Онлайн книга «Рождение Контролера»
Мещерский проговорил невесело: – Мы как раз и пришли к этому выводу. Однако спецслужбы служат только своему правительству, а вы предлагаете создать некий отдел, что занимался бы межправительственными… – Надправительственными, – уточнил я. – Это важно, когда не между, а над. Это значит, в интересах всех правительств! Правда, другая беда, будет немалая путаница национальных и общечеловеческих ценностей. Кроме того, конкуренция спасателей… Генерал, набычившись, рассматривал меня с недоверием и озлобленностью. – И вы хотите возглавить такой важный отдел? Я сдвинул плечи. – Ради бога, возглавьте вы!.. А я вернусь к своей спокойной работе. Думаете, рвусь сюда к вам разгребать дерьмо?.. Мещерский похлопал по столу. – Тихо-тихо!.. Новому всегда труднее пробивать дорогу, а возражениями можно потопить все, что угодно. Давайте закругляться. Проблему мы, как мне показалось, все поняли. Владимир Алексеевич, у вас есть что сказать в заключение? – Главная беда, – сказал я настойчиво, – новое оружие, в отличие от атомного, стремительно дешевеет. И находится в частных руках. А это значит, что вот прямо сейчас в десятке стран создается оружие массового поражения… и далеко не всегда правительство это знает! Генерал спросил резко: – А что мы можем? – Задачу можно разбить на несколько этапов, – сказал я. – Первый – принять строжайшие законы на межправительственном уровне. Второй – самим мониторить ситуацию… Он продолжал смотреть на меня неотрывно. – И что? Вы сказали, в некоторых азиатских странах законодательство намного либеральнее. Вон в Китае, кроме собак, разрешено модифицировать… еще и свиней? – И людей тоже, – уточнил я. – Да, уже приступили. У нас пока запрещено. Как и везде в Европе и Штатах. Может, пора перестать нам быть Европой, а стать Россией? – И что делать в таких случаях? Я имею в виду, вот здесь нам? Он смотрел исподлобья, недобро, я ответил таким же взглядом и подчеркнуто ровно и без эмоций сказал: – Интересы государства… да что там государства, на кону существование человечества!.. Я думаю, генерал, даже такой либерал, как я, скажет о допустимости любых средств, чтобы остановить угрозу. Любых. Он смотрел тяжелым гнетущим взглядом, затем в его лице что-то изменилось. Похоже, видел во мне обычного крикливого алармиста с их вечным «О боже, мы все умрем!», а сейчас я показал себя с другой стороны, а я сам знаю, что с другой я совсем не тот человек, что вижу постоянно в зеркале. Он посмотрел на председательствующего Мещерского. – У меня предложение. Принять во внимание выступление господина… господина… – Товарища Лавронова, – подсказал я, сделав ударение на первом слове. Он произнес чуть благосклоннее: – Товарища Лавронова. Пусть наши эксперты поработают. Но не так, как обычно, а в самые сжатые сроки. Хорошо бы госпо… товарища Лавронова почаще привлекать в качестве эксперта и консультанта. Я перехватил удивленный взгляд Мещерского. Похоже, я своей заменой «господин» на «товарищ» снискал симпатию этого динозавра, не просто заставшего расцвет СССР, но и занимавшего уже тогда высокие посты. Вообще-то, я не покривил душой, мне «товарищ» и в самом деле нравится больше, чем «господин». Хочется видеть вокруг товарищей, а не грызущихся господ, само слово «господин» все-таки поганое, унижающее, никто для меня не господин, мать вашу. Мещерский взглянул на часы, поднялся, все разговоры затихли. – Заседание окончено, – произнес он веско. – Всем надлежит в трехдневный срок подготовить рекомендации. На их основе будет принято окончательное решение. Он вышел через боковую дверь, остальные начали неспешно подниматься, тяжелые и солидные, осознающие свой вес и значение. Даже те, кто сохранил сухощавость фигуры, двигаются с царственной медлительностью, это как бы признак ума, а кто суетится, тот неумный и малозначащий человек. Я вышел последним, генералы продолжают переговариваться друг с другом, на меня внимания не обращают, я человек из другого мира, военные к ученым традиционно относятся свысока, ведь и всякий футбольный фанат уверен, что он умнее всех профессоров в мире. Ингрид ждала в конце коридора, молча пошла рядом, я молчал, она в нетерпении ткнула локтем. – Ну? – Чего? – ответил я вяло. – Поговорили. – О чем? Если это не государственная тайна. Я сдвинул плечами. – О крайне новых и важных вещах. Оказывается, ты даже не представляешь, Волга впадает в Каспийское море, а лошади кушают овес и сено! Она сказала строго: – Не утрируй. Ты зря их представляешь некой темной силой царизма. В основном это всесторонне образованные и умнейшие люди. И в данном случае не стали ничего сами решать, а обратились, чтобы исключить клановую заинтересованность, к гигантам мирового уровня. – Что, – спросил я, – к Бострому? Она покачала головой. – На том же уровне наши Турчин и Никонов. Теперь даже я знаю, что их фундаментальные труды о рисках глобальных катастроф высоко ценятся специалистами. К сожалению, а может, и к счастью, простой народ интересуется, кто из звезд с кем спит и сколько голов забили во вчерашнем матче, но в нашем руководстве, как я уже сказала, настоящие профессионалы. Они наверняка приняли решение снова собраться уже для прорабатывания неких предварительных мер. Я сказал с досадой: – Опять «неких», «предварительных»… – Не гони лошадей, – сказала она сердито. – И коней тоже не гони. По-видимому, будет создана некая новая структура. Со штатом, финансированием, полномочиями… Развернется борьба за места, влияние, допуски… вообще за все. Будут втюхивать своих людей, добиваться привилегий… В общем, нормальная в демократическом обществе подковерная борьба за лакомый кусок. Это не ваше академично-сталинское «сказал-сделал!» С крыльца я посмотрел на заходящее солнце – красное, как морда того генерала, уже опускается за край земли, а над самим горизонтом блеснула первая звездочка, чуть поменьше, чем на генеральских погонах. – Давай, – сказал я капризно, – вези меня домой. Нежно! Она посмотрела с интересом. – А свою машину бросишь? – А вдруг ее уже эвакуатор увез? – предположил я. – Никогда так долго не заседал! – Разве это долго? – Это украденное у мировой науки время, – заявил я возвышенно. – Чем компенсируешь? – Бог подаст, – ответила она. – Пошли! Ее автомобиль распахнул обе дверцы, Ингрид быстро села за руль, взглядом велела мне пристегнуться, мужчинам все еще надо напоминать правило, которое первыми освоили трусливые женщины. |