Приятного аппетита, Пибоди. – Как провела Рождество, Надин? – Недурно, а ты? – Тоже. – Поймав укоризненный взгляд Евы, Пибоди схватила коробку. – Еще увидимся! Надин бросила свою шубку на стол и водрузила рядом с ней полосатую, как зебра, сумку размером с контейнеровоз – рождественский подарок Евы. – Тут варят нормальный кофе? – Она указала на автокухню. – Нет. – Паршиво. – Где Бруно? – Дуется. Не знаю, пришло ли время проявить вкус и найти подходящий подарок, который обозначит расставание. Он – чудесное развлечение, пока я решаю, что для меня важнее – продолжить развлекаться или поставить точку. Я еще настроена на развлечение. Но хватит про меня. Что у тебя нового? |