Онлайн книга «Мoя нечестивая жизнь»
|
Она приподняла волосы и показала ссадину над ухом. Последовала жалкая история о том, как Шпрунт пропил и свое жалованье, и все немалые сбережения, что Грете удалось скопить за эти годы. Этот Шпрунт мне всегда не нравился, ничтожный тип, вечно пьяный, нос красный. А теперь еще выясняется, что он избивает Грету, мало того, угрожает разболтать все ее секреты. – Он сказал, я толшна ему дат тысящу долларов, чтобы он смог оплатить долки. Сказал, если не получит тенег, он…. – Что он? – Он… расскашет Вилли про мой прошлое. – Ты все разболтала Шпрунту? Грета! Ты же собиралась молчать! Она закрыла лицо руками и завыла: – Он саставил меня. Он… силой фсял. Прошу, не будем об этом. Тепер он расскашет Вилли, что я была eine Hure и что отец Вилли не был моряком и не погибайл у Мыс Штраха, как я ему говорила. Каково будет Вилли, если он узнает, что он шын шлюхи? Мне нушно расдопыть теньги. – Ты просишь у меня тысячу долларов? Во мне все так и вскипело при мысли, что у гнусного тролля Шпрунта теперь есть инструмент для отъема у меня моего заработка. – Экси, он сабрал все мой сберешений, – еще громче разрыдалась Грета. – Мое полошение ничут не лучше, чем в том году, когда мы с тобой повстречайся на улице. Я сжала виски. Подступала мигрень. Будто к обнаженному нерву приложили лед. – Пошли ты его к чертовой матери. Если он не будет платить за жилье и достойно заботиться о своей жене, ты переберешься к нам, вот и все. – Он не будет платит. У него нет тенег. Боль в голове уже пульсировала. Казалось, там что-то распухает, съеживается и снова распухает. – Грета, по-моему, в дверь звонят. – Экси, как же? – Позже поговорим. За беседу с человеком, который сейчас стоит за дверью, мне хотя бы заплатят. Грета направилась открывать, вытирая слезы. – Вы пошалеете, мадам Миледи, – пробормотала на ходу, но очень быстро вернулась. Произнесла отрывисто: – Дшентльмен шелает консультацию. В кабинет ступил осанистый господин средних лет. Рыжеватые бакенбарды, подбородок чисто выбрит, черный сюртук помят, но белая рубашка туго накрахмалена. Черный галстук-бабочка придавал ему вид разорившегося денди. – Мадам Де Босак? – нервно осведомился денди. Еще один бедняга с забеременевшей пассией. Его маленькие глаза так и рыскали по комнате… Что-то он очень волнуется. – Да, заходите, прошу вас, – пригласила я и улыбнулась, несмотря на мигрень. – Присаживайтесь. Чем могу помочь? Он пощипал усы. Порылся в карманах. Посмотрел на потолок. – Видите ли, мы и моя миссис в ужасном положении, мадам. Я инвалид войны, работать не могу. У нас трое детей, это больше, чем мы можем себе позволить. А здоровье у моей миссис уже не то, что прежде, не годится для… кхм… Может, вы как-нибудь… не могли бы вы… продать какое-нибудь средство, чтобы предотвратить… кхм… ну… – Я вас понимаю. – Еще один ребенок был бы… – Он вытащил из кармана носовой платок. – Так вы поможете мне? Я смотрела на пятно от горчицы, расплывшееся на лацкане. Всякий его пожалел бы: инвалид войны, больная жена, нервный пот на лбу. – Могу предложить вам кое-что, – сказала я. – Во Франции популярна одна вещица, называется baudruche. Знаете, что это? Он вопросительно шевельнул бровями. – Это для джентльмена… Краска залила его мясистое лицо. – Мне бы что-нибудь для леди. Меня всегда злило, до чего мужчины, большинство во всяком случае, норовят свалить все на женщину. Только бы снять с себя ответственность. – Для леди у меня есть превентивное лекарство. Инструкция внутри упаковки. – Оно надежно? – Его нельзя использовать… в определенные дни, так как это может иметь катастрофические последствия, если вы понимаете, о чем я. – Значит, эти товары предохраняют от… – …зачатия. Вы это имели в виду? Он кивнул. И все-таки, казалось, мои слова принесли ему боль. – Не будете следовать инструкции, толку от таблеток будет как от куска мела. Но при правильном применении в большинстве случаев помогает. – А если не поможет? – Если не поможет, тогда добро пожаловать ко мне для дальнейшего лечения. – А стоимость какая? – Таблетки – пять долларов. Порошки от задержки – десять. Спринцовки для приема лекарств – семь долларов. Процедура, да еще с госпитализацией, – значительно дороже. – Могу ли я купить по штуке всего, что у вас есть? – Разумеется. Одну минуту. Я ушла в заднюю комнату и принесла две склянки: одну с порошком, одну с таблетками. И еще спринцовку. – Сперва пусть попробует морскую губку, пропитанную медом. После акта губку следует удалить, растворить пакетик порошка в чашке уксусной эссенции, наполнить этой смесью спринцовку и немедленно ввести в себя. В случае задержки следует принимать таблетки согласно инструкции. Мужчина, весь багровый, морщился и отводил глаза. Разговор был таким банальным, что сразу забылся. Следующим вечером незадолго до ужина Датч переоделась и спустилась в гостиную, где Аннабелль все приготовила для концерта. Дочь полдня провела с сестрой, они попеременно играли на рояле. Выяснилось, что Датч отменная пианистка. Сейчас Аннабелль носилась по комнате, расставляла стулья перед роялем, раздавала программки собственного изготовления – нарисованные цветными карандашами. Публика состояла из меня, Чарли, Греты, ее сына Вилли. Присутствовали также Мэгги, ее жених полисмен Корриган и наш кучер Джон Хатчет, который категорически отказался сесть, несмотря на уговоры Аннабелль. На почетном месте сидела моя сестра. – Займите свои места, леди и джентльмены, – торжественно произнесла Аннабелль. – Я не джентльмен! – крикнул Вилли. – Ага, ты клоп-вонючка! – отрезала Аннабелль. – Но все равно садись. Он показал ей язык, Грета сердито зашептала ему, но, когда сели, склонилась к сыну и так бережно провела рукой по его волосам, будто это была главная драгоценность в ее жизни. В глазах Греты, устремленных на сына, было столько любви, а он так ласково сжимал ей руку, что я сама залюбовалась. Со вчерашнего дня Грета словно потускнела. Отек от ушиба захватил часть скулы, и Грета постаралась прикрыть его волосами, зачесав их набок. Я не дала ей ни цента и давать не собиралась. Деньги все равно уйдут этому пропойце Шпрунту. Ну уж нет. Аннабелль сделала книксен и объявила: – Прелюдия номер 15, опус 28 ре бемоль мажор, сочинение мистера Фредерика Шопена. |