Онлайн книга «Гром над Араратом»
|
– Это драхмы, они для тебя, – четко говорил министр, – ты хочешь их получить? – Да, – отвечал Вардан, смотря немигающими глазами на кошель. Васак перенес ладонь левой руки ко лбу человека, и тот сразу ощутил покалывание. – Монеты твои. – Васак вложил в руку Вардана кошель с монетами и сжал его пальцы вокруг тугого мешочка, сказав твердо и ясно: – Доверься мне! Принеси мне подлинную карту! – Принесу! – Принеси мне на один час подлинную карту проходов на северо-западе, я хочу подготовиться к встрече с Митридатом, чтобы не ударить в грязь лицом! Смотрящий в глаза Васака картограф хорошо запомнил установку. – На счет три ты придешь в себя! Раз, два, три! Вардан замигал, затем посмотрел на свою руку с тугим кошелем, спрятал его в складках одежды и пошел дальше. – Я тебя провожу, – сказал Васак. – Если кто узнает, мне несдобровать! – вдруг сказал Вардан. – Не беспокойся, никто не узнает! Когда они проходили мимо Багдасара, который притаился за колонной с дубинкой в руке, Васак своим змеиным взглядом заставил своего подручного отступить назад. Багдасар напрягся, дрожь пробежала по его телу, и он понял: что-то изменилось, раз сам министр провожает картографа. В своих покоях царица Великой Армении Клеопатра Понтийская ждала сына. Любуясь перстнем Митридата на безымянном пальце левой руки, она улыбалась мысли о близких переменах. Строя, как выразился Тигран, воздушные замки, она уже видела себя полноправной правительницей империи. Будучи аристократкой и дочерью понтийского царя, она хотела власти, и не просто власти, а оказывать непосредственное влияние на ход истории. Она видела себя покровительницей, политиком, жертвой и богиней одновременно, но на пути амбиций Клеопатры стоял Тигран II. Стремление к власти и чувство собственного превосходства побуждали ее что-то делать, и младший сын был идеальной фигурой для воплощения ее больших планов в жизнь. Вошел Тигран-младший: – Мама, ты хотела видеть меня! Она обняла и поцеловала сына в щеку. – Как часто в заточении я мечтала обнять тебя, услышать твой голос, погладить твои красивые волосы! – С теплотой и любовью она смотрела на сына. – Я тоже все эти годы мечтал быть подле тебя, – говорил Тигран-младший. – В раннем детстве ты был робок и застенчив, но я всегда поощряла любой твой успех. Помнишь, когда тебе было пять лет, ты хотел быть лучшим в стрельбе из лука, и ради моей улыбки ты победил других мальчиков. Сегодня твои притязания выросли, ты уже хочешь целое царство, ты хочешь доказать всем, что можешь достичь любых вершин, любой цели. – Мама, я пытаюсь изменить жизнь к лучшему, но у меня ничего не получается. – Ты не уверен в себе? – Отец никогда не обращал на меня внимание, не замечал мои достижения, а сегодня отодвигает на второй план. – Я грезила о том, чтобы ты стал сильнее, решительнее и увереннее. А твой отец – просто восточный деспот! Он стар и перестал адекватно воспринимать реальность. Сын долго молчал, потом сказал: – Иногда мне хочется бежать из этого дворца. – Ты обижен на весь мир, задето твое самолюбие. Знаешь, и моя женственность больше не привлекает Тиграна, он помешан на юной Аревик! – с горечью сказала она. – Но я не сдаюсь, хотя он и держит меня в золотой клетке, продолжаю бороться. Как все изменилось бы, получи ты власть! – Смогу ли удержать державу, быть достойным ее народа? Она понимающе кивала, а сама видела, что он слаб и безволен, достаточно пассивен, чтобы идти на подвиг, что ей надо все брать в свои руки, но такой возможности у нее не было, и она продолжала направлять его мысли в нужном направлении. – Мне стыдно, что я не могу быть рядом с тобой, заботиться о тебе, помогать тебе, – говорила она, но видела: сын следует всего лишь зову своих мелких целей. – Я продолжаю сомневаться в необходимости решающего шага, – сказал он. Клеопатра, которой разом овладели страшные эмоции – страх, зависть, обида, злость, – понимала: надо вдохновить сына, – либо сейчас, либо никогда! – Только ты достоин носить тиару армянского царя, только ты можешь вести народ за собой! Ничего не бойся, я всегда буду рядом! – Неужели сейчас тот момент, когда нужно сделать решающий шаг? А Артавазд? Соперничество с ним не прибавило мне уверенности, он во всем опережает меня. – Я понимаю, ты долго ждал, копились обиды. Артавазд, мой старший сын, имеет много сильных сторон, но у него нет таких уникальных способностей, как у тебя. Ты умнее, у тебя тонкая интуиция, ты усердный, ты всегда хотел заслужить мою похвалу. – Я чувствую себя одиноким, точно узник, заточенный в тюремную камеру. Как разорвать решетки? – Окружи себя людьми, которые тебя поддерживают и разделяют твои идеи. – За мной уже стоят очень серьезные люди – крупные рабовладельцы, ростовщики и торговцы. Они все хотят перемен. – Настройся на победу, а не на поражение. – Я никогда не смирюсь с неудачей! – Не складывай руки, не отчаивайся, не упускай возможность! – давала установку Клеопатра, черпая энергию, как ей казалось, во Вселенной. – Я всегда старался предугадать твои желания, заслужить твою похвалу, – говорил сын. – Прискорбно то, что ты – единственный мой друг и только ты меня понимаешь. – Ищи возможности добиться своего, действуй, рискуй, ты сможешь! Не бойся совершить ошибку, поражения сделают тебя сильнее! Ее энергия требовала выхода, но что делать, если рядом сын, который и наполовину не способен на то, на что способна она сама? Выход один – вдохновлять и направлять! – У тебя все получится! – страстно сказала Клеопатра. – Я тебя не подведу! – Не разочаруй меня! Ты должен бросить вызов обстоятельствам, недругам, брату! – Я докажу, что я достоин твоей похвалы и всеобщего восхищения! Она видела, что внутреннее состояние сына меняется, что она сумела распалить костер гнева и решительности. – Нет преград, с которыми ты не справишься! Всего можно достичь, все можно сделать! Мы с тобой подошли к крайней черте: или мы, или он! – Да, я способен на это, я хочу заслужить твое уважение, ты будешь мной гордиться! Дверь открылась, вошла рабыня, служанка Клеопатры, и с тревогой сообщила: – Государыня, сюда идет царь! – Уходи, мой мальчик, не хочу, чтобы он видел нас вместе. – Клеопатра Понтийская со слезой умиления смотрела на сына, потом по-матерински поцеловала его. – Я в тебя верю! Служанка проводит тебя через мои покои. |