Книга Что это за игра?, страница 93 – Дженнифер Доусон

Джеймс повернулся к Линдси.

– Чего она от меня хочет? Она непостоянная, у нее скверный характер, она боится обязательств, ей не нравится говорить о своих чувствах, она безрассудная, и куда бы мы ни пошли, за ней везде начинают ухлестывать мужики. Представь, с тех пор, как я стал с ней встречаться, я ни разу не заплатил за выпивку.

Линдси, казалось, потеряла дар речи.

Грейси постучала его по плечу.

– Эй! Приятель, ты думаешь, что ты-то сам – подарок?

– Да, вообще-то я так и думаю! – заорал Джеймс.

– Ха! – Теперь Грейси повернулась к Линдси. – Он пытался открыть для меня кондитерскую, а мне об этом даже не сказал. Он высокомерный, любит командовать, слишком спокойный, когда я с ним не согласна, он пробегает десять миль в день и считает углеводы. Вы знаете, как это раздражает, когда ложишься спать очень поздно, а рано утром кто-то вскакивает с постели и надевает спортивный костюм?

– Э-э… я… гм…

Линдси замолчала и миролюбиво улыбнулась. Грейси запыхтела и нахмурилась на Джеймса. Он направил на нее палец.

– Не вздумай притворяться, что тебе не нравится, когда я командую. Ты это обожаешь.

С каждой проходящей секундой их схватка все больше выходила из-под контроля, и Грейси чувствовала себя все лучше. У нее появилась надежда.

– Во время секса – да, конечно, но не постоянно же.

– То есть тебе это все-таки нравилось, – заключил Джеймс обвиняющим тоном.

– Глупый, конечно, нравилось! Что могло не нравиться? Но потом ты взял и вдруг стал таким ужасно вежливым со мной, я этого не понимаю.

– Я старался относиться к тебе бережно! – взревел Джеймс так громко, что все в зале замерли.

– А тебя кто-нибудь об этом просил?

– Грейси, ради Христа…

– Прошу прощения. – Рядом с ними остановился солидный мужчина в темно-синем костюме, с темными волосами и сединой на висках. Его руки были сложены за спиной. – Я распорядитель банкетов в этом отеле, у вас что-то случилось?

– Уходите! – прорычал Джеймс. – Неужели вы не видите, что я пытаюсь извиниться перед моей женщиной?

Грейси не смогла сдержать улыбку. Значит, Джеймсу не чужды повадки первобытного человека. Что ж, с этим она может жить.

– Сэр, – сказал управляющий примирительным тоном. – Я вынужден попросить вас успокоиться, иначе, боюсь, вам придется уйти.

Джеймс посмотрел на Грейси, и вдруг от его лица отхлынули все краски.

– Вы правы, это раздражает.

А в следующее мгновение он потерял сознание и свалился лицом вниз на пол.

– Вот это да! – воскликнула Линдси, глядя на лежащего бесформенной грудой Джеймса. – Он действительно вас любит.

– Да, любит, – сказала Грейси и захихикала.

Все-таки профессор Джеймс Донован – сумасшедший.

Джеймс проснулся в своей постели. Он не сразу понял, где находится, у него раскалывалась голова и он совершенно не помнил, как попал домой. Он застонал и перевернулся на бок. У него в висках стучали отбойные молотки, желудок переворачивался. Он зажмурился и попытался восстановить цепь событий. Он был у Эвана. Он не спал. Он точно был пьян. Перед рассветом Шейн уехал домой, Эван лег в постель, а он остался играть в видеоигры и анализировать ситуацию. Чем дольше он думал, тем сильнее сходил с ума. А потом в нем внезапно как будто что-то сломалось, и он решил: единственное, что нужно сделать, – это найти Грейси. И он ее нашел в отеле «Дрейк». Он устроил там громкую сцену. Он орал. Грейси орала.

Джеймс нахмурился, и от этого у него заболел череп. Там была Линдси? Как она там оказалась? Может, это был сон?

Потом Джеймс вспомнил, что какой-то управляющий угрожал вышвырнуть его, и на лице Грейси появилась улыбка. Такая, как если бы она им гордилась, и странно, но это имело некоторый смысл – Грейси действительно нравились широкие жесты. Это было последнее, что Джеймс помнил: ее ослепительную улыбку, которую она приберегла только для него. А потом мир погрузился во мрак.

Джеймс с трудом вылез из кровати, натянул спортивные штаны и белую футболку, потом умылся холодной водой и почистил зубы. Он посмотрелся в зеркало. Он на самом деле сказал ей, что готов бросить работу? Да, сказал. Он вздохнул. Он не знал как, но как-то они должны разрешить эту проблему. Потому что он не мог жить без Грейси Робертс. И теперь ему нужно было ее найти.

К счастью для Джеймса, ему не пришлось долго искать. Он только спустился по лестнице, и она была там – сидела на его диване. Еще там были Эван, Шейн и Сесилия. Эван сидел, положив руку на спинку дивана, и потирал спину Грейси.

– Убери от нее руки! – прорычал Джеймс, и это получилось громче, чем он хотел.

К нему обратились четыре удивленных лица. Шейн изогнул одну бровь.

– Кто-то сегодня встал не с той ноги.

– Заткнись. – Джеймс остановился у нижней ступени лестницы и схватился за перила. – Эван, я серьезно, убери от нее свои чертовы руки.

Эван поднял руки.

– Дружище, я ее успокаивал.

– Мне плевать. Прекрати.

По-видимому, Джеймс еще не совсем протрезвел, потому что такое поведение было совсем на него не похоже. Или похоже? Может, такие мысли у него и раньше возникали, только он их подавлял? Грейси повернулась к нему лицом, и Джеймс расслабился. Ее голубые глаза искрились, она махнула рукой в воздухе.

– Наверное, пьянство пробуждает в нем собственнический инстинкт.

– Неправильно. По отношению к тебе у меня всегда был собственнический инстинкт. Я просто не хотел, чтобы ты об этом знала.

Это была правда. Он просто выпустил его на свободу.

– Понятно.

Грейси взмахнула ресницами, посмотрела на него и улыбнулась.

– Наверное, мне не стоит поощрять такой тип поведения.

Джеймс пожал плечами.

– Не понимаю, почему, ведь такое поведение тебе идеально подходит.

Шейн, Эван и Сесилия засмеялись.

Грейси нахмурилась.

– Эй!

Сесилия скрестила ноги и придвинулась поближе к Шейну.

– Ну, в этом он тебя раскусил.

Джеймс придал своему лицу строгость, которой в действительности не чувствовал.

– Ладно, я понимаю, мне придется мириться с тем, что с ней заигрывают совершенно посторонние типы, но на моих друзей и родственников это не распространяется. Думаю, это справедливо.

Эван нахмурился.

– Я с ней не заигрывал.

– Я просто вношу ясность, – непреклонно заявил Джеймс.

Грейси провела рукой по волосам.

– А как насчет Энн?