Онлайн книга «Случайный билет в детство»
– У кое-кого уши бананами заросли. – И протянул руку, предупредив на всякий случай: – Привет, и сильно не жми, рукам тоже хорошо досталось. – А ты ничего выглядишь, – здороваясь, сказал Ильяс, – только желтоватый немного и припухший. – Ага, – подхватил Олег, – на китайца похож. – После такой экзекуции лучше быть похожим на китайца, чем на отбивную, – отвечаю я, с прищуром разглядывая друга. – На мое место хочешь? – Все-все! – Савин поднял вверх руки и загородился пакетом. – Больше не буду. – Мы тут тебе гостинцев несли, – сказал Расулов, заметив, что я смотрю на пакет. – Олег? Савин протянул раскрытый пакет, где обнаружилось одно большое яблоко. – Яблок больше было, – усмехнулся Ильяс, – но кое-кто тут как тля вечно голодный. Олег покраснел и буркнул: – Виноват. Поесть не успел… – Ладно, я есть не хочу, но от яблока не откажусь. – Взял плод, потер об футболку и сделал большой кус. Рот мгновенно наполнился сладкой патокой с маленькой кислинкой. Все-таки апорт – это самый вкусный яблочный сорт. – Это из вашего сада? – спросил Ильяса. – Ага, из прошлогодних запасов. – Хорошо сохранилось. М-м-м… вкуснота! – Вот и я не устоял, – согласился Савин. – Ладно, пошли на остановку. Мы обогнули корпус и вышли на широкую дорожку, ведущую к выходу с территории больничного комплекса. – Серег, представь, мы только в автобус влезли, а дождина ка-а-ак даст! Водопад, а не дождь. Полчаса стояли у остановки. В окна колотило будь здоров. Водитель сказал – пока ливень не кончится, никуда не поедем. – Олег, водила прав, – кивнул я, – все так делают. А что на улице творилось – видел. Лучше скажи – какие новости? О чем народ говорит? – Разное говорит. Кто что, – пожал плечами Савин. – Ну, то, что бабули надумать могут, ты сам знаешь. – Эти могут, – согласился я, – а… Тихомировы как? – Как-как, – почесал голову Олег, – уехали они. «Буханка» военная подъехала, какие-то вещи погрузили, сами в нее и алга… – Понятно. Савин вдруг спохватился: – Знаешь, Серег, а дядя Миша, оказывается, военный и много наград имеет. Когда вещи в машину грузили, я форму увидел, медалей там… Я молча кивнул – знаю, давно уж. – Да! – воскликнул Олег. – Ты Шахова знаешь? – Из третьего подъезда? – Да-да, именно. – Знаю, и что? – Так вот – как-то мужики собрались, и разговор про тебя зашел, так он начал ахинею про драку нести. И что ты такой да сякой, и Тихомиров пьянь подзаборная. Так мужики ему за это насовали, особенно за дядю Мишу. Мокашов еле разнял. Даже Косен Ержанович своей тростью Шахову по спине треснул. – Косен Ержанович? – удивился Ильяс. Затем почесал затылок. – Вообще-то он как раз может. Справедливый мужик. Мы вышли на улицу, перешли дорогу и направились к остановке. Час пик уже давно миновал, так что народу в ожидании автобусов томилось немного. Все стояли под навесом в тени и дружно смотрели навстречу движения транспорта. Мы остановились недалеко от столба с указателями маршрутов и тоже посмотрели – не идет ли нужный автобус? – О! – воскликнул глазастый Олег. – Экспресс идет. Проезд на экспрессе стоил десять копеек, зато он шел быстрее обычных маршрутов. – Едем! – решил я. – Домой поскорее охота. В салоне ЛАЗа пассажиров было мало. Мы по очереди кинули монеты в кассу, оторвали по билетику и устроились на задних сиденьях. Со мной сел Ильяс, Олег на сиденье перед нами, в пол-оборота. – Я тут кое-кого поспрашивал, – тихо сказал Расулов, – родоки тех пацанов, что с тобой в сквере махались, сначала жуткий хай подняли, к участковому кинулись на тебя жаловаться, мол, избил, хулиган такой, но Мокашов растолковал – кто и кого бил на самом деле и что из этого вышло, те скисли и быстро рассосались. Тех пацанов я видел, ты им всем здорово насовал. У каждого фонарь висит. Я лишь плечами пожал, мне было без разницы – кругом одни враги, так что бил того, кто под кулак подвернется. – Кстати, – вдруг громко сказал Расулов, – Вершина пропал куда-то и Макса тоже не видать. – С Громозекой понятно, а Вершина… – я невольно скрипнул зубами, – пусть только на глаза мне попадется… – Вот-вот, – усмехнулся Ильяс, – и те пацаны теперь дальше своих дворов носа не кажут. Некоторых вообще родоки из дому не выпускают. – Ага, – кивнул Олег, – сто процентов теперь никто на тебя даже не вякнет. Даже завидно. – Чтобы завидно не было, – наставительно произнес я, – надо по утрам на зарядку бегать. А то скоро пузо нажрешь. – Да что ты заладил, – скривился Савин, – пузо да пузо. Вот с завтрашнего утра и начну… заряжаться. Ткнул пальцем в Олега: – Ловлю на слове. Экспресс остановился, из автобуса вышла половина пассажиров, но никто не вошел. Ехать осталось недолго, и, как подсказывала мне память, наша остановка через одну. – Серег, ты извини, – вдруг повинился Расулов, – но мне пришлось все рассказать отцу. – Что именно? – поинтересовался я. – Надеюсь не про Лысый Горшок? – Ты за кого меня держишь? – нахмурился Ильяс. – Только про драку в сквере… – И? – Отец попросил познакомить с тобой. Что ж, желание понятное, ладно хоть не требует. – Хочет увидеть того, кто такую кашу заварил. Кашу… После того как я дал отпор Громозеке в школе, все пошло не так и… действительно заварилась каша. Это только в книгах герои запросто меняют историю и все у них тип-топ. Но это в книгах. Время оказалось тонкой и чувствительной материей. Менять историю очень опасное занятие. Для этого надо спрятать глубже свою совесть и иметь стальные нервы. Я думал, что смог изменить жизнь человека в лучшую сторону и он не погибнет, как в той истории, а все вышло неожиданно жёстче. И как после этого пытаться изменить историю? Вдруг погибнет кто-то из родных или случится катастрофа страшнее? Как потом жить? – Серег, – толкнул меня Ильяс, – ты не заснул часом? – Нет-нет, я слушаю. – Я говорю – отец приглашает тебя на юбилей. Ему сорок пять завтра. Удивленно уставился на Расулова. – Меня приглашает? – Да. Очень просил тебя позвать. Соглашайся! С утра бешбармак варить будут, плов готовить и шашлык… Бешбармак, м-м-м! Только при одном упоминании у меня невольно потекли слюни. Но идти на юбилей, и без подарка… как-то неудобно. |