Онлайн книга «Мoя нечестивая жизнь»
|
– Датчи, ты должна дождаться возвращения из школы моей малышки, – сказала я. – Милая тетушка Датч. – Энн… – Сестра замялась. – Энн, насколько я понимаю, тебя никто не называет твоим детским именем. Меня тоже никто больше не зовет Датч… – Энн назвала меня мама. Не знаю, кто дал тебе имя Лили. – И все же я уже давно Лили. – Если тебе больше нравится это имя, так и буду тебя называть. – Спасибо. Для меня Лили было прочно связано с названием траурного цветка. И я вдруг иначе взглянула на сестру – она чужая, совсем чужая. – Я собиралась поехать в Чикаго разыскивать тебя. Я поклялась маме, что найду вас. – Хорошо, что не поехала. Никто не знает, что меня удочерили. Это тайна. Я прошу… не выдавай ее. – Можешь не беспокоиться, сохраню я твой секрет, уж по части хранения чужих тайн равных мне нет. – И не говори никому, что виделась с сестрой. Скажи, что я твоя школьная подруга. – Познакомьтесь, миссис Лили Риардон, моя любимая школьная подруга. Датч рассмеялась: – Миссис Риардон! Помню, ты ее называла… – Миссис Огузок! Датч снова расхохоталась. Совсем как в детстве – громко, заразительно. И вдруг резко замолчала, выпрямилась, сложив руки на коленях, – лощеная светская дама, а не та девчонка, которую я на мгновение увидела. Ван Дер Вейл. – Энн, а где наш Джо? – Я надеялась, ты знаешь ответ на этот вопрос. – Мне о нем ничего не известно. Фамилия его приемных родителей Троу, верно? Я лишь знаю, что Троу переехали в Филадельфию. У меня дома не упоминали о них. Маменька сказала, что он был слишком мал, чтобы помнить меня. Ему сейчас двадцать. – Двадцать один. – Наверное, он высокий. Казалось, Джо стоит между нами – странник без возраста и лица. Я нервно теребила юбку, Датч разглядывала свои руки. На левой руке было кольцо с бриллиантами и крупной жемчужиной. Да она и сама была точно жемчужина – белая, гладкая, блестящая. – У тебя очень милый дом, – сказала она наконец. – Твой муж, похоже, добился успеха. – Он предприниматель. – Да? А чем он занимается? – Медикаментами. Она кивнула, слегка вздернув брови. Рассказала, что ее муж управляет семейными финансами. – Он из тех самых Ван Дер Вейлов, что связаны с «Чикагской северной железной дорогой». – Чудно. Удачно ты вышла замуж. – И ты. – Улыбка у нее сделалась какая-то застывшая. Она вдруг сморщилась. – Элиот и я… что-то у нас не так… со мной не так. Я неспособна… У нас нет детей. Элиот так мечтает о наследнике. И желает знать, чем же я больна. – Ох, mavourneen, скорее всего, ты ничем не больна. – Днем он со мной не разговаривает, а вечерами… – Она покраснела, отвела взгляд. – Каждый вечер он уходит из дома. Пропадает в клубе. И возвращается… – Пьяный? – Он меня не выносит. Видеть не может. – Но ты же такая красавица! – Мой доктор в Чикаго сказал, что дело во мне. Я побывала у врачей и в Лондоне, и в Париже. Никто мне не помог. Все только сказали, что виновата я одна. – Чушь! – Но это правда моя вина! Я училась в колледже. Недолго. Музыка, латынь, французский. Доктор Гунди сказал, что это могло повлиять на… вызвать… Что у женщин, которые занимаются умственной деятельностью, истощается репродуктивная функция. – Но если французский тебе во вред, зачем было ездить во Францию? А твои модные доктора не говорили, что алкоголь в крови мужчины тоже препятствует зачатию? Сестра упорно не смотрела на меня, лицо ее заливал жаркий румянец. – Датч… Лили, есть лекарства, которые могут помочь. Она поднялась, отошла к окну: – Где же я их раздобуду? – Могу достать для тебя. – Ты? – Да. Кто знает, вдруг они помогут тебе. Посиди здесь, я скоро. – Постой! – Она обратила ко мне удивленное, мокрое от слез лицо. – Вернусь через минуту. У меня есть в аптечке. Датч смотрела на меня, во взгляде ее сквозил… ужас. – Ты же идешь в тот кабинет по соседству, да? Твоя горничная не лгала. – Мэгги лжет, только если я попрошу ее о том. – Как ты могла? Как ты могла позволить этой женщине, этой нечестивой мадам открыть в своем доме кабинет? – Мадам Де Босак – милейшая женщина. Очень разносторонняя дама. Умная и добрая. – Она убийца! Преступница! Я читала, как она… – Мадам Де Босак всего-навсего акушерка. Она приняла роды у многих леди, помогла им родить здоровых детей, и она всегда готова прийти на помощь в случае проблем с женской физиологией, неурядиц между супругами и решить вопросы интимного характера. – Она дьяволица! – Она ангел милосердия. Сестра не сводила с меня глаз. – Она и тебе поможет, – спокойно сказала я, – если ты ей позволишь. Датч дернулась, глаза ее расширились: – Это ты? Ты, да? Я выдержала ее взгляд. – Это ты! Ты сама Мадам Де Босак! – Если и так, что с того? – Но ведь это… немыслимо. – Ничего немыслимого нет, если хорошенько подумать. Ты ведь хочешь ребенка? Маленького Ван Дер Вейла. Она в ужасе зажала ладонью рот. – Датчи, ты всегда была слишком привередлива. Тебе всегда было не угодить. Мадам Де Босак не причиняет никому вреда. Ее миссия – помогать матерям производить на свет детей, облегчать страдания Она акушерка, вот и все. Вторая древнейшая профессия. Что касается первой, то ведь в нее подаются девушки, которым больше некуда пойти. И я их спасаю от этой участи. Сестра уже взяла себя в руки. Лицо у нее было такое, будто в комнате смердело тухлой рыбой. Она встала, взяла свою шляпку: – Мне пора. Я должна вернуться в гостиницу. – Датч… Лили. Прошу тебя. Выслушай меня… – Всего наилучшего. – Не уходи, прошу! – Знаешь, Энн, – она остановилась, – что сказала бы наша мама? Эти слова пронзили меня точно раскаленным ножом. – Маму убило послеродовое кровотечение! – закричала я. – Если бы рядом с мамой была хорошая акушерка, то она была бы жива и сидела бы сейчас здесь, в этой комнате. Датч поморщилась и направилась к двери. – Датчи, прошу, я тебя только-только нашла. |