Онлайн книга «Праздничный патруль (сборник)»
|
– На, девочка, у меня есть ручка, – с готовностью воскликнула женщина и, порывшись в грязной торбе, достала оттуда шикарную ручку с позолоченным пером. – Вот это да! Откуда у вас «Паркер»? – удивилась Алина, с восхищением разглядывая изящное изделие. – На дороге нашла. Шла-шла, смотрю, что-то блестит, я и подобрала. Как ворона. Ты, пиши, девочка, пиши! – Почему вы обращаетесь ко мне на «ты»? – возмутилась Кузина. – Извините, если что не так, – наигранно смутилась женщина и опустила торбу на пол. – Как велите, так и звать буду. – Да уж, пожалуйста, обращайтесь, как положено. Назовите ваше имя, отчество, фамилию. Снова зазвенела тишина. Алина прислушалась. В отделе ни звука, словно все исчезли, испарились, выветрились начисто, оставив ее наедине со странной женщиной неопределенного возраста. Кузина не знала, как поступить: еще раз спросить или ждать… Кто кого перемолчит, тот и будет победителем. Что же делать? Хоть бы Воронцов пришел. Дима, разумеется, придет, он не предатель. Он – настоящий! И вдруг Алина вспомнила о маме. Надо позвонить маме. Ведь это Пуня надоумила дочь позвонить соседке минаевской матери. Алина мигом установила номер телефона и от этой соседки узнала адрес Машки Перовой. И весь отдел работал в новогоднюю ночь по ее информации. «Сейчас мне тоже нужна чья-то помощь. Только мама поможет в этой ситуации. Пусть не советом, пусть просто прикроет своим крылом. Иначе я сорвусь. Сорвусь и убегу отсюда», – думала Алина, глядя в наглые глаза сидящей напротив женщины. Кузина набрала номер и услышала мамин возглас с бодрыми нотками: – Ты уже идешь? А я жду. Картошка не чищена! – Мама! – рассердилась Алина. Боже, как сложно жить на этом свете! Здесь, в кабинете, в небольшом пространстве, как на ринге, разыгрываются нешуточные страсти, идет борьба двух миров, а мама всю ночь носится с нечищеной картошкой. – Да, Алиночка, да, деточка, картошка до сих пор не чищена. И салат не готов. Новый год псу под хвост. И все из-за тебя! Что ты там сидишь? Тебе дома делать нечего? Неужели мужчины не могут без тебя обойтись? В ответ на мамину тираду Алина решила промолчать. Пусть выговорится. Не спорить же из-за какой-то картошки в присутствии задержанной. Кстати, она задержана по подозрению в преступлении. А вдруг она опасная маньячка? Кузина почувствовала, как по спине течет холодный пот. – Молчишь? Ну и молчи. Нечего матери сказать в Новый год? Хоть бы одно ласковое слово услышать от тебя. Нет, ты же у нас железная женщина! От тебя не дождешься ласки. Все молчком да молчком. Много в жизни не намолчишь. Все равно придется заговорить. – Мама! Ты моя самая любимая женщина! Мамочка моя! Алина выключила телефон и бросила его на край стола. Мама, наивная мама, ни о чем не подозревая, снова спасла свою дочь от позора. Да, именно ласка нужна, правильное слово, понимающий взгляд. Даже в этой профессии. Если к задержанной женщине отнестись с уважением, она оценит. Поймет. Грубостью много не наработаешь. Кузина подвинула к себе сержантский рапорт. – Документов у вас при себе не было, при задержании вы назвались Улановой Анжеликой Сергеевной. Все правильно? – Правильно, – кивнула Анжелика Сергеевна, – Уланова я. Как балерина. – Да, вы похожи на балерину, такая изящная. Алина почти не кривила душой: и впрямь задержанная обладала субтильным телом, кисти рук тонкие, пальцы длинные, глаза раскосые. Когда-то эта женщина наверняка была дивной красавицей. Жестокий удел покалечил редкую красоту, оставив лишь ее тень. – А я и была балериной, но давно, в прошлой жизни, – прищурилась женщина. Кузина притворилась, что поверила, ведь она решила действовать лаской. Пряника у нее не осталось: все, что было в оперативных закромах, они съели с Воронцовым. А ведь и у этой женщины когда-то были мама, детство, игрушки и танцы. Алина прищурилась и кивнула на телефон: – Это мама! – Я поняла. Анжелика Сергеевна сверлила Алину тяжелым взглядом из-под набрякших, но густо накрашенных век. Кузина передернулась, что не укрылось от пристального внимания задержанной. Женщина цинично усмехнулась. – А у вас была мама? Ой, что я говорю, разумеется, была, – вырвалось у Алины. – А ты меня не жалей! – с вызовом откликнулась Уланова. – Была мама, была, только я об этом забыла. Обо всем забыла. Не спрашивай. Не морочь мне голову. Лучше покурить дай! – Так ведь закон вышел, – испугалась Кузина. – Нельзя. – А опера разрешают. Им закон нипочем. А ты забавная. Как игрушка. Что, и выпить не дашь? – Так у меня нет выпивки. И нельзя. Запрещено. – Тогда не будет у нас разговора! – отрезала Уланова. – Отведи меня в «аквариум». – А чай? Чай будете? У меня заварка есть. – Сама пей свой чай! Сидишь тут, в игрушки играешься. Уланова вдруг словно впала в дремоту. Алина вспомнила про часы, которых у нее никогда не было, но во сне их кто-то украл. – Анжелика Сергеевна, а вы умеете сны разгадывать? У меня во сне часы украли. Уланова встрепенулась, видимо, ее заинтересовала мистическая линия жизни начинающей оперативницы. – Во сне украли? – уточнила Анжелика Сергеевна. – Во сне, – подтвердила Кузина, – и еще перчатку потеряла. Я расстроилась, когда проснулась. Хотя перчатки не ношу и часов у меня нет. Мне телефона достаточно. – Раз нет часов, то чего расстраиваешься? Это к потере близкого человека. – У меня только мама, – сникла Алина. – Да нет, – поморщилась Уланова, – этот сон не к смерти. И не к болезни он. Кого-то хотят у тебя отнять. Есть у тебя парень? – Нет! – гордо парировала Кузина. – Есть! – Значит, есть, – хмыкнула Анжелика Сергеевна, – вот его и хотят увести. – Это Соня! – вырвалось у Кузиной. – Она, – закивала Уланова, соглашаясь с Алиной, словно бывшая балерина тысячу лет была знакома с неведомой Соней. – Ой, Анжелика Сергеевна, вы меня насмешили! Обе долго смеялись над собой и незнакомой девушкой Соней. Потом разговорились. Анжелика Сергеевна рассказала немного о своей жизни. Алина слегка всплакнула. За беседой они потеряли счет времени. Наконец, Анжелика Сергеевна воскликнула: – А я знаю, чего ты так мучаешься! Хочешь карьеру сделать! – Хочу. Очень хочу. Только не такую, как у всех, а свою, чтобы дурой не считали, – сказала Алина, слегка отворачивая от Улановой покрасневшее лицо. – Я сделаю тебе карьеру. Прямо сейчас. Мы покажем этим мужикам! Чего придумали: хорошую девочку считают дурой, – погрозила Уланова кулаком в сторону окна. |